Андреа Янг - Неджентльмен
Не думай об этом, иначе у тебя и впрямь голова заболит. Лучше посмотри, какая красота вокруг.
К счастью, это не требовало никаких усилий. Дорога плавно спускалась к берегу океана. Буруны немилосердно терзали белую полоску пляжа, совершенно непохожего на тот, к которому они привыкли. Здесь практически не было деревьев. Не было здесь и людей.
Дейзи не удивилась, когда увидела щит с надписью на четырех языках: «Купаться запрещено».
— Наверное, это из-за волн, — предположила она.
— Скорее всего, — согласился Ник. — Я бы не стал проверять на себе.
Они въехали в Батшебу, маленькую, живописную деревушку, которая вдруг живо напомнила Дейзи рыбацкие деревни Корнуолла с их узкими улочками, сбегавшими к морю. Она сказала об этом Нику.
— Неудивительно, — ответил он. — Во всех рыбацких деревушках есть что-то общее.
— Ты из Корнуолла? — задала она вопрос, давно занимавший ее.
— Оттуда. Любил заниматься серфингом.
Дейзи представила себе юного, с копной непокорных волос, Ника, с серфбордом под мышкой босиком бредущего к морю в окружении столь же юных девиц.
Готова спорить, что ты не упускал случая поразвлечься.
— Наверное, ты каждый раз с нетерпением ждал лета.
— У меня не было выбора. Я не мог позволить себе полететь, скажем, на Гавайи. Когда в семье четверо детей, это накладно.
С одним тоже тяжело, если в семье нет отца.
— Все-таки хорошо, когда большая семья, — сказала она.
— Когда как. — Ник искоса посмотрел на нее. — А ты, если не ошибаюсь, была единственным ребенком в семье.
— Откуда ты знаешь?
— Тэра говорила.
— И ты думаешь, что поэтому я была испорченной, избалованной девицей?
— Я так не думаю. Хотя все дети, если у них нет ни брата, ни сестры, в какой-то степени испорчены. На них обращена вся родительская забота и внимание, они вроде как пуп земли…
Дейзи понимала, что Ник прав, и все же почувствовала себя уязвленной. Возможно, она и была пупом земли, но лишь потому, что у матери больше никого не было.
— Ну вот, ты и обиделась, — заметил Ник. — Я отсюда чувствую, как ты ощетинилась. Urchina Daisya Longhairya — декоративный вид. Они совершенно безобидны, если только не хватать их за чувствительные места.
Его намека оказалось достаточно, чтобы Дейзи снова разозлилась, но она решила не показывать виду.
— Если ты хочешь меня завести, то зря стараешься.
Ник посмотрел на нее, но ничего не сказал.
Они достигли нависавшей над берегом площадки на вершине горы и вышли из машины. Внизу мелькали фигуры серфингистов. Некоторые заплывали довольно далеко от берега, чтобы поймать подходящую волну. Берег был усеян гигантскими валунами, словно разбросанными рукой циклопа.
— Я считала, что здесь опасное течение, — сказала Джейн.
— Только не в этом месте, — пояснил Ник. — Единственное, чего им следует опасаться, так это подводных камней. И акул.
— Никогда бы не подумала, что здесь есть акулы, — сказала Дейзи.
— На Карибском побережье их нет. Рифы не дают им приближаться к берегу. А здесь случаются.
Джейн поежилась, глядя на лежавших на своих досках и отчаянно работающих руками серфингистов.
— Они все сумасшедшие, не иначе.
Ник пожал плечами.
— Просто они любят риск. Адреналин и все такое. Для них это кайф.
Дейзи заметила, как один из серфингистов оседлал волну. Извиваясь всем телом, он лихо скользил по самому гребню, потом упал и сгинул в бурлящем водовороте. Казалось, навеки.
— Не бойся, — сказал Ник, положив ладонь ей на шею. — Сейчас он выскочит, как пробка от шампанского.
Это слабое прикосновение повергло ее в трепет. Почувствовав легкое головокружение, Дейзи хотела отпрянуть, но Ник, упреждая ее движение, убрал руку.
Уф!
Снова с помощью карты ей пришлось разбираться в хитросплетениях местных дорог. Дорожные указатели здесь, похоже, служили лишь для того, чтобы направить сбитых с толку туристов к ближайшему заведению, торговавшему ромом. Наконец им удалось выехать на узкое шоссе, тонкой лентой извивавшееся по склону холма, на вершине которого прилепилась небольшая церковь.
При церкви был погост.
— Если бы не эти экзотические растения, можно подумать, что мы в Англии, — заметила Дейзи. Кусты красного жасмина с причудливыми цветами странным образом диссонировали с покосившимися памятниками и самой церковью, словно перевезенной сюда из какой-нибудь английской деревушки.
Ник искал могилу своего грека.
— Нашел! — крикнул он, и все подошли к нему. — Старый чудак унес с собой в могилу свою тайну. Во время гражданских войн он почему-то предпочел сражаться на стороне Карла Первого, а потом сбежал на Барбадос, опасаясь, что Кромвель и ему отрубит голову.
— Странно, почему он не вернулся в Грецию? — удивилась Дейзи.
— Должно быть, ему надоело пить узо[13], — заметил Иан, — и он решил перейти на ром.
Дейзи прошла дальше. Церковь стояла на краю утеса Далеко внизу волны Атлантики с методичной настойчивостью атаковали белую полоску пляжа.
Было тихо, только где-то в кустах жаловалась на что-то невидимая птица и шуршал в листве легкий бриз. Дейзи поднесла к носу цветок красного жасмина и вдохнула тонкий, отдающий лимоном аромат.
— Наверное, это самая живописная церковь в мире, — обратилась она к стоявшему неподалеку Нику. — Представляешь, что творилось в душе всех этих плантаторов или старых греков, чьим взорам открывалось такое зрелище после долгого плавания…
— Ты забыла про рабов, — сказал Ник. — Бедолаги. Каково было им?
— Замолчи. Мне тяжело об этом думать.
— Им, наверное, тоже было нелегко, — сухо промолвил он.
Дейзи вспыхнула. Он, очевидно, давал ей понять, что она принадлежит к тем лицемерам, которые шумно негодуют по поводу несчастной участи бедных овечек, а потом с удовольствием уплетают воскресную баранью лопатку.
— Я согласна. Какое чудовищное варварство так обращаться с людьми!
— Не принимай близко к сердцу. Ты здесь совершенно ни при чем. — Ник похлопал ее по плечу и добавил: — Пойду зайду внутрь.
Дейзи осталась на месте. Она смотрела на безбрежный океан, прикидывая, сколько тысяч миль отделяют остров от берегов Африки, откуда когда-то везли невольников. Две тысячи? Три? Она вспомнила дружелюбных официантов, бармена, который пританцовывал, смешивая коктейли, пляжных повес, вечно отпускавших сальные шуточки, горничную, убиравшую ее комнату. Сколько поколений сменилось с тех пор, как их закованных в железо предков высадили на берег Барбадоса?
И еще один вопрос не выходил у нее из головы: какого черта она превращает свой отпуск в сплошную пытку? И все из-за того, что в отсутствие Саймона ее влечет к другому мужчине.
