Дебора Смит - Змей-искуситель
Мы не отодвинулись друг от друга на безопасное расстояние. Мы смотрели друг на друга со смешанным чувством нежности, удивления и желания. Я думаю, мы оба знали в тот момент, что принесем друг другу радость и беду. И не один раз.
— Почему вы не испугались? — спросил он.
— Вас? Или ос?
— И меня, и ос.
— Я всегда верила осам. А они поверили вам.
В его глазах появилось странное выражение — суро-вое и чуть насмешливое.
— Миссис Тэкери, — спокойно произнес он, — меня зовут Ник Якобек. Я приехал, чтобы забрать Эдди и увезти ее домой.
Я с силой выдохнула воздух и кивнула:
— Отлично.
Вот так осень, начавшаяся в Техасе, в военном лаге-ре, продолжилась в Джорджии. Эту часть света я знал по стереотипам и никогда не испытывал к ней интереса. А теперь я стоял в симпатичном старом амбаре в окру-жении старых фермерских инструментов, окутанный ароматом спелых яблок, и смотрел на женщину, спо-койно глядевшую мне в глаза с низкой дубовой скамей-ки. Еще минуту назад Хаш Тэкери покрывали желтые пчелы. Нет, осы. Я даже не знаю толком, как они назы-ваются. Знаю только, что они опасны. Хаш Макгиллен Тэкери была не самой красивой женщиной из тех, кого я видел, но от нее невозможно было отвести глаза. Я был возбужден, чувствовал себя неловко — и я был удивлен. Тот факт, что я сумел все это скрыть, не означает, что я ничего такого не чувствовал. Никогда бы не поверил, что между незнакомыми людьми может вспыхнуть такое удивительное доверие и желание.
Я, как и эти осы, хотел узнать, какая она на вкус, и как ей удалось так быстро понравиться мне.
И почему она сказала об Эдди то, что сказала.
И вообще — почему?..
Времени как раз хватило на то, чтобы в темных гла-зах Ника Якобека появилось изумление. Полагаю, он думал, что я стану покрывать президентскую дочку. И тут раздался грохот упавшего дымаря. Я быстро вста-ла, словно нас застали за непристойным занятием. Якобек поднялся медленно, чуть сощурившись. Он лучше контролировал свои слабости, чем я, или просто не ис-пытывал досады. Его сексуальная жизнь, вероятно, не ограничивалась вибромассажной подушкой.
Как бы то ни было, я в ужасе смотрела на Дэвиса и Эдди, застывших на пороге. Дэвис нагнулся и поднял дымарь с длинным носиком, из которого вырывались облачка дыма.
— Я знаю, кто вы такой, полковник, и ваша репута-ция мне известна. Но вы не сможете запугать меня или мою мать.
Якобек негромко ответил:
— Мистер Тэкери, нам с вами необходимо побесе-довать наедине, прежде чем вы сделаете поспешные вы-воды обо мне и моих намерениях.
Он произнес это очень спокойно, но от такого спо-койствия у меня волосы на затылке зашевелились. Я уви-дела, как напряглись его мускулы, как тело приняло боевую стойку, и быстро вмешалась:
— Вы не будете ни о чем говорить без меня! Вам по-нятно?
Якобек на секунду перевел на меня взгляд, нахму-рился.
— Я приехал не для того, чтобы причинить боль ва-шему сыну. Даю вам слово. Я приехал, чтобы получить ответы на некоторые вопросы. И убедиться в том, что Эдди в безопасности.
— Отлично. Но давайте договоримся: никаких кон-фронтации между вами и моей семьей.
Он еле заметно кивнул, я вздохнула с облегчением, но тут вмешалась Эдди:
— Ники, прошу тебя, не говори мне, что мама и папа послали тебя за мной и ты согласился. Только не ты! Ты не можешь быть с ними заодно! Что ты собираешься сделать? Призовешь меня к порядку? Будешь обращать-ся со мной как с ребенком, которого необходимо спас-ти? Прочтешь мне нотацию?
— Я приехал, чтобы убедиться, что с тобой все в по-рядке. Только и всего.
— Со мной все в порядке. Это ответ на твой вопрос.
— Ты кажешься мне больной и напуганной. Твой поступок не имеет смысла. Я только хочу убедиться, что тебя не… принудили.
— Принудили? — Дэвис говорил очень тихо. — Вы обвиняете меня…
Эдди примирительно коснулась его руки и снова по-смотрела на Якобека.
— Ники, в жизни каждого человека наступает пере-ломный момент. В такую минуту все то, что ему говори-ли о нем самом и его месте в жизни, вдруг оказывается неподходящим. В такую минуту умный человек вдруг понимает, что пора выбирать другую дорогу. Именно это я и сделала, Ники. Я приняла твердое решение оста-вить позади ту жизнь, которая не была моей.
— Твои родители никогда не заставляли тебя жить отраженным светом.
Эдди грустно усмехнулась:
— Что ты, Ники, конечно, заставляли. Ребенок не способен убежать от такого яркого сияния, какое окру-жает их.
— Они делали все, чтобы защитить тебя.
— Я знаю. Именно поэтому я всегда чувствовала себя как птица в клетке.
— Но это все равно не объясняет, зачем тебе было бежать сюда с Восточного побережья, чтобы агенты сек-ретной службы следовали за тобой по пятам. Ради чего? Неужели вы с мистером Тэкери не могли сесть в само-лет и навестить его мамочку?
— Мать, — строго поправила я. — Его мать.
Якобек изумленно посмотрел на меня, а Дэвис сде-лал шаг вперед.
— Эдди устала от того, что о каждом ее шаге докла-дывают родителям. Никто из взрослых детей президен-тов США за последние пятьдесят лет не находился под таким пристальным наблюдением, как она!
— Мир уже не так безопасен, как раньше, мистер Тэкери.
— Моя мать шпионит за мной, — объявила Эдди. — Ты знал об этом, Ники?
Якобек насупился.
— Твоя мать иногда бывает слишком крутой, но она слишком достойная женщина, чтобы… — Он осекся, хмурясь еще сильнее. — У твоей матери есть все основа-ния, чтобы тревожиться о тебе и принимать меры.
— Ники, только не говори мне, что все началось в тот день, когда нас пытались убить! Я годами слышала об этом, но не думаю, что это ее извиняет. Она стала жест-кой, злой, мелочной, Ники! Все эти годы, пока отец под-нимался по политической лестнице, я видела, как мама становится все более саркастичной, менее гибкой. Но в ней проснулся настоящий тиран, когда мне исполни-
лось восемнадцать, а папа стал президентом. За послед-ние три года все инстинкты защиты моей матери видо-изменились, теперь они направлены исключительно на то, чтобы удержать папу и меня в своей власти.
— Эдвина хотела только, чтобы вы оба были в без-опасности, — упрямо повторил Якобек.
— Ладно, хватит. Если ты не хочешь меня слушать — не надо. Могу сказать только одно: я была вынуждена совершить подобный поступок, чтобы убежать от нее. И я думаю, папа меня поймет.
— Может быть, да, а может быть, и нет. — Якобек посмотрел на Дэвиса: — Пока что, мистер Тэкери, вы должны многое мне объяснить.
— При всем моем уважении, сэр, я ничего не дол-жен объяснять. То, что сделали мы с Эдди, это наше су-губо личное дело. Она хочет, чтобы вы уехали.
