Хенк Райан - Прайм-тайм
Глава 15
Когда я добираюсь до больницы и нахожу одиночную палату под номером 4-1066, выясняется, что у Франклина посетитель. На складном больничном стуле, рядом с койкой, сидит одетая в форму офицер полиции с планшетом в руках. Склонившись к собеседнику, она с пристальным вниманием смотрит на него.
Немного медлю у двери, окидывая взглядом пугающую картину: голова у Франклина забинтована, под глазом, на землистом лице, красуется бурый синяк, а сам он выглядит так, словно держится из последних сил. До сегодняшнего дня Франклин всегда представал передо мной в образе безупречного, уверенного в себе франта-здоровяка. Теперь же у него напуганный и беззащитный вид, на груди подвязана бледно-зеленая больничная салфетка, голова покоится на горке плоских подушек, из-под покрывала выглядывают только голова и руки.
Офицер поднимает взгляд и, заметив мое присутствие, поворачивается на стуле. Она захлопывает планшет кожаной крышкой, пряча свои записи.
— Вы член семьи?
В знак приветствия Франклин осторожно приподнимает руку, свободную от капельницы.
— Ей можно, — еле слышно произносит он скрипучим голосом, совсем не похожим на свой. — Это Шар… Чарли. Я вам о ней рассказывал. — Франклин с трудом вымучивает улыбку. Даже полуживой, лежа на больничной койке, он не забывает о хороших манерах. — Шарлотта, это офицер Маккаррон из бостонского департамента полиции.
Офицер Маккаррон поднимается и отодвигает стул. В сильно накрахмаленной голубой рубашке, брюках с завышенной талией и форменных полуботинках она выглядит неуклюже и курьезно.
— Разумеется, — кивает женщина. — Чарли Макнэлли.
Приклеиваю на лицо вежливую улыбку, но сердце мое обливается кровью.
— О, дорогой, что с тобой случилось? — причитаю я. — Кто это сделал? Когда? — Вопросы так и сыплются из меня. — Ты поправишься? Как ты себя чувствуешь? Как ты добрался до больницы? Почему?…
Франклин улыбается и переводит взгляд на сыщика.
— Как раз об этом меня и спрашивала офицер Маккаррон, — еле слышно отвечает он. — Я рассказывал ей…
— Ну да, — перебивает Маккаррон, тыкая пальцем в свои записи. — И боюсь, мне придется попросить вас подождать снаружи, пока я закончу, мадам.
Спустя два часа, один «сникерс» и четыре чашки отвратного кислотного кофе я возвращаюсь к Франклину. Офицер Как-ее-там наконец отбыла. Суетящиеся над Франклином сестры поменяли лекарство в капельнице, а доктор, проверявший повязку, остался доволен прогрессом пациента. Подтаскиваю ржавый металлический стул к койке Франклина. Я не уйду, пока не услышу историю целиком.
— Воды? — предлагаю я и протягиваю ему пластиковый стаканчик с полосатой соломинкой. — Я могу подержать. Или могу тебя…
Франклин качает головой и прикрывает глаза.
— Я в порядке, — говорит он. — Правда. Просто немного устал.
— Так что она… — приступаю я.
Но Франклин уже спит. Разочарованно опускаю плечи. Я, конечно, ужасно хочу все узнать, но не будить же мне его, в конце концов.
Пытаюсь удобней устроиться на жестком больничном стуле, не в силах отвести взгляд от желто-зеленых синяков на лице Франклина и прозрачной повязки над бровью, из-под которой виднеется ряд аккуратных стежков шва. Как один человек мог поступить так с другим? И ради чего?
Мысленно возвращаюсь к автокатастрофе, в которой погиб Брэд, в миллионный раз спрашивая себя, была ли она случайностью. Как бы то ни было, вторжение в особняк Форманов уж точно не было случайным, грубое нападение на Франклина тоже — и пропажа наших документов. Ни о каких случайностях речи быть не может.
Интересно, как там Мэлани. По крайней мере, дома у матери она, скорее всего, в безопасности — ждет известий от полиции. А Франклин в безопасности здесь.
Вытянув ноги, пытаюсь привести мысли в порядок. Кое-что еще не может быть случайностью. Почему в письмах от спамщиков, в строке темы, всегда одна и та же дурацкая ошибка: «А вот и новый ре-финс у4ет»?
Слышу приглушенный кашель и поднимаю взгляд на Франклина, разомкнувшего веки. Проснулся.
Несколько раз моргнув, он широко раскрывает глаза, зевает и вяло улыбается мне.
— Привет, Шарлотта, — произносит он тем же хриплым голосом. — Ты еще здесь?
— Конечно, — отвечаю я. — И все это время была здесь. Что тебе принести? Воды? Или позвать медсестру? Еще подушек? — Встаю и пытаюсь взбить подушки Франклина, вспоминая, как это делают медсестры в фильмах, но мой пациент отмахивается от меня.
— Да я в норме, правда, — говорит он. — Только голова раскалывается. — Вздыхая, трогает лоб. — Швы? — спрашивает он.
— Ага, — улыбаюсь. — С десяток, я бы сказала. Очень модные, прямо как в «Бойцовском клубе»[46].
Франклин вытягивает руку и щупает шрамы.
— Ау, — морщится он. — У меня вообще все тело болит, теперь-то я это чувствую. Первые часы меня пичкали обезболивающими, и было нормально. Видимо, они больше не действуют. — Франклин пытается пошевелить плечом, и боль искажает его лицо.
— Я позову сестру, — взволнованно говорю я. — Тебе нужны еще лекарства. — Жму на зеленую кнопку на шнурке у изголовья.
— Спасибо, — отвечает Франклин. — Наверное, не помешает.
— Франклин… — начинаю было я.
— Шарлотта, я… — в один голос со мной произносит он.
Мы негромко смеемся, обрадованные тем, что некоторые вещи никогда не меняются.
Открытый ноутбук Франклина на ночном столике настойчиво гудит.
— Стивен все строчит мне со своего собрания в Федеральном суде, — поясняет Франклин. — Но мы с ним потом поговорим. Сдается мне, ты жаждешь узнать, что случилось, — продолжает он. — И почему. — Он на секунду умолкает. — Я тоже.
— Так… что ты помнишь? — спрашиваю я, снова придвигая стул к кровати.
— Ну, давай посмотрим. Я вышел за дом, на стоянку, собирался ехать на работу. — Франклин слегка морщит лоб, забыв про шрамы, и болезненно кривится. Осторожно пощупывая раны, он вспоминает дальше. — И только я открыл ключом багажник, как за спиной послышался хруст гравия. В общем-то в этом не было ничего примечательного. Ведь парковку используют несколько жильцов. Но было раннее утро, и я почему-то заподозрил неладное.
Наклонившись, облокачиваюсь на колени и упираюсь подбородком в кисти рук. Мне прекрасно известно, что произошло после, но от этого слушать только еще страшнее.
— Ну и, наверное, я стал разворачиваться, — задумчиво произносит Франклин, — но вдруг услышал какой-то непонятный звук, вроде кряканья или, знаешь, выкрика в восточных единоборствах?
Молча киваю, с замиранием сердца вслушиваясь в рассказ.
