Развод, Новый год и прочие неприятности (СИ) - Иванова Ксюша
Но молчит. Молча разувается. Молча снимает вкусно пахнущую кожей и дорогим парфюмом короткую дублёнку.
Нет, Герман нередкий гость в этой квартире, но... Находиться в ней нам вдвоём, кажется, никогда и не приходилось.
Честное слово, я не хочу сравнивать! Это невольно происходит!
Старший из братьев Шаховых холеный, знающий себе цену, идеально выбритый, с идеальной же причёской, идеально дорого и по классике одетый.
Младший Шахов... Взрослый же мужик - мы ровестники с ним. Но пацан! Вот честное слово! Из-под ворота футболки, надетой под верхнюю одежду торчат татуировки, обвивающие шею.
Выбритые виски, длинная чёлка.
Мягкие объёмные спортивные штаны. Игнат никогда даже не посмотрел бы на такие.
След от прокола на выбритой брови.
Надо признать, что в каком-то смысле, если, конечно, рассматривать их двоих чисто с точки зрения их самцовости...
Ох, совсем у тебя, Даночка, в свете ситуации крыша поехала...
Так вот с точки зрения самцовости. Этот - молодой нагловатый волк. А Игнат - холеный лев, обитающий в прайде. Ну, и мысли...
— Данка, чо смеешься, а? - заглядывает в зеркало. - Вроде морда чистая.
Махнув рукой, захожу в гостиную.
С тоской смотрю на ёлку.
Хорошо хоть, что она в пакете была. Хоть осколки не сильно посыпались на пол.
Стою. Смотрю, не зная, то ли так и выкинуть целиком, то ли все-таки разобрать.
— Оу. Что у тебя за помойка посередине комнаты?
— Это ёлка! - возмущаюсь я. - Была.
— Тащи бокалы. Будем пить за упокой.
Достаю бокалы. В отражении стеклянной дверцы шкафчика ловлю его задумчивый взгляд, направленный в мою сторону.
Чувствую. Сейчас начнёт про братца мне петь...
Приношу. Ставлю на журнальный столик.
А что? И правда надо выпить! Может, на душе хоть немного легче станет?
— За тебя. Я не мастер речи толкать. Просто чтобы всё у тебя было хорошо, - говорит он.
Стукаемся. Выпиваем.
В этот момент в двери щёлкает замок. Кто-то снаружи отпирает её ключом.
Вариантов немного. Дочь отзвонилась, что на выходных не приедет. Или Игнат, или...
Свекровь со свекром!
Стервятники... Прилетели клевать.
Только не это.
— Я так и знала! - доносится ото входа противным голосом. - Не успел Игнат за дверь шагнуть, так эта непутевая уже Германа захомутать хочет!
5 глава
-Дорогая матушка, вы бы радовались тому, что на Германа хоть кто-то позарился, - незаметно подмигивая мне, смеётся Шахов-самый младший.
-Дорогой сын, - в тон ему, только серьёзно отвечает Галина Германовна. - Я бы радовалась, если бы на тебя позарилась любая из твоих ночных бабочек, только бы она могла родить тебе наследника. Дана, к сожалению, с этим, скажем прямо, самым главным для женщины делом, не справилась. Сына Игнату не родила. Да и не родит. Возраст уже... Климакс...
Да, я - взрослая женщина.
Да, по работе мне приходится общаться с разными, иногда не совсем здоровыми, иногда просто странными, иногда обозленными на весь мир, иногда травмированными, людьми.
Но если бы мне пришлось составлять свой личный список самых, простите, припизднутых, ГГ, незабвенная Галина Германовна, гордо носила бы первый номер.
Ну, два мужика рядом! Ну, какого, на фиг, хрена, обсуждать при них мой климакс?
Которого, к слову, ещё и близко нет.
Мне кажется, что своей речью свекровь немного смущает даже Германа. Во всяком случае, он тяжело вздыхает, прикрыв глаза.
-Да, Галочка, - Виктор Игнатович как обычно не смеет возражать своей боевой жене. Более того, подобострастно поглядывает в её сторону. - Ты-то мне двоих сыновей родила! Двоих. Есть кем гордиться.
-Всю свою жизнь... - ГГ делает вид, что задыхается от прилива чувств, начинает обмахивать себя руками, якобы приводя в чувство. - Всю свою жизнь я посвятила дому, семье. Моего мужа и детей всегда ждал горячий ужин, свежие рубашки, начищенные ботинки. Я обои сама клеила. Во всём себе отказывала. Здесь же...
