Хенк Райан - Прайм-тайм
— Ничего не… — Мэлани поднимает взгляд на дверь кабинета. И посильней заворачивается в кашемировую шаль, словно ощутив резкий сквозняк.
Оборачиваюсь на дверь. Анжела.
— Прошу прощения, — говорит она, награждая Мэлани неким подобием улыбки. — Мне очень жаль прерывать вашу… беседу.
Начальница постукивает по циферблату явной подделки под «Мовадо»[45].
— Я все ждала, когда вы с Франклином придете, — говорит Анжела. — Мы пытались связаться с вами все утро, и мы… — она вскидывает бровь, — неприятно удивлены тем, что ни ты, ни он не ответили.
Как же хочется рассказать ей всю правду: мы не отвечаем на пейджеры, потому что нам нет до тебя никакого дела. Мы вынимаем из этих бесполезных аппаратов их глупые батарейки и прячем их в ящик стола.
— Мне так жаль, Анжела, — делаю я круглые глаза. — На мой пейджер ничего не приходило. Может быть, я была вне зоны досягаемости.
С секунду Анжела недоверчиво смотрит на меня, но даже такая ведьма не станет препираться с человеком, в кабинете которого плачет посетитель.
— А Франклин? — спрашивает она, подняв бровь. — У него тоже проблемы с досягаемостью?
— Об этом лучше спросить у Франклина. — С улыбкой даю понять ей, что попытка сбить меня с толку сарказмом не увенчается успехом. — Когда он вернется.
— Вернется откуда? — спрашивает Анжела. — Судя по всему, его не было здесь весь день. Его никто не видел, и он не отвечал на звонки — ни сюда, ни домой. — Она снова смотрит на свои часы с барахолки. — Когда закончишь, — говорит Анжела, смерив взглядом Мэлани, — зайди ко мне в кабинет. — С этими словами она разворачивается и, увлекая за собой летящее синтетическое одеяние, выкатывается в коридор.
— Моя начальница, вроде того, — объясняю я Мэлани, как только Анжела удаляется на приличное расстояние. — Извините. У нее проблемы с общением.
— Оно и видно, — соглашается Мэлани. — Но она задала хороший вопрос: где Франклин?
В кабинете повисает тишина. Бросаю взгляд на пустое кресло Франклина. На его пустой крючок для верхней одежды. И портфеля нет. И зонтика.
Перевожу взгляд на стационарный телефон. Может, он оставил сообщение. Но красная лампочка не горит.
— Вообще-то, Мэлани, — медленно отвечаю я, — понятия не имею.
Прокручивая в голове сегодняшний день, пытаюсь вспомнить, когда последний раз его слышала. И вспоминаю. В такие минуты я понимаю, что прогрессирующая кратковременная амнезия может приносить пользу. Я совсем забыла о том звонке во время похорон. Успокаиваясь, роюсь в сумочке в поиске мобильного.
— Совсем вылетело из головы, — говорю я Мэлани, не поднимая глаз. — Он звонил мне сегодня утром, но я была на… общем, я не смогла ответить. — Ни к чему рассказывать ей о похоронах.
Нахожу мобильник, и вот мне уже гораздо легче. Включившись, телефон на секунду замирает, обрабатывая входящие сигналы, — и выдает сообщение.
«Рики, это Уизер. Буду поздно. Передай маме. До встречи».
Мысли застопориваются в голове, и в приступе злобы я жму на повтор, снова и снова прослушивая сообщение. Но эта досадная ошибка никуда не девается. Видимо, я упустила Франклина. И теперь, поменявшись со мной ролью, Мэлани пытается утешить меня.
— Может быть, он на приеме у врача или что-нибудь в этом роде? — спрашивает она.
— Наверное. — Не очень-то убедительная версия.
— Или, может, он берет интервью или чинит машину…
Знаю, Мэлани пытается помочь, и это, конечно, достойно уважения, но что толку, ведь она ничего не знает ни о Франклине, ни обо мне.
