Измена. Игра на вылет (СИ) - Грасс Елена

Поворачиваю голову к Лизе, но она уже спит, уютно свернувшись под своим одеялом. Ночник отбрасывает мягкий золотистый свет на её лицо. Оно выглядит так мирно и спокойно.

– Тс-с-с... – Воронов замечает моё пробуждение, но не останавливается. – Вы заснули.

Я киваю, не в силах противиться его спокойному тону, и закрываю глаза снова.

Он несёт меня по дому, и его шаги такие ровные, такие уверенные, будто он боится потревожить даже воздух вокруг меня.

Ловлю себя на мысли, что я не хочу, чтобы это заканчивалось. Пусть дом будет больши́м, и комната моя находится далеко. Чтобы он вот так нёс меня и не выпускал из своих рук.

Неожиданно понимаю, что когда он так близко, всё остальное перестаёт существовать. Нет тревог, нет страхов, нет вопросов, на которые у меня тоже нет ответов.

Есть только его дыхание, тепло и моя совершенная уверенность: с Александром я в безопасности. Словно он не позволит, чтобы со мной случилось что-то плохое. Он именно тот, кто встретился так неожиданно, но стал незаменимым. Он тот, кто не убежит, не предаст, не испугается трудностей.

Он тот, для кого будет мелко изменять по глупости или из-за прихоти.

Для него будет мелко мстить своей женщине за то, что у него что-то не складывается.

Осторожно, словно я хрупкая ваза, опускает меня на кровать. Его пальцы бережно скользят по моей кофте, помогая снять её.

Я всё ещё не открываю глаз, но он знает, что я не сплю.

Открывать глаза не хочу намеренно. Как будто если я открою их и посмотрю на него сейчас, всё изменится. Мы оба смутимся, он встанет, уйдёт, и этот хрупкий момент рассыплется, как сон. А я хочу, чтобы он длился дольше.

Положив меня на кровать, садится прямо на пол рядом с ней.

Его пальцы касаются моего лица, отводят прядь волос, зацепившуюся за ресницы.

Жду, что будет дальше. И уж точно не того, что происходит следом…

– Спи, моя радость, усни... – на миг теряюсь, но слушаю знакомую мне колыбельную. Его голос тихий, в нём столько нежности, что у меня перехватывает дыхание. – В доме погасли огни...

Чувствую, как он улыбается, напевая эту песенку. И я улыбаюсь в ответ, по-прежнему не открывая глаз.

– Я хочу быть рядом с тобой… Всегда, когда тебе будет это нужно. Ты только позволь. Слышишь? – он аккуратно проходил ладонью по моей щеке.

Киваю.

– Вот и умница. Спи сладко, – накрывает меня одеялом и, выключив ночник, уходит.

Глава 39.

Глава 39.

После того как ушёл Воронов, я теперь долго не могла уснуть.

Крутила в руках телефон с желанием набрать Антону, чтобы он рассказал мне подробнее об операции. Но, естественно, я этого не сделала, потому что это было не совсем удобно. На дворе стояла ночь.

Утром я проснулась и не сразу поняла, где нахожусь. Осознав всю реальность своей ситуации, из глаз снова покатились слёзы.

Никогда я не думала, что мой муж, с которым я прожила столько лет, способен на такие поступки.

В моей голове не укладывалось, как такое возможно. А главное: за что?!

Позволяю его себе выплакаться сейчас, потому что мне совершенно точно это надо. Так ведь бывает: выплеснул все негативные эмоции через слёзы и жизнь заиграет новыми красками.

Через несколько минут прихожу в себя. Глубоко вдыхаю, вытираю слёзы и поднимаюсь с кровати.

Холодная вода из-под крана обжигает лицо, смывая следы слёз и напряжения.

Следом душ. Горячие струи воды, пар, заполняющий пространство. Я стою сейчас под почти обжигающими потоками, но внутри становится чуть легче.

Тело окончательно просыпается, а разум понемногу приходит в себя.

Вытершись полотенцем, натягиваю халат и выхожу в комнату.

И здесь я замечаю пакеты. Причём не один, а несколько. Чёрные, матовые, с едва заметным логотипом какого-то бутика. Не помню, чтобы они здесь были…

Из гардеробной неожиданного выходит женщина. Строгая, подтянутая, в элегантной униформе.

– Вы уже приняли душ? Думала, успею уйти. Простите, что потревожила вас, – она останавливается, увидев меня, и мягко улыбается.

