Профессор по вызову (СИ) - Беренготт Лючия фон

— Легче стало? — она потянулась на соседнее сиденье и вытащила из невидимой ему пачки сигарету.

Максим Георгиевич медленно выдохнул, снова откидываясь на сиденье. Вдохнул и еще раз выдохнул. И констатировал факт, что ему действительно стало легче — будто вместе с адреналином и страхом за жизнь к нему вернулась… собственно, жизнь. Жизнь и надежда.

— По крайней мере, вы теперь не такой бледный, — прокомментировала ненормальная таксистка. — Так что с вами случилось? Девушка сбежала?

Багинский резко выпрямился, уставившись на нее подозрительным взглядом. Откуда она узнала? Может, сама участвовала в похищении?!

Таксистка рассмеялась.

— Это первая причина, по которой мужчина может куда-то сорваться в ночи. Я просто угадала, не пугайся… Ну, рассказывай, милок. Чем ты ее так обидел?

Покоробленный фамильярным турецким «милок», Багинский поморщился.

— С какой стати я должен вам что-то рассказывать? Вы как-то можете мне помочь?

— Может, и могу… — она хитро прищурилась. — Вы не здешний, а я всех знаю, включая нехороших людей… Таксист — он же как психолог. Пока едут, много чего рассказывают…

— Понятно почему, если ты всем так мозг компостируешь… — пробормотал он по-русски, отворачиваясь.

— О, да ты русский! — удивленно протянула таксистка. — Так говоришь хорошо, ни за что бы не сказала… Выглядишь чистым турком. А девица твоя сбежавшая — тоже русская?

Багинский слегка закатил глаза — да что ж она не отстанет-то!

— Ну, русская. И что это дает?

Она пожала плечами.

— Легче найти. Когда она уехала?

Поняв, что от него не отстанут, пока он не выдаст все детали, Багинский вздохнул и решил сдаться на милость этой липучке, желающей поиграть в детектива. Хуже-то всяко не будет…

— Допустим, час назад уехала. Не знаю как именно, но думаю, что на такси. Других способов здесь нет, как я понимаю.

Женщина цепко наблюдала за нем в зеркало.

— Вещи свои забрала?

— Да. Сумку.

— Хмм… Значит, уехала по серьёзному, а не для того, чтобы ты ее поискал.

Еще несколько минут она выспрашивала детали отъезда Птичкиной, ее внешность и род занятий, но когда полезла в их интимные отношения, Багинский решил, что с него хватит и по-хорошему предложил ей заткнуться.

К тому же вспомнил, что на востоке есть феномен приставаний «издалека» — втереться в доверие и вывести собеседника на разговор о сексе, после чего плавно перейти к физическим домогательствам. Обычно этим занимаются мужчины по отношению к белым женщинам, но ему приходилось терпеть подобные выходки и от женщин, причем в странах с весьма строгими мусульманскими нравами.

Помнится, в Египте его подобным образом клеила уборщица его временного кабинета — начала с того, что два дня с умным видом «изучала» книжку о древних культурах, снятую с его полки, потом заставила объяснить ей простыми словами, как было устроено гражданское общество в Древнем Египте, потом перешла к взаимоотношению между полами в Греции и только через три дня, когда он увлеченно рассказывал ей о специальных репетиторах для новобрачных, нанимаемых в те далекие времена, попросила показать на ней, какие части тела можно было оголять женщине во время брачной ночи, а то, она не совсем понимает, что означает по-английски «thigh» [5] — выше это или ниже бедра. И только после этого Багинский прозрел и понял, до какой степени им вертели.

Вот и сейчас — возможно, суть всех этих расспросов в том, чтобы банально залезть к нему в штаны.

Надолго замолчав, женщина подтверждала его подозрения — ей явно стало неинтересно ему помогать, как только поняла, что подкатить у нее не получится.

И только уже на подъезде к Анталье, таксистка вдруг снова оживилась, прочитав какое-то сообщение на собственном телефоне.

— Так ты думаешь, что она поехала на встречу в свою бывшую гостиницу? Которая «Джафар»?

Багинский удивленно поднял на нее глаза.

— Во всяком случае, так было написано в сообщении. А почему ты спрашиваешь?

Она молча подняла телефон и показала ему то, что ей пришло.

