Федерико Моччиа - Три метра над небом. Я хочу тебя
— Вот Фома неверующий… ну, ты сам этого хотел. Джин встает из-за стола, обходит моих друзей, быстро оглядывает каждого по очереди. Потом, не раздумывая, хватает Скелло обеими руками за куртку, резко укладывает его на бок, быстро наклоняется вперед. Все делает четко, без пауз. У Скелло глаза вылезли на лоб. Джин сгибает правую ногу и выбрасывает ее вверх, помогая себе корпусом. Скелло улетает как перышко и приземляется на спину прямо на стол молчаливой парочке. Теперь-то им будет о чем поговорить. Парень вскакивает из-за стола.
— Да какого хрена… — это они произносят вместе, в унисон.
— Моя картошка… — это она.
— Блин, мой верблюжий пиджак… — а это уже он.
Несмотря на небольшие потери, полет Скелло надолго останется в памяти этой парочки, им будет о чем рассказать знакомым.
Скелло поднимается, потирая ушибы.
— Что это за хрень была?
— Третий дан или даже выше, — быстро отвечает Джин.
Все смеются:
— Классно. Клевая у тебя подружка.
— Еще раз повторяю… Я ему не подружка.
— Пока.
— Ну, а почему же тогда ты ужинаешь со Стэпом? — Это Карлона, кажется, так ее зовут, — давнишняя подруга Лукконе. Она надменно поднимает бровь, как бы говоря: «Уж я-то знаю нас, женщин».
Джин улыбается:
— Ты права, не спорю. Так вот: он оплатит мне ужин, а потом я сваливаю.
— Стэп оплатит ужин, а потом она сваливает. По сравнению с этим «Миссия невыполнима» — жалкий лепет.
— А мне кто заплатит за это?
Скелло явно растерян. Парень снимает искусственный верблюжий пиджак и сует ему под нос.
— Тебе говорю… кто мне за это заплатит?
— Да что это, мы на передаче «Скрытая камера»? Вы что, все тут издеваетесь надо мной? Где тут спрятана камера? — Скелло рыщет по всему ресторану. — Ну? Где? Где она?
Он всюду ищет гипотетическую камеру: под картинами, за дверями, в сумке женщины, откинувшейся на спинку стула. Он приподнимает одни вещи, сдвигает с места другие, как всегда, без всякого уважения к людям, дерзкий и стремительный, почти на грани помешательства: какому нормальному человеку придет в голову искать телекамеру под скатертью на столе, за которым едят… Парень теряет терпение.
— Ну, ты закончил? Сукин сын! Какого черта ты тут все хватаешь? Хочешь во второй раз улететь?
Парень решительно встает из-за стола, уперев руки в бока, — руки рабочего человека: на запястьях видны ссадины, следы от порезов, кожа на них сухая от краски, штукатурки, гипса и строительного мусора, потрескавшаяся от тяжелой работы.
— Ты понял, тупая твоя башка?
— Ehi… Fly down.
Скелло говорит это, про себя держа пари, что тот ни слова не понимает по-английски. Естественно, пари он выигрывает.
— Что? Ты еще и ругаешься? Я тебе сейчас задницу надеру.
Маляр хватает Скелло за шею: по-видимому, этим изящным жестом он хочет произвести впечатление на свою спутницу.
— На самом деле, я хотел извиниться, но на английском, понимаешь, это очень изысканно.
Маляр сжимает кулаки, мы весело смеемся. К счастью, тут вмешивается Вит:
— Ну, хватит, успокойтесь. Я ваш полковник или как? Все, прекратите.
Он помогает парню обрести хорошее лицо при плохой игре:
— Давай, я принесу тебе прекрасный лимончелло, за счет заведения, — потом берет Скелло за плечи и отводит его к друзьям. — Вы совсем не изменились. Я рад вас снова видеть, серьезно. Не могу выразить, насколько рад. Стэп, когда ты здесь, ни один вечер не проходит скучно. Давайте, садитесь. Я сейчас вам организую столик на двенадцать человек.
