Хелен Филдинг - Дневник Бриджит Джонс
Среда, 23 августа
Решено: еду в Эдинбург. Дэниел остается в Лондоне работать, так что нет опасности налететь на него где-нибудь в переулке в Старом городе. Куда полезнее сменить обстановку, чем сидеть дома, хныкать и ждать письма с телевидения.
Четверг, 24 августа
Остаюсь в Лондоне. Каждый раз думаю, что хорошо проведу в Эдинбурге время, но в итоге попадаю только на пантомиму. И вообще, там вечно одна история: одеваешься по-летнему, а потом устанавливается страшный холод и ты дрожа накручиваешь милю за милей по булыжникам над обрывами, с тоской думая о том, как веселятся сейчас все остальные.
Пятница, 25 августа
19.00. Еду в Эдинбург. Сегодня Перпетуя предложила:
– Бриджит, понимаю, что говорю об этом до нелепого поздно, но только что в голову пришло. Я ведь сняла квартиру в Эдинбурге: будет чудесно, если ты там тоже остановишься.
Как великодушно и гостеприимно с ее стороны.
22.00. Только что позвонила Перпетуе и сказала, что не поеду. Глупости это все. Мне не по карману.
Суббота, 26 августа
8.30. Решено. Проведу время дома, в покое и с пользой. Просто замечательно. Может, дочитаю наконец «Голодную дорогу»[9].
9.00. Господи, как мне плохо. Все, кроме меня, уехали в Эдинбург.
9.15. Вдруг Перпетуя еще не выехала?
Полночь. Эдинбург. О боже. Завтра обязательно надо что-нибудь посмотреть. Перпетуя считает меня ненормальной. Всю дорогу в поезде она не отрывала от уха телефон и орала нам, своим попутчикам:
– На «Гамлета» Артура Смита билетов нет, так что можно пойти в пять часов на братьев Коэнов, но тогда мы опоздаем на Ричарда Херринга. Так, на Дженни Эклер, наверное, не идем. Пф! Я вообще не понимаю, что она еще трепыхается. Лучше попробуем попасть на Гарри Хилла или на «Узы» и Джулиана Клэри. Минутку. Позвоню-ка в «Золоченый шар». Нет, на Гарри Хилла билетов нет. Ну что, Коэнов пропустим?
Я условилась, что встречусь с ними в шесть в «Плезансе», потому что мне нужно было зайти в отель «Георг» и оставить сообщение для Тома. Там я столкнулась с Тиной. Неправильно рассчитав, сколько времени мне нужно, чтобы добраться до «Плезанса», я пришла туда, когда все уже началось и мест не было. Испытав тайное облегчение, я пошла, или скорее вскарабкалась, к дому, где находилась наша квартира, по дороге купив картошечки с курицей, и прекрасно провела время у телевизора. Теперь нужно было встретиться с Перпетуей в девять вечера в Зале собраний. Когда я собралась к без четверти девять, оказалось, что телефон в квартире заблокирован на исходящие вызовы, поэтому я не смогла заказать такси, и когда пришла на место, было уже поздно. Я снова пошла в бар в «Георге» поискать Тину и выяснить, где Шерон. Только я заказала «Кровавую Мэри» и старательно прикинулась, что прекрасно себя чувствую в одиночестве, как в дальнем углу ярко загорелся свет. Я увидела камеры и чуть не вскрикнула. Там, при полном параде, сидела моя мама и готовилась взять интервью у Алана Йентоба[10].
– Внимание, полная тишина! – проверещала мама голосом, какой бывает у Юны Олконбери, когда она расставляет цветы по вазам.
– Мотор!!! Скажите, Алан, – с трагическим видом обратилась она к нему, – посещали ли вас… мысли о самоубийстве?
А по телевизору сегодня много интересного было.
Воскресенье, 27 августа, Эдинбург
Кол-во просмотренных спектаклей: 0.
2.00. Не могу уснуть. Не сомневаюсь, все на какой-нибудь зажигательной вечеринке.
3.00. Слышала, как вернулась Перпетуя. Ее диагноз труппе комиков-альтернативщиков был таков: «Ребячество… глупость… детский сад какой-то». Что-то она там, наверно, не поняла по ходу действия.
5.00. В квартире мужчина. Я уверена.
6.00. Он у Дебби из отдела маркетинга. Ну и дела…
9.30. Разбудил рокот Перпетуи: «Кто идет на поэтические чтения?» Затем все стихло, и я услышала, как Дебби с мужчиной переговариваются за стенкой. Потом он пошел на кухню. Раздался рев Перпетуи: «Это еще что такое? Сказано же было: НИКАКИХ ПОСЕТИТЕЛЕЙ В НОЧНОЕ ВРЕМЯ!»
14.00. О господи, проспала.
19.00. Поезд в Лондон. О боже! В три встретилась с Джуд в «Георге». Думали пойти на «Вопросы и ответы», но потом выпили по паре «Кровавых Мэри» и вспомнили, что эта сессия на нас обычно плохо сказывается. Сначала изо всех сил напрягаешься, чтобы придумать вопрос. Поднимаешь руку, опускаешь руку. Поднимаешь руку, опускаешь руку. Потом наконец задаешь его – чужим визгливым голосом и невероятно сутулясь – и, окаменев от смущения, двадцать минут слушаешь с собачьим видом обращенный к тебе ответ, который тебя совершенно не интересует. Да и все равно, когда мы спохватились, было уже полшестого. Тут появилась Перпетуя, а за ней целая толпа моих коллег по работе.
– А, Бриджит! – гаркнула она. – Ну, что тебе удалось посмотреть?
Наступила полная тишина.
– Да вот как раз собираюсь, – уверенно начала я, – …на вокзал.
– Ты так ни на что и не сходила? – заухала она. – Ладно, с тебя семьдесят пять фунтов за комнату.
– Что? – я чуть дара речи не лишилась.
– Да! – выкрикнула она. – Вообще-то цена – пятьдесят, но за второго человека в комнате наценка пятьдесят процентов.
– Как… какого еще второго?..
– Хватит, Бриджит, все слышали, что у тебя мужчина, – прохрюкала она. – Не волнуйся, любовь тут ни при чем, это просто Эдинбург. Я постараюсь, чтобы Дэниел об этом узнал. Будет ему урок.
Понедельник, 28 августа
59,9 кг (переполнена пивом и картошкой), алкоголь: 6 порц., сигареты: 20, калории: 2846.
Вернувшись, обнаружила сообщение от мамы с вопросом, не хочу ли я получить на Рождество кремовзбивалку. Еще она напомнила, что Рождество в этом году приходится на понедельник, и в связи с этим поинтересовалась, приеду ли я в пятницу вечером или в субботу утром.
Значительно меньше меня раздражило письмо от Ричарда Финча, в котором он, хочется верить, сообщал, что берет меня на работу. Вот что там говорилось:
«Что ж, ласточка моя. Вперед».
Вторник, 29 августа