Она поворачивается вокруг своей оси, презрительно оглядывая нашу квартиру.
-Ремонт дизаааайнер делал, видите ли! На ужин в лучшем случае котлеты из готового фарша. Сама целый день за копейки в своём кабинете для ненормальных просиживает. Ни причёски нормальной, ни косметолога, ни рожи, ни кожи, в общем. Чему удивляться, если бедный мужик налево посмотрел?
-Да, Галочка, да заенька, с твоими котлетами никакая еда из ресторана не сравнится...
-А это что? - замечает мою несчастную ёлку. - Пакет с мусором посередине зала?
Смотрю мимо ГГ в окно.
Там снегопад начался. В тёмные стекла так и бьются снежные вихри.
Галина Германовна, проследив за моим взглядом, находит тему для новой придирки.
-Данка! Сто раз говорила, повесь нормальные шторы! Нет же! Никакого уюта? Вот что это? - подходит к окну, дёргает за верёвочку поднимающую вверх мои любимые рулонные шторы.
То ли прикладывает слишком много сил, то ли просто так совпадает, но крепление внезапно обрывается, и штора одним концом падает вниз, припечатывая ей по макушке.
Давлюсь смехом, прикусив указательный палец.
Герман, упав в кресло, откровенно ржёт на всю квартиру.
-Гера! - рявкает ГГ, багровая от злости.
-Ой, не могу-у, - Шахов-младший смешным детским жестом вытирает из уголков глаз якобы выступившие слезы. - Матушка! Вы бы поосторожнее! А то придётся оплачивать услуги ремонтной бригады.
-Кому придётся оплачивать? Мне? - ахает она. - Да я! Да мы с отцом столько денег вложили в их семью, в эту квартиру, в ваш бизнес, что она мне не сумеет отдать до самой смерти. Еë-то родители-босяки и копейки ломаной не дали!
Честное слово, я бы, наверное, потерпела ещё некоторое время...
Конечно, при Игнате его родители вели себя потише, но всё равно, позволяли себе и придирки, и насмешки, и замечания.
И еда не такая, и дочь я плохо воспитываю, и выгляжу хреново, и в доме грязно...
Я не обращала внимания - пару часов в полгода можно было потерпеть. Тем более, я делала это ради любимого мужа.
Но теперь вдруг с неожиданным облегчением подумалось, что терпеть больше не для чего!
Да и мои родители, честные и порядочные люди, уж точно никак не заслужили подобного обращения.
Опускаться до оскорблений я, конечно, не стала.
Взяла телефон и под пристальными взглядами ГГ и свёкра набрала номер нашего участкового. Два года его жена ходила ко мне на индивидуальный курс.
С Ларисой мы корректировали мизофобию (1), ставшую достаточно распространённой после ковида. У бедняжки доходило до того, что кожа на руках слезала от постоянного мытья! А в конце она боялась дверь в подъезд открыть, не то что на улицу выйти.
Мне было так её жаль, что за сеансы брала символическую плату.
-Матвей Семёныч, добрый вечер... Простите, что поздно...
-Даночка Валерьевна, уважаемая, вы мне можете хоть ночью звонить! Буду счастлив вас слышать!
-У меня тут в квартиру проникли посторонние лица. Дебоширят. Угрожают. Оскорбляют меня.
-Да вы что! Я немедленно высылаю наряд. И сам подъеду! Держитесь там. Пять-десять минут!
Отключаюсь, победно глядя на онемевших свекров.
-Бегите, - шепчет Герман из своего кресла.
-И лучше вам отдать мне свои ключи от нашей квартиры. Потому что иначе завтра я поменяю замки.
-Не ожидала! Не ожидала от тебя! - ГГ гордо разворачивается в сторону выхода.
-Неблагодарная! - вставляет свои пять копеек свекр.
-Придётся Игнату позвонить и рассказать! Невиданное оскорбление! Позорище! - причитает она, обуваясь в прихожей.
Не обращая внимания, пишу Матвею Семёновичу в мессенджер, командуя отмену. Благодарю, объясняя, что дебоширы сами убежали, услыхав его обещание прислать наряд.
Отвечает смеющимся смайлом и припиской "Всегда к вашим услугам".
-И за квартиру будешь выплачивать нам причитающееся! - доносится от выхода.
