Татьяна Алюшина - Двое на краю света
– Спасибо.
Наклонился и поцеловал прощальным затянувшимся поцелуем.
А я таяла, как шоколад на солнце!
В кают-компанию, она же конференц-зал, мы возвращались порознь, не потому, что конспирировались – не знаю, как Павлу Андреевичу, а мне лично глубоко безразлично, кто нас может увидеть и что подумать. Все гораздо прозаичнее, мне нужно было сменить камеру, в цифровой карта памяти уже была переполнена, ну не садиться же сейчас за Ричарда, перекидывать снимки и чистить карту в спешке. Да и на пленке хотелось поработать.
А вот когда я возвращалась из каюты, уже у входа в конференц-зал меня поймала немного опьяневшая Анжела и принялась за нетрезвые душевные излияния:
– Слушай, Павла, ты меня извини, наверное, – ухватив меня за руку, откровенничала Анжела. – Я зря тебя к Красу ревновала, уже всем на корабле известно и понятно, что ты для него тяжелый головняк и что он тебя терпеть не может, вечно за что-то отчитывает. Навязали тебя, вот и приходится ему мучиться.
Да уж, полчаса назад он так, бедненький, мучился, что хрипел во время оргазма и тяжело дышал после него, ну а с формулировкой, что я его «тяжелый головняк», полностью согласна. Он и сам еще не подозревает, насколько тяжелый!
Ответить что-то она мне не дала, впрочем, Анжела и не нуждалась в моем ответе, у нее уже имелись на все вопросы свои ответы.
– Пойду приглашу Краса на танец, – качнувшись, оповестила она о своих намерениях. – Надо как-то его расшевелить, пора ему уже обратить на меня внимание, я ведь девушка его мечты!
– А он об этом знает? – осторожно поинтересовалась я.
– Вот сейчас и объясню! – поддержала собственное решение кивком Анжела.
И, поставив перед собой реальную цель, отпустила мою руку, развернулась и пошла в кают-компанию осуществлять задуманное. А я отправилась следом, посмотреть на последствия ее действий. Интересно же! Ну и поснимать продолжающийся праздник.
Анжела проснулась утром хмурой, с головной болью и принялась жаловаться. Оказывается, Краснин ее вчера морально выпорол, объяснив во время танца, на который таки согласился, что нормальной уважающей себя девушке не подобает так откровенно пытаться снимать мужчину и предлагать себя, тем более своего преподавателя, тем более когда он не дает повода думать, что интересуется ею как женщиной.
– Вот так вот взял и отчитал! – шмыгала носом несостоявшаяся любовь Павла Андреевича, собираясь заплакать.
– Да он всех пристающих к нему девушек так отчитывает, ты же знаешь, – напомнила ей Верочка, – и всегда так, один на один, чтобы никто не слышал, чтобы девушку не позорить.
– Да, только от этого не легче.
– Идемте завтракать, – закончила утренние разговоры Зиночка.
Ну а мы с Павлом Андреевичем традиционно выдержанно снова перешли на «вы», и общение наше проходило исключительно в официальном формате.
«И корабль плывет…» – почти по Феллини, правда, на нашем кораблике, в отличие от его кино, все происходило мирно, дружно и с большим душевным подъемом. Вот именно в таком настроении мы и добрались до следующей остановки нашего маршрута – острова Грэм-Белл архипелага Земля Франца-Иосифа.
Забыла рассказать, что не все так легко и просто – судно встало на рейд и ждет себе спокойненько, пока там ученые на островах справляются со своими исследованиями. Ничего подобного! Существует такая фиговая вещь, как ледовая обстановка, – это когда льды перемещаются под действием ветров, а айсберги под влиянием течений – вот такое у них разделение в «носителях». А перемещаются они, хочу заметить, постоянно, и буквально за час может нагнать льдин и небольших айсбергов в только что бывшую совершенно свободной прибрежную зону.
Айсберги в Арктике сказочно красивы!
Представьте, как говорит постоянно Зиночка, – искристо, неправдоподобно белые, причудливых форм и размеров и ярко-бирюзово-голубые в воде, становящиеся все более темными, уходя в глубину, величественно плывут! Ну разве не красота?!
М-да! Только с теорией айсберга, думаю, многие знакомы: «Никогда не обольщайтесь тем, что кажется слишком прекрасным!» Вот именно та история! Айсберги разных размеров опасны для судов любого тоннажа и конструкций – это и повреждение корпуса, и возможные повреждения лопастей двигателей, да любая засада! Говорят, когда айсберг переворачивается, а такое случается часто, потому что он подтаивает неравномерно и у него смещается центр тяжести, так вот, когда он делает кувырок, то судну, находящемуся неподалеку, приходит полный трындец!
Во-первых, потому, что поднимается огромная волна, а во-вторых, этот кувырок совершенно непредсказуем! Вот поэтому наше судно не стояло на одном месте, а ему приходилось маневрировать и переходить на безопасные участки. Иногда мы, высадившиеся на берег, ждали по нескольку часов, пока у судна появится возможность подойти на приемлемое расстояние, чтобы забрать нас и лодки, или заканчивали исследования раньше времени и возвращались на корабль.
Небольшая справка. Я как-то заметила нашим ученым-гляциологам, что у них, наверное, однообразная и непыльная работа – лед изучать. Так они так дружно надо мной смеялись, говорят, это самое распространенное обывательское мнение об их специализации. И как принялись рассказывать, что у меня надолго сделалось сильно удивленным лицо. Оказывается, существует около десяти разновидностей льда. Тот, который знаем все мы, лишь одна их многих модификаций, ее называют «Лед-1». Все остальные льды тяжелее воды – то бишь большинство из них тонет в воде, на минуточку! Есть льды, которые выдерживают температуру до плюс двухсот градусов! А то, что по анализу льда можно установить, что происходило на планете в тот или иной исторический период, и где вулкан рванул, а где потоп случился, так это известный факт. Вот, снова отвлеклась. Ну интересно же, согласитесь!
Так вот, и в этот раз – ледовая обстановка не позволила сразу подойти к острову Грэм-Белл, и мы стояли несколько часов в ожидании ее улучшения. А остров выступал из низких темных облаков на фоне белых льдин и айсбергов и потемневшей от непогоды воды большой черной скалой, словно старинный бриг, потерявший в бою свои мачты.
Архипелаг Земля Франца-Иосифа является самой северной территорией как России, так и мира, состоит из ста девяносто двух островов и имеет невероятную историю и удивительные, пока непостижимые загадки.
Именно здесь, на этих островах, я вдруг осознала, что изменилась за это путешествие, что мощь и необычайная, потрясающая сила этих мест, их чистая истинная глубочайшая красота словно перетрясли мне душу, как старую залежавшуюся перину после зимы.
Сколько раз от увиденной величественной картины у меня вдруг замирало сердце, перехватывало дыхание, душа звенела и накатывали слезы от хрустальной высоты этих чувств – я не преувеличиваю! Это надо пережить, чтобы понять, почувствовать!
