Неверный муж моей подруги (СИ) - Хаан Ашира

Как мало изменилось с тех пор, а?

Но все же, все же… Эти полгода были — как один большой вечер дворовой игры, когда забываешь о времени, пропускаешь закат и лепишь последние куличи под светом фонарей на площадке.

Я бы променяла любой из дней своей жизни на тот вечер в такси и тату-студии. Тогда я думала, что это худший день моей жизни, еще не зная, что все самое лучшее — впереди.

Никогда не понимала, как люди умудряются даже во время самых серьезных ссор знать, что это — не навсегда.

Если ты на самом деле не имеешь в виду все эти страшные вещи, что говоришь в запале — то зачем ты их говоришь? Если ты точно знаешь, что через пару часов или дней вы снова будете мурлыкать и миловаться, то зачем делаешь больно любимому человеку?

У меня всегда — навсегда.

Вот бы хоть раз знать во время расставания, что после него будет новая встреча…

Что вернется обратно счастье, ушедшее за тучу.

Вот бы вернуться в ту ночь и шепнуть замерзающей в такси Лане, что ангелы, несущие чан с ее счастьем, вот-вот споткнутся и опрокинут его, залив розовой, пахнущей барбарисками и апельсиновым цветом пеной следующие полгода.

Последние капли этой пены я слизнула совсем недавно.

И до сих пор чувствую их привкус на языке.

Правда, снова не знаю — что же дальше?

Отдала бы половину оставшейся жизни за то, чтобы узнать — вот это расставание навсегда?

По-настоящему навсегда?

Или будет что-то еще?

Мне очень надо знать.

Пятый день без Германа.

Завтра будет шестой.

Послезавтра седьмой.

Если повезет, то однажды я перестану считать эти дни.

Но почему-то кажется, что такой вид покоя я не заслужила.

Все, кто когда-либо терял по-настоящему близких людей, знают, что народная мудрость про то, что время лечит — ложь.

Время не лечит, оно только присыпает пеплом незаживающую рану.

Иногда можно притвориться, что этой раны нет, но стоит задеть больное место — корка из пепла отваливается и боль возвращается. Все такая же сильная, как в первые минуты.

Я трогаю пальцами татуировку на запястье.

И шрам рядом.

Все, что меня утешает сейчас — если мне больно, значит, я живая.

Я снова осталась наедине с загадкой. Что хуже — иметь и потерять или вовсе никогда не иметь?

Было бы мне легче, если бы этих месяцев никогда не было, и все, с чем я жила бы до сих пор — одно слово Nevermore?

Или все-таки Герман наполнил меня живой силой, благодаря которой я могу жить и дышать? Благодаря которой я стала настоящей — той Ланой, какой была задумана высшими силами еще до своего рождения?

На часах полночь.

Наступает шестой день без Германа.

И я признаюсь себе — понятия не имею, как жить дальше.

На этом заканчивается первый том книги "Неверный муж моей подруги"