— Я принесу вам воды, — говорит она. — Где…
Указываю на холодильник в конце коридора и пытаюсь унять растущую панику. Он проспал. Или он у дантиста. У портного. Воздает Стивену за украденную работой ночь любви. Для самоуспокоения решаю сосчитать случаи, когда я так же не знала, где может находиться Франклин.
И это меня добивает. Ведь я всегда знаю, где Франклин.
Мэлани возвращается в кабинет с двумя бутылками воды. За то короткое время, пока ее не было, я успеваю предположить, что могло произойти.
Отпиваю воды и закручиваю крышечкой бутылку.
— Мэлани, — осторожно спрашиваю я, — кто-нибудь знает, что вы здесь?
Широко раскрыв глаза, она вспоминает.
— Я вызывала такси, — медленно произносит она. — Так что в таксопарке знают.
Нехорошо. Конечно, вины Мэлани тут нет, но…
— О, Чарли, — причитает она. — Я поняла, к чему вы клоните. Документы здесь, у вас в кабинете, так ведь? А теперь они знают, что я отправилась прямо к вам, и могут причинить вред вам… и Франклину.
Что уж там скромничать.
— Если уже не причинили, — замечаю я.
Мэлани горестно всхлипывает, облокотившись на колени и пряча лицо в ладонях. Поднимает на меня покрасневшие глаза:
— Ничего я не могу сделать как надо. Не понимаю, почему Брэд втянул меня в такое. А я втянула вас с Франклином. Что происходит, Чарли?
— Он не собирался вас ни во что втягивать. — И снова моя очередь успокаивать. — Все просто вышло из-под контроля.
— Возможно. Но ведь теперь, — говорит Мэлани, — они могут прийти сюда за документами?
— Да, — признаю я. — Вполне вероятно. Но по крайней мере, пока что они у нас. — Указываю Мэлани под стол, где я спрятала бумаги, которые она нам отдала. Мы с Франклином прикрыли коробку моей корзинкой с запасной косметикой, парой пустых упаковок из-под влажных салфеток и хлебцев «Рай-крисп» и хозяйственной сумкой с одноразовыми столовыми приборами. — Так что теперь надо сообразить, что делать дальше, — продолжаю я. — И разобраться с копиями документов, которые прислал нам Мэк Бриггс. Их тоже надо где-нибудь спрятать.
Те папки мы поставили под стол Франклина. Они тоже лежат в картонной коробке, но их мы прикрыли только кипой старых номеров «Уоллстрит джорнал» и пустыми боксами из-под видеокассет. Кидаю взгляд под стол, чтобы убедиться в том, что они до сих пор там.
Их нет.
Закрываю глаза. Мне все это только кажется. Спрыгиваю с кресла и на четвереньках лезу под стол Франклина, чтобы как следует разглядеть пол. Конечно, это не имеет смысла — коробка либо там, либо ее нет. И ее… нет.
— Чарли? — обращается ко мне Мэлани. — Что вы делаете под столом?
Разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к стене. С этой позиции мне видно и пространство под моим столом. Видно и то, что те папки… тоже пропали.
— Не знаю, что и сказать вам, — произношу я, обхватывая колени руками. — Франклин исчез. Бумаги Мэка Бриггса исчезли. Бумаги Брэда исчезли. И у нас с вами могут быть неприятности.
Сердце радостно выпрыгивает из груди, а на глаза резко наворачиваются слезы. Телефон у меня на столе оживает, и это, должно быть, Франклин. Самое главное разрешилось, и все уже выглядит не так плачевно. Конечно, он придет в ярость оттого, что бумаги пропали, но вместе мы что-нибудь придумаем. Вскакиваю на ноги и тянусь за трубкой. — Макнэлли, — отзываюсь я, плюхаясь в кресло. Какое облегчение.