«По вашему запросу, Самия-ханум» — было написано по-турецки, — «Башир доставил русскую девушку из «Синей Жемчужины» в гостиницу «Хилтон», в Анталии. Высадил полчаса назад одну, у парадного входа, заметил, как прошла внутрь и подошла к ресепшен. Если еще нужно что-то обращайтесь. И помните, если захотите сменить компанию, мы всегда вам рады…»

Перестав читать, Багинский вопросительно уставился на таксистку.

— Что всё это означает? От кого это сообщение?

— Они меня уже два года уговаривают перейти к ним, — довольно ответила женщина, снова закуривая. — Компания такси, где работает парень, который твою девчонку забрал. Все мои просьбы выполняют, все поручения — так их хозяин велел. Вот и сейчас — я попросила разузнать, что за белую машину они отправили час назад в твою гостиницу за русской девчонкой, они и разузнали. Это ведь их территория — я тут случайно, проездом оказалась. А куда поехали — это уж совсем просто, сам водила и рассказал. Ну что, к «Хилтону» подъезжать? «Джафар» отменяется?

Но Максим Георгиевич не мог ответить так быстро — подбирал отвисшую челюсть. Значит, добрая женщина действительно хотела ему помочь, а не «клеила» его своими разговорами, как он подумал? Что ж, еще один удав по его раздутому эго…

— Решай быстрее, скоро развилка, — затягиваясь, подогнала его «Самия-ханум». — В «Джафар» или «Хилтон»?

Он вдруг почувствовал себя очень странно — как тогда, когда в первый раз шел в номер к Птичкиной, еще не зная, кого встретит. Словно в этот самый момент решалось что-то важное в его жизни, во всей его дальнейшей судьбе… и не только в его.

И зависело всё от того, в какую сторону сейчас повернет его белое такси.

Так что же, Макс? «Джафар» или «Хилтон»? Поверить на слово совершенно посторонней женщине, возможно имеющей отношение к пропаже Птичкиной, или ехать туда, куда указывало сообщение с планшета Марго? Последнее было более логичным — зачем бы она ехала к нему в номер, не имея даже ключа от него? Хотя… может, она стащила у него запасной — он ведь не проверял перед отъездом, на месте ли вторая карточка… Но зачем ей встречаться с Асланом в его номере? Это же бред какой-то…

— Скорее, милок, а то я не успею повернуть…

«Джафар» или «Хилтон», «Джафар» или «Хилтон», чёрт бы их побрал?! Можно, конечно, проверить и тот, и другой по очереди, но что-то подсказывало ему, что времени у него на это нет.

Не зная, что решить, Багинский закрыл глаза и позволил себе сделать то, чего не делал уже лет пятнадцать — забыть про логику и дать волю заросшей паутиной, заржавевшей за годы бездействия интуиции. Тем более, она так отчетливо пыталась прорваться наружу.

Ну же, родимая, не подведи… куда мне ехать… давай… или всё может, кончиться плохо.

— «Хилтон»! — чуть не выкрикнул он в самый последний момент, когда машина уже клонилась к одной из развилок, к правому повороту. Резко вырулив в обратную сторону, Самия направила такси в левый поворот.

А вдруг ошибся?! — почти сразу же его накрыло отчаянием. Вдруг это будет стоить Птичкиной жизни?

Но сожалеть о чем-то было поздно. Машина плавно подъезжала к монументальному зданию гостиницы — одной из самой дорогих в городе.

— Удачи. Звони, если нужна еще помощь, — удивительная таксистка сунула ему в руку визитную карточку с логотипом таксомоторной кампании, подождала пару секунд, пока он вылез вместе со своей сумкой, и тут же рванула с места, будто ее ждали еще в пятнадцати разных местах.

Не медля ни секунды, только что не бегом Багинский помчался к входу. Не останавливаясь, пронесся мимо сонной консьержки, на ходу показывая ей карточку-ключ, без лифта взлетел на четвертый этаж, завернул к собственному, «425»-му номеру, отпер дверь, толкнул ее…

И уставился в совершенно пустую, темную комнату, где явно никого, кроме него самого, не было.

Глава 34

— Почтальон Печкин! Почтальон Печкин! Почтальон Печкин!