Сандра Мартон - В то давно минувшее лето...
Потому что он обладал властью над ней. Мысль была непереносима, но это было правдой, ведь в его объятиях она не найдет ничего, кроме секса без любви.
А этого ей недостаточно. Господи, никогда она этим не будет удовлетворена, а ведь была такой дурочкой, решила, что ей этого хватит.
– Нет! – Голос ее был резок, она уперлась ладонями ему в грудь и отодвинулась от него. – Нет, я больше ничего не хочу, Алекс, кроме того, чтобы ты оставил меня в покое. – Голос ее прервался. – Разве я так уж много прошу?
Наступила тишина, прерываемая только дыханием Алекса.
– Нет! – Голос его стал ледяным. – Нет, – повторил он, откидывая одеяло прочь и поднимаясь с постели, – совсем немного.
Слабая тревожная дрожь пробежала по ее телу. Она села, опершись на подушки.
– Алекс? Что ты делаешь?
Это был лишний вопрос. Она видела, что он делал: взошла луна и было достаточно светло, чтобы увидеть, как он натягивает брюки и собирает остальную одежду,
– Спи, Уитни. Я и так достаточно потревожил твой сон сегодня ночью.
– Алекс…
Он прошел через комнату, толкнул дверь и с шумом захлопнул ее за собой. Спустя долгое-долгое время Уитни легла и спрятала лицо в подушках. Наконец сон остановил ее слезы.
Когда она спустилась вниз на следующее утро, Алекса не было. Он просил экономку передать, что у него с раннего утра назначена встреча и он будет занят весь день. Ей не стоит ждать его к обеду – он был уверен, что задержится допоздна.
Так и было – день, затем другой и, в сущности, все последующие дни. Их жизнь потекла по обычному руслу, с тем лишь отличием от первых недель совместной жизни, что Алекс перестал приводить гостей к обеду.
Уитни не имела представления, как он их развлекает, точно так же не знала она, посещает ли он мероприятия в Северной Калифорнии, которые в шутку назвал «прибыльным сезоном». Он совершал поездки в Сан-Франциско – множество поездок, – но никогда снова не просил ее поехать с ним.
Она понимала, что происходит. После той первой ночи Алекс больше не показывался в ее спальне. Что касалось его, пламя, которое их соединяло, угасло. Ему нужна была женщина в постели, а не статуя. Она не могла винить его ни за это, ни за гнев, который он так старательно сдерживал.
Она нарушила условия их соглашения и понимала, что он потребует развода и это только вопрос времени. Она даст ему развод, хотя даже мысль о том, что она его потеряет, была мучительна.
Она слишком любила его, чтобы держаться за этот фальшивый брак.
Сейчас, в эту дождливую осеннюю ночь, она сидела в постели, опершись на подушки и отпивая глотками горячий чай. Она слегла, возможно, от какого-то вируса, а может быть, просто потому, что жила под таким стрессом. Ее всю ломало, но все было бы не так плохо, если бы не постоянная тошнота.
К тому же она непрестанно думала о том, что произойдет, когда Алекс вернется завтра домой. Она беспокойно заметалась, вспомнив о его телефонном звонке.
– Мы должны кое-что обсудить, Уитни, – сказал он, – и я больше не хочу это откладывать.
Она вздохнула и поставила чайную чашку на прикроватный столик. Развод – вот что он хочет обсудить. Больше всего она боялась, что не выдержит и хлопнется в обморок.
Она постарается облегчить ему задачу. «Алекс, – скажет она, – нам не о чем говорить. Я немедленно встречусь с адвокатом и…»
Она вздрогнула, когда дверь ее спальни распахнулась настежь. Алекс стоял в дверном проеме, не спуская с нее глаз.
– Ты напугал меня до смерти, – сказала она.
– Похоже, это входит у меня в привычку. – Он шагнул в комнату и прикрыл за собой дверь. – Ты помнишь тот первый день в Сан-Франциско? Ты была в моей спальне, и я взлетел по ступенькам. – Он неуверенно улыбнулся. – Я не мог дождаться, когда же наконец окажусь рядом с моей любимой женой.
Уитни уставилась на него.
– Алекс? С тобой все в порядке?
– Лучше не бывает. Разве ты не собираешься спросить меня, что я делаю дома сегодня?
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь…
Пьяным. Вот как он выглядел. Глаза остекленевшие, а на скулах выступили багровые пятна. Она почувствовала, что дрожит от страха.
– Почему бы тебе не умыться, пока я буду надевать халат, а тогда мы могли бы спуститься вниз, и я приготовлю тебе…
– …кофе. – Он хихикнул, подходя ближе к ней. – Это ты хотела сказать, не так ли?
Она натянула на себя одеяло и взяла халат в изголовье кровати.
– Прекрасное предложение – кофе, – сказала она, хотя только при одной мысли об этом ее чуть не вырвало. – Дай мне минутку, и…
Он схватил рукой ее запястье.
– Нет. – Улыбка исчезла с лица Алекса, оставив его рот печальным и сжатым.
– Отпусти меня, пожалуйста. Он склонил голову набок.
– Всегда леди, – сказал он тихо. – «Отпусти меня, пожалуйста», – говорит она, несмотря на то что сердце у нее трепещет, как у оленя, за которым гонятся охотники.
Рука его сжималась все сильнее, когда он вытаскивал ее из постели. Слабый запах виски донесся до нее.
– Ты пьян!
Рот его скривился.
– Нет. Не пьян, любовь моя. Просто слегка ане-сте… анесте…
Уитни подняла подбородок.
– Пьян, – повторила она холодно. Алекс хихикнул.
– Слегка смазан – для того, что ждет меня впереди.
Сердце ее вздрогнуло.
– Впереди тебя ничего не ждет. Убирайся из моей спальни.
– Из твоей спальни. – Губы его скривились. – Правильно. Прости меня, я совсем забыл, что эта спальня принадлежит владелице усадьбы.
– Алекс…
У нее перехватило дыхание, когда он притянул ее к себе.
– Так вот, это и моя спальня, дорогая. Теперь я оплачиваю счета, а не твой папаша.
Уитни сжала зубы, пытаясь освободиться от него.
– Убирайся отсюда, Алекс. Мы поговорим завтра, после того как ты…
Брань, такая же грубая, как и его рука, сорвалась с его губ.
– Я не желаю разговаривать, – сказал он и накрыл ее губы своим ртом.
Ее охватил страх. Тело его было напряжено, руки держали крепко. От запаха виски она содрогнулась.
Алекс отступил и взял ее за плечи.
– Поцелуй меня, черт тебя побери. Поцелуй меня, ты же хочешь этого.
Тошнота подкатила к ее горлу.
– Пожалуйста, – прошептала она, – не делай этого. Я… я себя неважно чувствую.
Лицо его потемнело.
– Я презираю тебя, это ты хотела сказать?
– Нет. Я просто… Алекс, пожалуйста.
Он взял ее лицо обеими руками и склонился над ней. Рот его прижался к ее губам, она почувствовала острый укус его зубов и затем соленый привкус крови. Волна тошноты поднялась из глубин ее живота.
– Умоляю тебя, – прошептала она.
– Вот именно, умоляй меня. Я хочу услышать, как ты будешь умолять меня, чтобы я тобой овладел. Потому что я больше не хочу тебя, черт тебя возьми! Ты слышишь меня, Уитни? Я не хочу тебя!
