Профессор по вызову (СИ) - Беренготт Лючия фон
Не выдерживая больше, я съехала по стене на пол, давясь истерическим хохотом. И тем не менее, помня, зачем я здесь, смогла кое-как овладеть телефоном и быстренько закончила запись и послала файл к себе на другую почту.
И очень вовремя — сообразив, что я задумала, голая Белова бросилась ко мне. Путаясь в простынях, свалилась с кровати, зарычала от злости и поползла на меня, протягивая руку к телефону, похожая на лохматое, красное чудовище из фильмов ужасов.
Это было настолько дико и неожиданно, что я совершенно оторопела. Будто примороженная сидела, вжавшись в стену и смотрела, как она выхватывает из моей руки телефон, что-то на нем делает, беспорядочно тыркая пальцами…
Опомнилась, только когда она, злобно шипя, задрала руку с телефоном, явно готовясь засветить им в стену.
— Стоп! — ринулась вперед, повалила ее и выхватила телефон. — Это тебе не поможет… Файл ушел туда, где ты его не найдешь, Белова… Фух…
Тяжело дыша, оттолкнулась от нее, стараясь не коснуться какой-нибудь сиськи, проверила на всякий случай не сотворила ли она что-нибудь с моим телефоном… Нет, слава богу, хоть и был несколько минут в ее руках разблокированный. И файл успел уйти, пока она ползла ко мне в простыне с вытянутой рукой, словно зомби или какая-нибудь ожившая мумия.
— Это у вас игры такие?
Я подскочила, уставившись на прикрытого исключительно собственной шерстью, всё ещё возлежащего на простынях Аслана. Господи… что она в нем нашла?!
— Ага, игры… — пробормотала, отводя взгляд от уже опавшего, скрюченного члена.
— Понятно… — равнодушно пожал плечами проститут, тяжело слез с кровати и без всякого сожаления перешагнул через поверженную Белову. — Я мигом, дамы… Таблеточку приму, а то меня на двоих не хватит.
И скрылся в ванной комнате номера.
— Сука… — тихо зашипела Белова, побелевшими пальцами впиваясь в ворс ковра. — Какая же ты сука…
— Не сучее тебя! — парировала я, засовывая телефон в задний карман. — Надеюсь, ты понимаешь, что запись мою можешь теперь в унитаз спустить? Если, конечно, не хочешь, чтобы вся страна твою жопу, нанизывающуюся на член, увидела… Ну, и это… — я повысила голос до визгливости и завыла, — «Аслан… ооо… трахни меня… сильнее… о да… вот так… еще…»
Увлекшись как можно более достоверным изображением Беловой в страсти, я допустила роковую ошибку. Расслабилась, упиваясь собственной победой. Потеряла бдительность рядом настоящей, прожженной хищницей, которая всё это время, даже будучи поверженной, лежа на полу, вероятно, соображала, как ей мне отомстить и отыграть собственное поражение.
Зря. Рядом с такими, как Белова, расслабляться нельзя.
Без единого звука, словно привидение в своей простыне, она бросилась мне под ноги, отпихивая и заваливая на кровать, на живот. Сама прыгнула сверху, придавливая меня своим весом. От неожиданности я полностью потеряла ориентацию, закричать даже не сообразила. Опомнилась только когда обе мои руки резко задрали кверху, явно намереваясь сделать с ними что-то нехорошее. Забрыкалась, запиналась Беловой в спину, но та вдруг резко саданула меня в шею локтем, заставляя вскрикнуть и выгнуться от острой боли.
— Ты что, рехнулась? — прохрипела я, силясь поднять лицо из подушек. — Я сейчас закричу… Помогите…
— Не закричишь! — локоть врезался в мою шею еще раз, от чего в глазах моих помутилось, а сознание на мгновение ушло погулять.
Вернулось ровно на одно мгновение позже, чем нужно — подхватив валяющиеся там же, на кровати, наручники для секса, Белова в одно мгновение перекинула их через одно мое запястье, защелкнула, просунула через толстый прут изголовья кровати, и тут же, не дожидаясь, пока я приду в себя, защелкнула наручник на втором запястья.
Она с ума сошла. Окончательно и бесповоротно.
Осознав это, я поняла, что кричать — мой единственный выход. Иначе, это ненормальная меня на ленточки порежет, прямо на этой самой кровати.
— Помоги… — начала выводить я как можно громче.
