Джилли Купер - Октавия
Комната оказалась на самом верху. Цвет софы совершенно не гармонировал с обоями. Железная кровать, на которую я села, оказалась скрипучей. Тростниковая циновка едва прикрывала черный ободранный дощатый пол. Стены были украшены вырезанными из журналов картинками, наклеенными на картон и вставленными в рамки. Занавески на фут не доходили до пола, напоминая юбки-миди. Зимой здесь будет холодно и уныло.
Я выглянула в окно. Несмотря на засуху, сад миссис Лонсдейл-Тейлор был ухоженным. На меня пахнуло смешанным запахом левкоев, гвоздики и жимолости, буйно разросшейся вокруг окна. Из зарослей темно-синих дельфиниумов возник белый кот и с ленивой грацией направился к дому, минуя разбрызгиватель, стреляющий радужными струями по зеленой лужайке. Во всем этом был такой не правдоподобный покой!
— Как здесь красиво! — воскликнула я. — Вам повезло, живя так близко от Лондона, вы можете наслаждаться природой.
Я наклонилась погладить маленькую коричневую дворняжку, которая поднялась вслед за нами по лестнице. Она завиляла хвостом и положила обе лапы мне на талию.
— Отойди, Манки, — сказала миссис Лонсдейл-Тейлор, пнув ее. — Это собака моего последнего мужа. Я так и не привязалась к ней. Мой муж умер в прошлом году, если бы не это, я никогда не пустила бы чужих людей.
— Естественно, нет, — прошептала я.
— Я лично предпочитаю породистых собак, — сказала она, вытирая нос рукой, оставив при этом черные усы над верхней губой. — Если вас комната устраивает, это будет 15 фунтов в неделю за все, кроме телефона. За телефон будете платить сами, я установила автомат внизу. Кухней можете пользоваться, когда она свободна, при том условии, что будете сами за собой убирать. И никаких продуктов в спальне! Можете приглашать к себе друзей, я возражать не буду, пока они будут вести себя прилично. Но никаких патефонов и молодых людей после девяти часов. Да, и я хотела бы, чтобы вы заплатили за месяц вперед, когда въедете. Люблю ясность во всем сразу.
Глава семнадцатая
Оглядываясь назад, я не перестаю удивляться, как мне удалось пережить следующие несколько недель. Я не представляла, что дорога из Путни в Лондон будет занимать в часы пик два часа, или что в такую жару автобус будет похож на турецкую баню. На следующий день моей работы у Джеки Бартоломью на меня так наорали, когда я появилась в четверть десятого, что я думала, что не выдержу. Но постепенно, с течением времени я втянулась в работу. Я научилась справляться с коммутатором, просматривать бумаги, отбирая нужное, подшивать газетные вырезки. Работы было такое количество, что иногда я просто стонала от нее. Однако Джеки был строгим надсмотрщиком и обрушивался с бетонной тяжестью при любом проявлении дурного настроения или раздражения. Точно так же он реагировал на всякие глупые ошибки.
Так же постепенно я познакомилась с работающими здесь девушками и научилась возмущаться вместе с ними, если запаздывала почта или в туалете отсутствовало бумажное полотенце, а также вести долгие дискуссии по поводу «Мисс Селфриджис»[11] или косметики для глаз. Жизнь помогали скрашивать маленькие победы — одна из машинисток предложила мне пойти в кино; старая карга мисс Парксайд пригласила меня на ужин к ней домой, в Рекхэм; один из клиентов позвонил узнать, не найду ли я время показать Лондон одной очень важной персоне из Германии.
Однако очень скоро я поняла, что при такой зарплате никогда не смогу расплатиться с «Сифорд-Бреннан», поэтому устроилась на дополнительную работу — официанткой в Путни, на Хай Стриг. Здесь, работая в будни по вечерам, а в субботу днем, доводя себя до полного изнеможения, я зарабатывала сорок фунтов в неделю тем, что не подавая вида, терпела щипки клиентов, то, что они вымещали на мне зло, когда шеф-повар, поскандалив со своим приятелем, забывала посолить блюдо из цыпленка. В конце каждой недели я отправляла свои сорок фунтов заказной почтой миссис Смит и получала вежливое уведомление. Гарэт все еще находился вместе с Ксандром на Ближнем Востоке, так что, по крайней мере, мне не приходилось целый день пребывать в страхе от возможности с ним столкнуться.
Каждый день я сваливалась в постель далеко за полночь, слишком измотанная для того, чтобы предаваться мечтам о нем больше одной секунды. Но он часто снился мне, и по утрам я просыпалась вся в слезах. Солнце пробивалось сквозь гонкие занавески, а маленькая дворняжка Манки, свернувшись на моей постели, сочувственно смотрела на меня черными глазками, стараясь слизнуть мои слезы. Она была моим большим утешением. Я не могла понять, почему миссис Лонсдейл-Тейлор предпочитала ей своих жирных пекинесов. Только теперь я осознала, как многого лишила меня мать, никогда не разрешая мне заводить животных.
Август сменился сентябрем. Засуха ужесточилась еще больше. Уже три месяца совсем не было дождей. Земля стала похожа на золу, листья на ореховом дереве пожухли и стали коричневыми. Было запрещено пользоваться водопроводом для поливки, и миссис Л-Т, ворча, сновала туда-сюда с ведрами.
Во вторник, на восьмой неделе моей работы, Джеки Бартоломью велел мне зайти к нему. Я, дрожа, вошла в его кабинет.
— Нельзя отправлять такое, — сказал он.
Он протянул мне фотографию девушки с тщательно завитыми кудряшками в одном из ужасных стилей, созданных нашим клиентом — парикмахером Роджером с Кенсингтона. Повернув фото, я увидела то, что написала на обороте: «Кисло-сладкие свиные ножки» — один из отвратительных рецептов фирмы «Все из свинины».
— О, Господи, прошу прошения, — сказала я.
Джеки начал хохотать.
— Это было ужасно смешно. Выпей пива, возьми в холодильнике.
Взяв банку пива, я села.
Джеки откинулся назад.
— Наши рекламные партнеры хотели бы ангажировать твои ножки на всю неделю, начиная с пятницы.
— Хотели бы что?..
— Они взялись за рекламу чулочной продукции. Все они считают, что ты безусловная обладательница самой красивой пары ног в нашем учреждении и хотели бы, чтобы ты рекламировала для них колготки на презентации.
Я почувствовала, что краснею. Никогда не думала, что хоть кто-то из мужчин нашей фирмы замечал меня. Они, безусловно, этого не показывали.
— Они хотели бы сделать несколько снимков уже сегодня, чтобы увеличить их к следующей неделе.
Я сказала, что согласна.
— Если все у них получится, мы, возможно, получим свою, информационную часть, работы. И если клиент останется доволен, они, скорее всего, будут привлекать тебя и дальше к рекламной работе, что даст тебе приличные деньги.
— Огромное спасибо, — заикаясь, произнесла я, почувствовав себя так, как будто покорила Эверест.
