Синди Жерар - На медленном огне
Ладно, черт подери. Он тоже не хотел ей ничего рассказывать. Но проделать такой путь и не довести дело до конца…
— Послушай, — начал было он, жалея, что вообще покинул Мичиган. — Конечно, нелегко все это говорить.
Джо развернула садовый брандспойт и щелкнула включателем старинной электрической водокачки, которая начала шумно качать воду из озера:
— Что же тогда просто не сказать все, как есть?
Осторожно двигаясь по неровной поверхности, он подошел к ней и стал смотреть как девушка моет пристань.
— Ваш отец очень болен, он в больнице в Детройте.
Молчание продолжалось так долго, что Адам начал думать, что она его просто не услышала. Затем очень напряженным голосом она произнесла:
— Боюсь, вы зря потеряли время, Дарски. У меня нет отца. Мой отец очень давно умер.
Избегая смотреть ему в глаза, Джоанна прошла мимо и подошла к водокачке.
— Но разве вы не дочь Джона Тейлора? — спросил он, только сейчас осознав до конца смысл сказанных ею слов.
Плечи ее как будто онемели. Она тяжело выдохнула, выключив рубильник и начала сматывать шланг.
— Я вам говорю, — сказала девушка медленно, как будто взвешивая каждое слово, — что когда мне исполнилось тринадцать лет, моя мать умерла. И вскоре мой отец тоже решил умереть. Он утопил себя в бутылках «с алкоголем».
Адам знал эту историю. Он слышал ее от Джона, слышал ее много раз, когда тот хотел излить ему свои переживания и высказать сожаления о содеянном. Избегая смотреть ей в глаза, чтобы не увидеть таящуюся там боль, Адам устремил свой взгляд на озеро.
Ему не хотелось слишком глубоко во всем этом увязнуть. Он пришел сюда, чтобы выполнить поручения Джона, а затем собирался уйти.
Но он уже знал, что не сумеет так просто покинуть ее. Не сразу. Не под взглядом этих глаз, которые словно вопрошали его об итоге бессмысленно растраченной жизни Джона.
— Он часто говорит о вас, — сказал Адам, вынуждая себя смотреть на нее.
Глаза ее вспыхнули гневом, потом затуманились болью.
— Неужели? Значит ли это, что он рассказывал вам, как спихнул меня на тетку, сказав ей, что вскоре за мной вернется? А она очень не хотела меня брать. Не рассказывал ли он вам случайно о том, как довел до упадка этот дом? И единственное, что мне о нем постоянно напоминает, так это череда собирателей счетов.
Джо неожиданно замолчала, поняв, видимо, как много она сказала. Зажмурив глаза, девушка выругалась про себя. Затем, внутренне собралась и произнесла, избегая глядеть на него:
— Ему не стоило вас сюда присылать.
Если бы она действительно вычеркнула отца из своей жизни, подумал Адам, вряд ли она так сильно разволновалась бы. Поняв это, он решил настаивать:
— Джон не прислал меня сюда. Это я сам напросился. Я думал, что, может быть, вы захотите поехать и встретиться с ним.
Но упрямое выражение ее глаз ясно говорило, что она не хочет видеться с отцом. Но признавать этого девушка не собиралась. Надев на себя маску этакого крутого парня, она пожала плечами, как бы говоря ему: «Ты несколько ошибся, парень».
Да, с ней довольно сложно, но и винить кого-либо, кроме себя, было глупо. Испытывая к себе отвращение за то, что ему в голову пришла такая идея — приехать сюда, отыскать ее, а еще больше за то, что позволил ей насмехаться над собой, Адам сделал последнюю попытку:
— Для вас не имеет значения, что он, возможно, не посылал меня сюда?
Боль, которую эта фраза, очевидно, у нее вызвала, была почти ощутима. Он намеревался лишь привлечь ее внимание, но не задевать так глубоко. Но он добился и первого и второго.
Наступило долгое и напряженное молчание. Когда она заговорила, голос ее срывался, потому что девушка пыталась всеми силами скрыть переполнявшие ее чувства.
— Все так и есть, как я сказала. Для меня мой отец мертв.
Если бы он увидел хоть какой-то признак того, что она сдается, — он усилил бы давление. Ее упрямство и гордость разозлили его, но он принял ее решение, лишь пожав плечами.
— Очень жаль, что тебя, малышка, никто не научил прямоте. — На ее лице не отразилось никаких эмоций. Тогда он добавил: — Очень жаль, что никто не научил тебя прощать.
Джо побледнела, потом прикрыла глаза. Она плотно обхватила себя руками, резко повернулась и отрешенно стала глядеть на озеро:
— До свидания, мистер, Дарски.
Он смотрел ей в спину и, наконец, сдался:
— Да, я думаю, что дела обстоят именно так.
Внутренне облегченно вздохнув и решив, что он умывает руки, Адам погладил на прощание Купера по голове, потом взял пиджак и свой вещевой мешок. Он уже прошел половину пути подъездной дороги, проклиная про себя ее гордость, свою тупость и больную ногу — всем досталось поровну, но вдруг услышал, как она позвала его.
— Дарски…
Он остановился и посмотрел на девушку. На лице ее была написана такая напряженность, как будто она собиралась опустить руку в огонь.
— У вас есть машина? — спросила она с такой скрытой надеждой, что он уже знал, как ей не понравится его ответ.
— Нет. У меня нет никакой машины. Я ехал на попутке.
Ругательство, которое она употребила, было кратким и выразительным. Затем Джо хмуро улыбнулась:
— Значит, сегодня вечером вы никуда не едете.
— Снова возвращаться?
Испытывая неловкость, но понимая, что иного выхода нет, она тяжело вздохнула:
— Я сказала — сегодня вы никуда не едете. Так поздно вы никогда не поймете попутку, которая довезла бы вас до главной дороги. Ну, а здесь к тому же после темноты лучше вообще по дорогам не шататься.
— Медведи, городской вы мальчик, — объяснила она, когда Адам непонимающе взглянул на нее. — Они хозяева лесов. Не пройдет и получаса после захода солнца, как их станет на дороге больше, чем трещин на тротуаре. Ну, а вы сумеете сделать разнообразным их обыкновенное меню.
Рот ее вытянулся в тонкую линию. Она закрыла и заперла лодочный домик:
— Хижина номер один в приличном состоянии. — Джо указала в сторону избушки на самом берегу озера. — Можете в ней заночевать. Через полчаса я приберусь там и приготовлю еду.
Он стоял и не двигался с места, тогда она положила руки на бедра и заметила:
— Видите ли, мне эта идея нравится ничуть не больше чем вам. Но я не желаю остаток жизни мучиться угрызениями совести. Не думайте, что это — гостеприимство.
— Гостеприимство? — пробормотал он про себя, глядя ей вслед, когда она повернулась и направилась к хижине. — Эта мысль мне и в голову не приходила, рыжая. Мне это и в голову не приходило.
Но у него появилась другая мысль, когда взгляд его скользнул по уже знакомым очертаниям хрупкой фигурки девушки. Мысль эта его волновала. Ему нравилось, что появилась возможность здесь остаться. Значит, он на самом деле и не хотел уезжать… значит, он был несколько более заинтригован маленькой рыжей девчонкой, чем это было бы разумно.