Но Белова, казалось, только этого и ждала. Потому что в ее распоряжении — а точнее, в экипировке Аслана — были не только наручники, но и пошленько-розовый, мягкий шарик, который она тут же, как только я начала орать, сунула мне в рот, заткнув его более, чем полностью.
— Ммм… — бессильно замычала я, выпучивая на нее глаза, — мммм…. ММММ…
Хмыкнув в ответ, она слезла с меня и принялась как ни в чем не бывало одеваться.
И только когда дверь ванной комнаты отворилась, и из нее вышел, лениво почесывая голый живот Аслан, до меня дошло, что она задумала. Вот ведь недаром эта гадина свой хлеб проедала на кафедре — так быстро сообразить, что Аслан — проститут, а никакой не «посыльный»?! Потому-то и завалила его так быстро, без всяких церемоний?
И теперь она собирается… О нет…
— Тебя перекупили, Асланчик… — промурлыкала эта стерва по-английски, обнимая «медвежонка» и по-хозяйски стискивая ему рукой задницу. — Моя подружка захотела остаться с тобой наедине, и я согласилась сделать ей этот подарок. Даже помогла с сеттингом. Она, как ты видел, обожает играть в грубые игры, да пожестче… понатуральнее… Будет вырываться, пытаться орать, изображать, что она плачет, делать на тебя грозные глаза… А ты знай да трахай ее — ей это в удовольствие на самом деле. Если доведешь ее до оргазма, получишь бонус. И от меня тоже. Понял, дорогой?
Аслана напыжился и подбоченился, а у меня от ужаса даже живот заболел. Особенно когда боковым зрением я увидела, как у него опять встает.
— Не было еще женщины, которую я не довел до оргазма! А я еще и таблетку принял и нюхнул кой-чего… так, что до утра твоей подружке оргазмы обеспечены. Слово безопасное есть?
Какое слово, идиот ты обдолбанный — беззвучно орала я — у меня же рот заткнут!
Обернувшись, Белова подмигнула мне, уже близкой к обмороку.
— Конечно есть. Почтальон Печкин.
Глава 33
Машину Багинский ждал долго — минут двадцать. От нервов не мог стоять на месте — ходил туда-сюда перед подъездом отеля, пока к нему не подослали пацана от ресепшен, который попросил его не маячить перед входом, а то он своим нервным видом пугает возможных постояльцев.
Не споря, Максим Георгиевич подхватил дорожную сумку и отошел немного в сторону, где принялся мерить шагами небольшой, аккуратный сквер с тремя скамейками.
В результате, в очередной раз набирая номер Птичкиной, он чуть не пропустил подъехавшее по подъездному кругу такси. Еле догнал уже отъезжающую белую «Короллу».
— В Анталью! — скомандовал, плюхаясь на заднее сиденье и едва продышавшись. Пусть пока туда едет, раз других идей нет.
Пожилая женщина-таксист подняла на него глаза в зеркале заднего вида.
— Все в порядке, мистер? На вас лица нет…
Не ожидавший увидеть за рулем турецкого такси женщину, Максим Георгиевич дернул головой, пару секунд созерцал иссиня-черные глаза в отражении и вдруг выдал, вопреки всем правилам этикета.
— Физически всё в порядке, ханум. В душе — не очень. Но к вам это не имеет отношения, так что, пожалуйста, давайте поеде…
Машина рванула с места быстрее, чем он договорил, вдавив его в мягкость сиденья. Так быстро, что это могло означать только одно из двух — либо на него обиделись за намек на то, что его душевное состояние — не ее дело, либо выпендривались перед ним, показывая, как хорошо они умеют водить.
И то, и другое было плохо и крайне опасно, особенно на ночной дороге.
— Эй, осторожнее! — Багинский весь поджался внутри, когда она крутым поворотом выезжала на шоссе. Так и есть! Она специально гонит, как ненормальная, вот еще и на обгон пошла по односторонней дороге! — Стой! Убьемся!
Он зажмурился при виде приближающихся фар встречной фуры, адреналин выплеснулся в кровь, погнав сердце бешеным ритмом, руки вжались в сиденье…
Резко вырулив обратно на полосу, такси встроилось в ряд и спокойно сбавило скорость, словно и не было этого сумасшедшего, никому не нужного обгона. Готовый приказать таксистке немедленно остановиться, Багинский открыл глаза и встретился с ее — насмешливо прищуренными.
