Габриэлла Лопез - Клон. История любви
— Он был в нашем доме? — Саид сел рядом с Жади, лицо его было сурово.
— Был, — кивнула она, не вставая.
— И ты… позволила ему войти? — лицо Саида задергалось.
— Ты обвиняешь меня в том, что я не делала! Я невинна! Я ведь здесь! А если бы я хотела убежать с ним, — по лицу Жади пробежала слеза, — то уже убежала бы! И вы бы никогда не нашли меня! Но я здесь! — повторил она, изливая на мужа всю накопившуюся злобу. — Мне надоело, Саид, расплачиваться за то, что я не совершала! Мне надоело жить взаперти, надоело, что ты постоянно меня во всем подозреваешь!
— Прости… я… я прошу прощения, — Саид чувствовал себя виноватым, у него был вид нашкодившего ребенка.
— Ты заслуживаешь восьмидесяти ударов плетьми, — продолжала Жади, торжествуя свою моральную победу. — Коран предписывает наказывать так каждого, оклеветавшего женщину, а ты оклеветал меня!
— Я не оклеветал тебя, — попытался вставить ошарашенный Саид.
— Ты плохо подумал обо мне, и опорочил меня перед людьми, как будто я виновата, а это не так! — и Жади встала и гордо ушла.
Муж бросился ей вслед.
Жади объяснила дяде Али, что Лукас приходил, чтобы посоветоваться с ним. И едва Али стал обвинять племянницу, Саид опередил его.
— Дядя, Аллах послал этого парня, чтобы испытать меня! Но я не выдержал испытания, я плохо подумал о своей жене.
Жади вновь гордо повернулась и вышла. Али так и остался в молчании глядеть на Саида…
Лукас медленно брел по улице, тупо глядя на зеленый нефритовый кулон. В невзрачном камне теплилось самое драгоценное — это быта частичка Жади, она быта там, с ним, навсегда…
Маиза радостно осматривала результаты начавшегося ремонта детской.
Позвонил Лукас. Далва загадочно сообщила, что его ждет большой и приятный сюрприз. Маиза кинулась к нянюшке с надеждой, что муж спрашивал про нее, но няне пришлось ее разочаровать.
— Когда он приедет, не возвращайся больше к этой теме, — разумно попросила Далва.
— Нет, мы поговорим! Лукас повел себя ужасно! — взорвалась Маиза. — Будь моя воля, я бы родила этого ребенка одна, и даже не сказала бы Лукасу!
Далва радостно встретила Лукаса, прилетевшего в Рио и вернувшегося домой. Он тоже быт счастлив, но когда услышал, что Леонидас уговорил Маизу вернуться, и она его простила, радость сменилась разочарованием. Все надежды легко обращаться с женщинами, как его когда-то учил Диогу, рухнули сразу. Лукас снова сел в такси и уехал из дома.
Леонидас пристально осматривал результаты ремонта в детской. Но после новости Далвы ему стало плохо.
— И ты позволила ему уехать?! Почему ты не позвала меня! Чего он хочет?! Проверить меня на выносливость?! Мой сын ведет себя как мальчишка!
Он сел и припомнил все события последних дней…
Иветти в шортиках и красной блузочке поднимала гантельки. Она пыталась развеять свое пасмурное настроение: сегодня она узнала, что, оказывается ей нужно платить налог на магазин, который ей подарил «львеночек». Она уже собиралась бежать к своему покровителю, как на ее голову свалилась мать Деузы — донна Мосинья. Она обрадовалась внуку, но не была в восторге от рассказа дочери об искусственном оплодотворении. Лучше бы ее изнасиловали, или она просто была очень пьяная и забеременела неизвестно от кого, подумала мать, чем вот таким образом…
Наконец Иветти удалось выбраться из дома.
— Вот! — бросила она письмо со счетом на стол Леонидаса. — Ловушка, которую ты мне устроил! Ты подарил магазин, который мне не по средствам, теперь я по уши в долгах! И если не заплачу, то потеряю деньги, которые вложила в магазин.
Леонидас, похоже, удивился, а Иветти продолжала орать. После начала скандала Леонидас потащил упирающуюся и визжащую Иветти в свой кабинет. Секретарши недвусмысленно переглянулись.
— Я за все заплачу, — пообещал, наконец, он.
— Мне от тебя ничего не нужно! — вопила Иветти.
— А зачем ты тогда пришла сюда? — логично спросил Леонидас. — Я люблю тебя… очень… — он опустился рядом с ней на колени. — Мне тяжело было расстаться с тобой, я так боролся с собой… Я заплачу налог… И попрошу юриста проверить, что там с этим помещением. Ты такая красивая, ты очень красивая, Иветти, — он наклонился и поцеловал ее.
У Леонидаса набралось немало проблем, кроме Иветти. В дом Феррасов вернулась Маиза.
— Я бы ни за что не пришла, но я беременна, — объявила она.
Маиза довольно неискусно делала вид, что не хочет общаться с Лукасом, что пришла только сообщить новость, но было ясно — она бьет на жалость, ведь просто сообщить о своей беременности она могла бы по телефону. Леонидас обрадовался — он всегда мечтал о внуках! — и Пообещал, что сделает все, чтобы сын вернулся к Маизе.
А пока та охотно перебралась назад, в дом Феррасов. Она весело болтала с Далвой, которая не преминула ей сказать, что «эт-т-та женщина» бросила Лукаса.
Албиери решил пойти к Лео с подарком. И тут встретил донну Мосинью. Та сразу «все поняла». Доктор обожает ребенка, но он женат, а значит, он и есть отец Лео.
Донна Мосинья не собиралась успокаиваться. Она упрашивала дочь признаться, что профессор — отец Лео. Деуза объяснила, что Албиери действительно «сделал» Лео, но он ему не отец, а настоящего отца ребенка она не знает и никогда не видела.
— Ну, раз он сделал — значит, отец! — справедливо заключила Мосинья.
Чтобы ученый не отобрал ребенка, Мосинья решила увезти его с собой, на север Бразилии, в штат Пара. Но Деуза уперлась. Она не желала расставаться с мальчиком, не для того она его так добивалась.
Албиери тем временем продолжал вести себя на редкость странно. Он говорил, что бабушка только осложнит дело, что им с Эдной, не дадут видеть Лео, но последней было на это наплевать.
— Если ты можешь так привязаться к чужому ребенку, так почему же нам не завести своих? — снова завела жена свою песню.
Аугусто посмотрел на нее осуждающе. Не нужен Эдне свой ребенок, ее ребенок — это Албиери… Даже если у нее будет свой, то она будет ревновать его к мужу, уж такой тип женщин… Доктор схватил со стола фотографию Лео и спрятал ее. Эдна удивилась. Что происходит с мужем?.. Она нервничала все больше и больше.
А Лауринда и Иветти уже наболтали Деузе, что подозрение Мосиньи, будто Лео — сын Албиери, — вовсе не беспочвенны. Кто знает, чьей спермой профессор оплодотворил ее яйцеклетку, может, своей?..
И танцовщица распсиховалась окончательно.
Жади стояла на кухне в доме Али и наблюдала, как служанка готовит баранину.
— Дядя, я хочу, чтобы Саид думал, будто это приготовила я! — сказала она.
Дядя одобрил ее хитрость.
