Неверный муж моей подруги (СИ) - Хаан Ашира

Да, болит иногда, да, бывают плохие дни.

Но прожить жизнь без боли не удавалось еще никому.

— А что тебе муж подарил? — полюбопытствовала Маринка, залпом махнув «Мимозу» и пощелкав пальцами официанту, чтобы повторил.

Муж мне подарил повод для хвастовства.

Я уже это поняла — мой браслет неизменно привлекал внимание и вызывал вздохи зависти практически у всех встречных женщин.

— Везет… — Натали тоже не удержалась и повертела игрушку на моем запястье. — Тоже хочу…

— Такого мужа? — поддела Маринка.

— И мужа тоже! Мне мой кофеварку подарил!

— Отличный подарок, что ты ноешь?

— Отличный, но не такой романтичный… — скривилась Натали.

Я слабо улыбнулась, надеясь, что разговор поскорее перейдет на какую-нибудь другую тему и огляделась по сторонам с рассеянным видом.

В ресторане тоже было пустовато — даже по вечерам не набиралось и половины зала.

Посленовогоднее затишье влияет на всех.

— Лан, а ты что мужу подарила? Бумажку с двумя полосочками? — Снова пристала ко мне Маринка.

Почему-то тема моей теоретической беременности была одной из самых популярных у девчонок. Сколько я ни пыталась объяснить, что две осколочные бомбы под именами Макар и Никита — это уже чересчур, они упорно намекали, что теперь мне нужна спокойная лапочка-дочка. «Чтобы прочувствовать радость материнства».

Вот, наверное, это непонимание и мешало перейти им из разряда приятельниц в подруги.

— Отойду на минутку, — пробормотала я и выскочила из-за стола.

В туалете я без особой нужды подкрасила губы, освежила лицо пудрой и некоторое время просто постояла, оперевшись на раковину и глядя на льющуюся воду. Пока не открылась дверь и не ввалилась толпа галдящих школьниц.

На обратном пути я вновь рассеянным взглядом окинула зал… и тут заметила, что за дальним столиком, который было не видно с нашего места, устроилась парочка.

Сначала меня кольнуло каким-то глубинным узнаванием, хотя я не видела ничего, кроме спины мужчины в темно-синем костюме. Потом я задохнулась, увидев его руку, поднимающую чашку кофе.

А потом я сделала еще один шаг — и увидела лицо женщины.

Той самой блондинки. Нелли.

Очередной шаг был лишним.

Не заметив небольшую ступеньку, я споткнулась, невольно вскрикнула, хватаясь за ближайший стул, чтобы удержать равновесие — и Герман повернулся на шум.

Тогда. И не смотреть

Черные глаза прострелили меня насквозь — жаром, холодом, пустотой космоса.

Герман и не подумал отвести взгляд и смотрел так долго, что я первая отвернулась и поспешно и трусливо сбежала обратно за наш столик.

— Я подарила Игорю курс экстремального вождения на льду! — с широчайшей улыбкой я приземлилась на свое место и тут же вцепилась в бокал с коктейлем, чтобы унять дрожь в руках.

— Он тебе цацку от «Картье», а ты ему какой-то курс? — скривилась Маринка.

— А где он собирается водить на льду? — изумилась Натали.

Отличная тема для разговора! Обе!

— Он в феврале собирается своим ходом на Байкал! Ну, конечно, я не для того выбирала богатого мужа, чтобы дарить ему дорогие подарки, пусть скажет спасибо, что не «киндер-сюрприз», — вбросила я сразу две темы. — Кстати, о киндер-сюрпризах! Мы собираемся взать девочку из детдома!

Вопросы посыпались разноцветными драже из разорванного пакета с подарками — только успевай отвечать. А вот думать о том, что там Герман делает со своей зазнобой наедине — не успевай. Только не успевай.

Я ловко лавировала между правдой и ложью, вываливала все, что знала о зимнем Байкале, усыновлении и сочиняла на ходу историю своего коварства и меркантильности. Было уже все равно, что они обо мне подумают. Потом скажу, что напилась и болтала ерунду.

Но судьба решила меня не жалеть.

