Франческа Клементис - Любовь нельзя купить
Элисон стала собирать то, что осталось из еды, и складывать все в сумку.
— Мы не хотели детей, — сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. — Ну, идем? У меня операция во второй половине дня, а ты еще должен успеть на поезд.
— Извини, если я огорчил тебя, — сказал Тим. Ему не хотелось, чтобы Элисон торопилась. — Мне не нужно было спрашивать. Прости.
Он взял обе ее руки в свои и крепко стиснул их, ожидая, когда она посмотрит ему в глаза.
— Прости, — снова произнес он.
— Не нужно извиняться. Нет причины.
— Ты сказала «мы». Значит, это было обоюдное решение?
Элисон задумалась, хотя уже много размышляла над этим вопросом. Ей хотелось дать Тиму правильный ответ. Это было важно.
— В браке не бывает обоюдных решений. Это ты должен знать. Нельзя ожидать, что вклад партнера в принятие каждого решения будет составлять ровно пятьдесят процентов. Мой опыт подсказывает мне, что у одного из супругов всегда решающий голос.
— Значит, это он — не знаю, как его зовут — не хотел детей? А ты хотела?
— Его зовут Габриэль. И все было не так просто. Когда мы познакомились, я сказала ему, что мне никогда не захочется иметь семью. Даже когда мы поженились, я была убеждена, что не захочу завести детей. Мы собирались поработать в Англии несколько лет, накопить какие-то деньги, а потом путешествовать с международной организацией «Врачи без границ», чтобы применить свои знания там, где это по-настоящему нужно.
Тиму показалось, будто он слушает молодую Эдисон, которая строит планы со своим идеальным бразильцем.
— И что же изменилось?
— Я изменилась, — ответила Элисон. — Не знаю, откуда это взялось. Может, сказалось влияние новых разработок в области деторождения, а может, это просто затикали мои биологические часы. Я надеялась, что и Габриэль чувствует то же самое. Но ошиблась.
Тим потянулся к ней и спросил:
— И что ты сделала?
Элисон вздохнула:
— Мы несколько месяцев обсуждали это, но найти компромисс было невозможно. Мне нужен был ребенок — и скорее, а ему не нужен — и никогда. В конце концов все кончилось плохо. Две недели назад он ушел.
Тим задумался о том, что было две недели назад. Тогда она впервые попыталась связаться с ним. Более восприимчивого человека насторожило бы совпадение, не исключающее возможности того, что женщина явно впала в депрессию. Однако Тиму это показалось всего-навсего логической цепочкой событий: брак непоправимо распадается — делай следующий шаг. Он поступил бы так же.
— И какие у тебя теперь планы?
Элисон взглянула на него:
— Не знаю. А у тебя?
Однако Тиму нужно было успеть на поезд в центр Лондона. Вопрос отправился вместе с ним, хотя он и умолчал о нем в своем рассказе Грэму. Как и о детях. Просто-напросто забыл.
— И какие у тебя планы? — спросила Тесс у Макса.
Макс потянулся и зевнул. Съездив ночью в аэропорт «Гэтвик», он лег спать в три часа.
— Думал подежурить в офисе. Тому, кто там находится, дают право первым выбрать работу получше. Да и с ребятами надо бы поближе познакомиться.
— С ребятами? — с удивлением спросила Тесс. — С каких это пор ты стал говорить «ребята»?
Макс пропустил ее слова мимо ушей.
— А у тебя какие планы? Собираешься бежать марафон?
Тесс проигнорировала его вопрос. Каким-то образом ей удалось подняться с кровати, но выпрямить спину и ноги она не смогла. Пошатываясь, она прошла в гостиную, где большая часть коробок все еще ждала, когда на них обратят внимание. Она порылась сверху, отчаянно надеясь найти парацетамол, или спиртное, или еще что-нибудь, что могло бы притупить боль.
— Я думала, у меня хватит сил, — сказала она Максу, который пошел за ней в гостиную и теперь наслаждался, глядя, как его жена ковыляет в согбенном положении. — Наверное, я все-таки неплохой преподаватель. Я обнаружила в себе мышцы, о существовании которых и не подозревала. Вот ты, например, знаешь, что у тебя есть мышцы в кончиках пальцев? А ведь они так болят!
Макс постарался сделать вид, будто всерьез воспринимает ее слова.
— Если бы я захотел поспорить, то мог бы сказать, что хороший преподаватель не довел бы своих учеников до паралича.
Если бы Тесс владела своими руками, то швырнула бы в него чем-нибудь. В эту минуту в комнату вошла Лара, уже в школьной форме.
Родителей ее появление ошеломило.
— Не могу поверить, — сказал Макс. — Что это случилось с девочкой, которую мы раньше вытаскивали из кровати с помощью угроз, лести и нечестных, но умелых уловок?
Лара закатила глаза. «Вот черт, — подумала Тесс. — И я могла бы сделать такой театральный жест». И она закатила глаза, просто чтобы убедиться, что они не болят.
Лара положила себе в тарелку рисовые хлопья.
— Просто не хочу опоздать в школу, — сказала она — Мы с девочками договорились встретиться до линейки, обменяться наклейками.
Макс и Тесс растаяли от восхищения — как легко и непринужденно их дочь обжилась в новой школе после столь драматического переезда.
Лара отправила в рот полную ложку хлопьев.
— А после школы мы все пойдем в магазин, чтобы купить блестящие колготки. Пять фунтов дайте, пожалуйста.
Хоп! Тесс и Макс тотчас спустились на землю. Они в отчаянии переглянулись. Ларе никогда ни в чем не отказывали, и хотя они знали, что скоро это произойдет, ни один из них не хотел первым знакомить ее с новой суровой реальностью.
— Вот, возьми, Лара, — протянул ей деньги отец, опустив голову.
— Спасибо, папа.
Тесс сверкнула глазами, с трудом сдерживая ярость. Значит, ей придется это делать, так? Она знала, что ей надо бы выхватить пятифунтовую банкноту из рук Лары, но не могла этого сделать. «Потом, — устало подумала она, — сейчас я слишком утомлена, чтобы бороться».
Пережив первый день бедности с относительной легкостью, оба проснулись в приподнятом настроении. Макс был истощен, а Тесс почти не чувствовала свое тело, однако то были новые ощущения и, как ни странно, естественные, тогда как все остальное в их жизни было таким непривычным. Стычка из-за денег была неизбежной, но Тесс решила не портить день.
— Я к тебе потом зайду, — сказала она дочери.
— Зачем? — нахмурилась Лара, которой не нравилось, когда мама вторгалась на ее территорию.
— Я, кажется, тебе уже говорила. Я преподаю йогу. Вообще-то это не йога, просто легкие упражнения, техника дыхания и все такое. В начальной школе ее не бывает.
— Это то же, чем ты занимаешься с другими женщинами? Все эти упражнения?
Тесс кивнула.
— А ты уверена, что можешь это делать? — с сомнением спросила Лара — В моей прежней школе ты ничем подобным не занималась.
