С. Белмонд - Довольно милое наследство
– Как видишь, я больше не твой кузен, так что не жди от меня поблажек, – выпалил он. В его глазах пылал огонь, и я невольно отпрянула. – Иди и забирай свои денежки, и посмотрим, как быстро ты привыкнешь к новому образу жизни. И, черт возьми, оставь меня в покое!
В конце концов вывели меня из себя не столько его слова, сколько тон, с которым он наседал и наседал на меня с обвинениями. Как ни странно, но когда такие приятные мужчины, как Джереми, теряют контроль и превращаются в монстров, то это еще больнее, потому что морально к такому их поведению не готов. Я видела, как такое случается с членами нашей съемочной группы. Обычно, когда окружающие сталкиваются с таким, то замирают в ступоре, не зная, что делать дальше. Я видела, как даже паук в паутине замер на полпути к жертве, когда режиссер вышел из себя на площадке.
Так что, когда Джереми вывел громкость своих легких на полную мощность, вращая глазами, то – о, ужас! – из глаз моих брызнули слезы! Чтобы скрыть свою реакцию, я вздернула подбородок.
– Перестань вести себя как осел! Ты сам на себя не похож, – сказала я, не задумываясь о последствиях.
Джереми решил, что я не воспринимаю его всерьез.
– Ты не понимаешь? Я вообще больше не знаю, кто я, черт возьми, такой! – сказал он голосом, который я приняла за агонию. – Я и есть осел, как ты любезно уточнила.
– Ты все такой же, как в детстве, – настаивала я. – Ничего не изменилось. Ты думаешь, меня или родителей интересует вся эта ерунда с наследством? Да вся человеческая раса произошла от одной праматери где-то в Африке. Логично? Так что все мы родственники. Согласен?
– Отлично! – кивнул он. – Ты всегда была умной занозой из Коннектикута, мисс Пенни Николс.
Вот теперь это было личное оскорбление.
– Если хочешь знать мое мнение, так я тебе так скажу: это твое чертово высокородное британское лицемерие заставляет тебя вести себя сейчас словно животное. Все твои хорошие манеры – подделка. Да и весь ты в этом. Ты такой воспитанный, только когда думаешь, что тебе перепадет деньжат. Но, мальчик мой, как только денежки помахали тебе ручкой, все твои хорошие манеры испарились в тот же миг, – сказала я горячо.
На этот раз я не смогла сдержаться и всхлипнула, он услышал и все-таки заметил, что в глазах у меня стоят глупые и ненужные слезы.
– Черт возьми, – покачал он головой, – ты говоришь как взрослый человек, а на самом деле ты еще такой ребенок!
– Отвали, – резко сказала я, меня сильно задели его слова.
Я развернулась, вышла вон и захлопнула за собой дверь. Кабина лифта была любезно открыта, и я успела заскочить в нее, хотя Джереми – пусть и не сразу – все же выбежал за мной, босиком и в пижаме.
– Что это за пакет ты держишь в руке? – спросил он неожиданно.
Я посмотрела вниз. Я уж и забыла про это.
– Персиковый торт, – всхлипнула я.
Мне хотелось сказать это зло, а получилось жалко.
Раздражение на лице Джереми сменилось сожалением, но двери лифта закрылись прямо перед его носом.
Когда двери снова открылись, я была уже в холле первого этажа. Я вышла на улицу и увидела, как кто-то как раз выходит из такси, так что у меня заняло не больше нескольких секунд заскочить в автомобиль. Я поехала обратно в квартиру бабушки Пенелопы. Все случилось так быстро, что я даже не заметила, выбежал Джереми за мной босиком под проливной дождь или нет…
Глава 19
Такси довезло меня до моей улицы уже в полной темноте, и я почувствовала себя по-настоящему одиноко. До сего момента я знала, что где-то там есть Джереми и он защитит меня в случае чего. А теперь он на помощь не придет. Но даже у меня есть гордость. Мне очень не понравилось, как он разговаривал со мной. Нельзя прощать мужчинам такое, иначе они будут обращаться с вами так до конца ваших дней. Я это точно знаю, потому что мой последний парень именно так и поступил. С тех пор мы с ним и не общаемся.
И все же мне было грустно. Я выскочила из такси, открыла дверь и с облегчением зашла домой, спрятавшись от дождя. Я убрала торт в холодильник, залезла в постель и тут же уснула.
Несколько часов спустя я услышала шелест и сначала решила, что сплю. Затем, разумеется, я решила, что это мышь. Но когда я открыла глаза, мне показалось, что я увидела проблески света из коридора. Как будто кто-то светил карманным фонариком. Затем снова стало темно. Когда я уже решила было, что это лишь свет проезжающей мимо машины мелькнул в комнате, я услышала отчетливые крадущиеся шаги и скрип половиц.
Когда вы представляете, как кто-то крадется по вашему дому – это одно. Но когда кто-то действительно крадется по вашему дому – это уже совсем другое! И это другое было ужасно. Кто-то шел из коридора в сторону моей спальни. Я затаила дыхание в призрачной надежде, что незваный гость пройдет мимо. Но нет. Я услышала, как скрипнула половица совсем рядом с дверью…
Телефон стоял далеко от кровати, на столике с косметикой. Я подумала, не спрятаться ли мне под кровать – не могла больше оставаться там, где была, – и медленно попыталась выбраться из постели, не наделав шума. Но едва моя нога коснулась пола, снова раздался скрип. Я замерла.
Незваный гость тоже замер, осторожно прислушиваясь. Мурашки ползут по коже, когда ждешь, прислушиваясь к тому, кто точно так же ждет, прислушиваясь к тебе с затаенным дыханием. Я понимала, что мне необходимо хотя бы попытаться добраться до телефона, прежде чем гость доберется до меня. Видимо, человек за дверью подумал то же самое, потому что в следующую секунду он вломился в дверь, схватил меня, вывернул мои руки за спину и зажал рот и нос рукой в перчатке, от которой пахло каким-то бензином. Лицо его закрывала лыжная маска. Человек оказался очень проворным.
– Молчи, или я пристрелю тебя! – зарычал он.
Незваный гость затолкал меня в ванную и запер дверь.
Я услышала, как он вышел из квартиры и спустился по лестнице. Страх парализовал меня, но когда я поняла, что он не размахивал пистолетом у меня перед носом, то выскочила из ванной и побежала в библиотеку, чтобы посмотреть в окно. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как человек добежал до угла и свернул. Вскоре я услышала шум двигателя и визг покрышек.
Улица была пуста и тиха, как прежде. Может, я живу в городе призраков? Вот только до недавнего времени мне казалось это милым. Я чувствовала себя жалким и никому не нужным существом, к которому может вломиться каждый желающий.
Я взяла телефон и набрала номер трясущимися руками. И разумеется, снова попала на автоответчик Джереми.
– Черт побери, Джереми! – закричала я. – Кто-то только что вторгся в мою квартиру. – Я бросила трубку и почувствовала, что меня всю трясет.