— Может, Стэп хочет продолжить свой романтический ужин.
Я смотрю на Джин. Она разводит руками.
— Мы в другой раз продолжим, правда, дорогой?
Какая же она симпатичная, какая симпатичная. Однако… И это «однако» немного меня смущает.
— Да, дорогая, продолжим в следующий раз. Когда ты снова окажешься без бензина и без денег…
Джин улыбается, потом дает мне тумака в плечо, да еще и сильно! От взгляда Лукконе ничто не может скрыться.
— Блин, сильна девица, удар-то у нее неслабый…
Все соглашаются. Шумно садятся вокруг стола, громко двигая стульями, хохоча и споря из-за мест. Только девушки смотрят друг на друга с недовольными лицами и с наигранной отстраненностью поглядывают на Джин… Комплименты, отпущенные в адрес другой женщины, всегда вызывают досаду. Даже если это твоя лучшая подруга.
Дальнейшие события развиваются стремительно. Каждый, перекрикивая друг друга, спешит сообщить мне великие новости.
— Слушай, ты ведь не знаешь… Джованни расстался с Франческой. Ты даже не представляешь, что она ему устроила: завела шашни с Андреа, его другом. А тот набил ему морду. Ну и времена! А, вот еще супер-новость: Алессандра Феллини наконец-то дала! Давиду. Теперь его называют «мистер Капля». Знаешь, почему, Стэп? Он четыре года капал ей на мозг, как в китайской пытке. Весной, летом, в горах, на море… он везде за ней ездил. Подарки, сувенирчики, билетики. Он заслужил награду или нет? И она его наградила! Она дала ему. Но теперь, после того, как это случилось, она отрывается будто на Олимпийских играх. Награды получают все!
— Понятное дело, ей же надо наверстать упущенное.
— Бог мой, какие же вы злобные, — Карлона пытается защитить Алессандру из женской солидарности.
— Однако это правда… Но все же право первой ночи заслужил мистер Капля.
— Да уж, первый всегда остается первым.
Гуидо Балестри берет инициативу рассказа в свои руки.
— Это был чудный подарок для Капли: наконец-то она впустила его в свою влажную пещерку, задернутую паутиной, — все смеются. — А потом Давид пришел к нам и всенародно рассказал о своих подвигах…
— Да ладно!
— Клянусь тебе. Он всем сказал, что ей безумно понравилось.
— Да ты что?
— Правда.
— Понятно, он четыре года подъезжал… и, в конце концов, если девушка дает, так уж на полную катушку!
— О, все слышали, как она выла на луну. Похлеще той Ласси из «Поросят»[22], помнишь?
— А как же. Классный фильм.
— Давид в этом плане хорошо стоит.
— Да, не только он стоит, но и у него стоит! Во всех смыслах. Да уж, в те далекие времена Давид бы сделал Голиафа![23]
Над этой шуткой почти никто не смеется. А Джин — смеется. Это уже неплохо. Так оно дальше и продолжается — с шутками, рассказами, смехом.
Я смотрю на компанию — все едят. Ничего не изменилось. Та же картина. Заглатывают все подряд — едва блюда появляются на столе, тычут вилками в колбасу, ветчину, салями. Отправляют ломтики в рот, не переставая болтать, специально оставляют их свисать до самого подбородка. Приносят сосиски-гриль. Все расхватывают шампуры на лету. Сосиски и перчики, нанизанные на шампуры, еще дымятся — все это превращается в ароматные шпаги в отчаянной схватке между Скелло и Лукконе. К этим двоим присоединяется Хук и битва продолжается. Слышится стук железа о железо, изредка приглушенный свежеподжаренным мясом. Скелло делает выпад, но Лукконе парирует. Сосиска слетает с шампура. Правой рукой Джин ловит ее на лету — отличная реакция! — и откусывает от нее добрый кусок, хотя она еще такая горячая.