Только я сидела лицом к проходу, куда, громко цокая каблуками, из-за колонны вывернула яростная Нелли. Она довольно решительно направлялась к выходу, когда ее нагнал Герман и схватил за руку.

Совсем не так, как берут за руку своих подчиненных.

Честно говоря, я еще могла вообразить ситуацию, в которой ему бы понадобилось ужинать со своей сотрудницей, и это было бы чисто деловой встречей.

Но вот так удерживать — нет.

Вряд ли речь шла о предложении новой должности, от которой она отказалась, или каком-нибудь служебном расследовании.

Мне не было слышно за болтовней Маринки и Натали, что именно Герман говорил Нелли и что она ему отвечала так зло. И почему вырвала руку и отступила на несколько шагов, чтобы высказать что-то явно неприятное.

Приятельницы пытались вовлечь меня в разговор, но я отвечала невпопад, следя за сценой, разворачивающейся за их спинами. Экспрессивные тирады Нелли — Герман, с каждым ее словом прямо на глазах становящийся все холоднее. Под конец он подчеркнуто резким движением поправил манжеты своей рубашки и сухо кивнул ей, бросив буквально пару слов.

Она развернулась так, что я почти услышала визг каблуков по полу и покинула ресторан.

А Герман несколько долгих секунд смотрел ей вслед, а потом, словно почувствовав, вдруг бросил взгляд в мою сторону.

Еще одна огненная и ледяная космическая пуля прямо в сердце.

— А вообще я давно не путешествовала! — невпопад заявила я громко, прервав щебетание девчонок. — Наверное, надо было и правда с вами в промо-тур смотаться. Поехали бы со мной? Куда-нибудь в Тунис, а?

И не смотреть.

Можно ковырять ложечкой свой нетронутый до той секунды тирамису, превращая его в коричневое месиво, можно ненатурально смеяться в ответ на слова Натали — какие слова? да черт знает! Только не смотреть. Как можно дольше.

Когда я вновь осмелилась кинуть взгляд в ту сторону, Германа уже не было.

И сердце ухнуло в ледяную пустоту сожаления. Будто упустив его взгляд, я упустила заодно и шанс на что-то очень ценное.

Натали и Маринка еще пытались меня растормошить, но странное, рассеянное и тревожное состояние, накрывшее меня после ухода Германа, мешало сосредоточиться на их словах. Я чувствовала себя плавающей в теплой воде тропиков, и там, выныривая из песчаной мглы, меня со всех сторон покусывали ядовитые рыбки, и от их яда мутная слабость растекалась под кожей.

Кто и когда первым предложил разойтись, я уже не уловила.

Едва не забыла свой букет, чуть не разбила флакон духов, многословно извинилась перед девчонками и наконец сбежала в свое рабочее убежище. И там долго сидела, прижав пальцами виски и закрыв глаза.

Очнулась, когда услышала, что в магазине по соседству со скрипом закрывают жалюзи. Натали давно закрыла свой цветочный и даже не зашла попрощаться. Наверное, сегодня я вела себя чересчур неадекватно. Отложила зефирный букет в сторону и стала собираться. Не сидеть же здесь всю ночь. А дома, даст бог, дети и приготовление ужина отвлекут меня от лишних мыслей.

На сердце было тяжело, словно кто-то умер.

Глаза саднило, будто все это время я проплакала, но я проверила — они были сухими, и тушь на месте. А то взгляд как у больной собаки — почти незаметно.

Пройдя по гулким пустым залам торгового центра, я толкнула дверь и вышла под снег, равнодушно сыплющийся с черных небес.

У обочины стоял черный «лексус».

Я на несколько секунд замешкалась, просто не веря своим глазам.

Что он тут делает?!

Дверца машины хлопнула — Герман вышел под снег прямо в костюме. Обогнул машину, подошел ко мне, все еще стоящей столбом, наклонился, обнимая ладонями мое лицо.

И поцеловал.

С неба ударила ослепительно-белая молния и превратила меня в горстку пепла на черном асфальте.

Герман сделал шаг в сторону и открыл пассажирскую дверь «лексуса».

Я молча села внутрь.

Тогда. Ни единого слова

«Лексус» остановился у высокого офисного здания, причудливой изломанной скалой возносящемуся к засвеченному небу Москвы.