Дебора Смит - Змей-искуситель
Обзор книги Дебора Смит - Змей-искуситель
Дебора СМИТ
ЗМЕЙ-ИСКУСИТЕЛЬ
Посвящается Челси, Эми, Патти, Триши, Сьюзен — всем дочерям президентов Соединенных Штатов Америки
Я выросла среди яблок и ос, в семье фермеров, каждый год превращавших урожай яблок в варенье, джемы, уксус, сидр и пироги с яблоками. Я помню, как в детстве на бабушкиной кухне мешала огромной ложкой засыпанные сахаром яблоки, а от яблок-кислиц у меня саднило губы. Когда я стала взрослой, то с особой радостью каждый октябрь приезжала на яблочные базары в горах. Ни одна осень не прошла без яблочных пирогов на моем столе, без яблочного хлеба, остывавшего на разделочной доске, без мягкого, коричневого яблочного джема на лепешках по утрам.
Меня завораживал вид женщин, под холодным высоким октябрьским небом очищавших яблоки от кожуры. Огромные корзины «арканзасских темных» или «римских красных»… Запах яблок настолько сильный, что на него слетаются пчелы и осы, стремясь полакомиться сочными фруктами, но, загипнотизированные, как и я, они зависают в воздухе, наблюдая за работой ловких, быстрых рук. Яблоки связывают нас с нашей землей, они несут покой и поддерживают силы. Даже жалящие существа знают об этом.
Я написала эту книгу в память об огромных яблоневых садах, исчезнувших под напором современной агротехники, в память о поэтичных названиях различных сортов, звучавших как музыка, в память о давно ушедших в прошлое ароматах, вкусах, ощущениях и событиях.
Я посвящаю эту книгу яблокам.
И, как всегда, я не смогла бы написать эту книгу, если бы не терпение моего мужа Хэнка, не поддержка моей матери Доры Браун, не исполненная преданности любовь четырех кошек, трех собак и тридцати золотых рыбок.
Ладно, согласна, насчет рыбок я не совсем уверена.
Но все-таки им нравится, когда я бросаю кусочки яблок им в пруд.
* * *В твоем саду приветствовать ты рада
Зеленых духов, золото мечты и страсти пламя.
«Красная далила», «кислица макленда»,
«Дички уайлдса» и «бронза десмонда»…
Деревья срублены, и яблоки забыты,
Лишь шепот трав о них напоминает.
Но ты, моя родная Хаш, ты выживешь,
не проиграешь.
Хватит силы тебе и яблокам твоим,
Нежнейшим, сладким, алым.
Яблони твои навеки сохранятся там,
Где любящих встречаются два сердца.
Пролог
Я, Хаш Макгиллен Пятая, названная так в честь сорта яблок «сладкая хаш», но первая и единственная, кто запустил гнилым яблоком в жену президента Соединенных Штатов. В свое оправдание могу сказать, что первая леди тоже бросила в меня яблоко. Наша встреча, не считая испорченных яблок, была печальной и очень серьезной.
— Вы погубили мою дочь. Я хочу, чтобы она вернулась ко мне, — сказала первая леди.
— Я готова вернуть ее вам в обмен на моего сына и душу Ника Якобека, — ответила я.
В конце концов, дело было не во мне и не в ней. Все произошло из-за наших несчастливо столкнувшихся судеб, из-за наших детей и наших мужчин. Мы по-разному смотрели на то, зачем пришли в этот мир и что должны делать под пристальными взглядами других людей. И неважно, кто смотрит на нас — население огромной страны или маленькая, но невероятно упрямая семья. Очень тонкая линия разделяет публичный успех и личный стыд. Тем из нас, кому есть что скрывать, приходится тратить куда больше сил на то, чтобы не переступить эту черту, чем нам самим хотелось бы признать.
Итак, в тот знаменательный день в одной из комнат Белого дома я поняла простую истину. Порядок в мире существует не благодаря политике, деньгам, армиям или религии, а благодаря способности простых людей защитить все самое дорогое для них и сохранить неприкосновенными легенды, окружающие их жизнь. И вооружены эти люди только тем, чем зарабатывают себе на жизнь. В моем случае этим оказались яблоки.
Позже я устало шла по одному из коридоров Белого дома, который мы все знаем по фотографиям в журналах и документальным фильмам. Кстати, особняк намного меньше, чем кажется на экране, но производит намного более сильное впечатление. Мои каблуки стучали слишком громко. Мне казалось, что даже воздух, пропитанный величием, давит на меня. Сама История шептала мне: «Хаш, отправляйся домой зализывать раны, начни все сначала, и пусть тебя исцелит добрая плодородная земля, политая твоими слезами».
Я прошла по вылизанной дорожке, закрытой для туристов, чувствуя мягкое тепло зимнего солнца. Охранник у ворот возле Южной лужайки спросил меня, словно я проходила мимо тысячу раз:
— Я могу вам чем-то помочь, миссис Тэкери?
У славы, какой бы нежеланной или косвенной она ни была, есть свои преимущества.
— Мне бы не помешал носовой платок, — ответила я, потому что мне хотелось стереть кусочки яблока с джинсов и красного блейзера, но он протянул мне целую пачку бумажных платков.
С точки зрения охранника Белого дома, Хаш Макгиллен Тэкери из округа Чочино, штат Джорджия, заслуживала целую упаковку бумажных носовых платков. Мне следовало бы чувствовать себя польщенной.
Оказавшись на улице, я вложила два пальца в рот и свистнула, подзывая такси. Машина повезла меня в больницу Бетесды, штат Мэриленд, врачи которой в 1950 году скрыли, что у президента Эйзенхауэра проблемы с сердцем, а в 1980-м не сделали достоянием гласности тот факт, что у президента Рейгана поехала крыша.
Это было отличное место, предназначенное для того, чтобы скрывать семейные неприятности президентов от остального населения страны.
При помощи агента секретной службы, который еще не слышал о том, в кого я швырнула гнилым яблоком, я пробралась через толпу репортеров и вошла в одиночную палату, где лежал Ник Якобек. Он спал чуть крепче, чем полагается при обычном сне. Его грудь и живот перетягивали бинты, скрывавшие длинные швы. К руке тянулась трубочка от капельницы с мягким наркотиком, которую он отшвырнет к чертовой матери, как только откроет глаза. Я села у постели и взяла его за руку.
Все в один голос уверяли меня, что Якобек не принесет мне добра. Какой-то подозрительный чужак — не старый приятель и не бизнесмен с Юга, не один из нас. Человек, ни разу не взявшийся за мотыгу, не продавший ни одного бушеля яблок и не пивший бурбон у костра под луной в сезон охоты. Человек, знавший множество способов, чтобы умереть, но не умеющий жить. Человек, окруженный таким количеством слухов и тайн, что даже президент не смог спасти его репутацию. Все говорили, что Хаш Макгиллен Тэкери не падет так низко и не полюбит такого человека, — после того, как она любила своего замечательного мужа.