Я машинально поправляю халат, чувствуя себя неловко в этом внезапном «разоблачённом» виде.

– Нет, что вы… Вы меня не потревожили.

– Пакеты с вещами для вас, – она кивает в сторону кресла. – Только я пока не успела разложить. Рано ещё, думала, вы спите.

Я смотрю то на них, потом снова на неё.

– Но… откуда?

– Доставили в шесть утра, до вашего пробуждения.

– Для меня? – переспрашиваю. Она кивает. – А, ясно… Спасибо.

Она без лишних слов, и так же бесшумно, как появилась, теперь исчезает за дверью.

Подхожу к пакетам, развязываю шёлковые ленты. Внутри чего только нет. И это всё, чтобы выглядеть красиво.

Деловой костюм, юбка, жакет, блузка с тончайшим кружевом по воротнику. Рядом с деловыми вещами домашний комплект: мягкий кардиган, шёлковые брюки.

И нижнее бельё даже есть. Теряюсь.

Понимаю, что это всё было от Воронова.

Медленно опускаюсь в кресло, сжимая в руках шёлковую блузку.

Удивляюсь мысли, что он всё мог из этого выбирать сам для меня.

Никогда в жизни моего почти бывшего мужа не интересовали такие вещи, как моя одежда. Ему было, по сути, всё равно, как я одета.

А здесь… Кто-то позаботился о том, чтобы у меня было всё — от одежды на работу до того, в чём можно ходить дома.

Позвонив на пост, поговорив с дежурным врачом, я, удостоверившись, что с мамой всё в порядке, спускаюсь в гостиную.

А там слышу, как Александр и Лиза над чем-то весело смеются.

Она рассказывает ему какую-то детскую шутку, а он хохочет.

Ловлю себя на мысли, что я всё чаще вижу Воронова… другим. И этот Воронов всё сильнее западает в мою душу, и заставляет сердце биться рядом с ним, иначе, нежели как было раньше.

– Марта! – улыбается, заметив меня. – А мы вас ждём! – кивает на внучку.

Девочка здоровается со мной и замолкает.

– Ну чего ты? Рассказывай дальше!

– Я, наверное, деда, пойду? – несмело. – У тебя с Мартой… дела?

– Просто тётей Мартой, – догадываюсь, что она вспоминает моё отчество. – Не уходи, пожалуйста. А то я от любопытства умру, что же ты такого интересного рассказывала своему дедушке, отчего он так громко смеялся? – подмигиваю ей.

Честно говоря, когда говорю слово «дедушка» стараюсь не смотреть на Воронова. Потому что в моей голове ему до дедушки ещё очень далеко.

Девочка кивает и начинает рассказывать что-то истории из жизни своего друга по соседству.

Нам неожиданно весело эти полчаса, пока мы завтракаем. И это веселье не наиграно. Оно какое-то искреннее и тёплое.

Давно я не была в такой обстановке, как сегодня. И даже несмотря на то, что у меня было сильное волнение из-за мамы, я всё равно постаралась расслабиться.

Пока мы болтаем, глаза Воронова постоянно скользят по мне. А у меня в голове крутятся его слова, сказанные вчера мне тихо, практически шёпотом: «Я хочу быть рядом с тобой… Всегда, когда тебе будет это нужно. Ты только позволь. Слышишь?»

Я думаю, он тоже вспоминал их.

Когда Лиза уезжает, мы остаёмся вдвоём.

– Как прошла ночь? – спрашивает участливо.

– Спасибо. Отлично.

– Спало хорошо? Приснился жених?

– Какой жених?

– Ну есть такое поверие, что, когда засыпаешь, надо сказать: на новом месте приснись жених невесте.

– А, – смеюсь. – Нет, не приснился. Наверное, это знак, что я уже больше не выйду замуж.

– Нет, – отрицательно крутит головой. – Это знак, что нужно как минимум ещё остаться здесь на несколько ночей, и тогда жених обязательно приснится! А чтобы место было новым, нужно просто поменять кровать. Ещё пару спален найдём. А надо, кровать новую купим, – подмигивает.

Улыбаюсь ему в ответ.

– Марта, ну а если серьёзно… – присаживается рядом, смотрит уже без улыбки, – у меня два предложения. Первое: предлагаю наконец-то перейти на ты. И второе, предлагаю остаться здесь, с нами.