Мэри Дэвидсон - Бессмертная и безработная
– Поверьте мне. Короче, сделайте все, что в ваших силах. – Интересно, может ли священник совершить помазание на вампире? – промелькнуло у меня в голове.
Отец Маркус улыбнулся Саре, и я впервые заметила, какое у него приятное лицо. Оно было удлиненным и скорбным, как у бассета, но когда он улыбнулся, на щеках у него появились глубокие ямочки, что выглядело очень привлекательно.
– Сара, дитя мое. – Он медленно дотронулся до ее руки. Она вздрогнула, но не отдернула руку. – Ты искренне раскаиваешься во всех грехах, которые совершила и в жизни, и в смерти?
– Да.
– Принимаешь ли ты Господа нашего Иисуса Христа как своего Спасителя?
– Эрик Синклер мой Господь, а Бетси моя Богородица, – сказала она просветленно.
– Ты говоришь о жизни после смерти, дорогая?
– Да. Я хочу сказать: если Он меня примет.
– Хорошо. В таком случае я посвящаю твою душу Богу. – Он изобразил крест над ее головой, и она отпрянула, но ничего не случилось. Она не воспламенилась, не рассыпалась в прах. Должна признаться, что я почувствовала облегчение.
– Спасибо, святой отец, – сказала я.
– Вам нужно...
– До свидания.
Тина многозначительно открыла дверь.
– Но я хотел бы знать...
– Прошу прощения, это уже наше дело, – вежливо произнесла Тина, а затем смерила Эни и Джона таким испепеляющим взглядом, что они моментально бросились к лестнице. Отец Маркус выполз из комнаты, бросив напоследок через плечо последний взгляд, прежде чем за ним захлопнулась дверь.
– О'кей. – Это прозвучало хорошо; я попробую еще раз. – О'кей. Сара, встань здесь. – Я прислонила ее к стене, затем подвинула – за той стеной были мои туфли. – Так. Отлично. – О Господи, как же я ухитрилась попасть в такую ситуацию?
Она схватила меня за руку.
– Подождите!
– Слава Богу!
– Нет, дело не в этом. Я не передумала. Моя одежда. У меня полный шкаф туалетов от Армани, которые я никогда больше не надену. Тина знает, где я живу. Они теперь будут принадлежать вам. Вы выше, но у нас схожий тип телосложения. Вы сможете их немного переделать.
– Армани? – Я обвила руками ее шею и поцеловала в холодную щеку. – Ты не пожалеешь об этом, обещаю.
– Тогда договорились.
– Мамочка? – взволнованно позвала Мари.
– Я буду с тобой через минуту, детка, – ответила Сара чересчур бодрым голосом. А потом прошептала: – Сделайте это скорее!
И я сделала. Я пронзила ее ножкой от стула сильнее, чем было необходимо. Я так боялась, что не справлюсь и все испорчу, что перестаралась. Ножка прошла сквозь Сару и сквозь стену. Я выпустила ее из рук, и Сара осталась стоять, пригвожденная к стене, как бабочка к картонке.
И она умерла. Я знала, что она умерла. Я чувствовала это. И даже если бы не могла чувствовать, то могла видеть. Ее глаза, только что прищуренные от ненависти из-за моей медлительности, теперь остекленели. Она дергалась как форель, выброшенная на сушу, но я знала, что это означало – судороги агонии.
Я отвернулась, смертельно боясь, что меня опять затошнит. Рука Синклера легла на мое плечо.
– Успокойся, – пробормотал он. – Ты все сделала хорошо. Взгляни!
Я взглянула. На лице Мари застыло выражение крайнего удивления; она уставилась на свои прозрачные руки, потом посмотрела на меня и улыбнулась, показывая дырку на месте молочного зуба.
– Теперь я пойду к мамочке, Бет... – И с этими словами она исчезла.
Наступило долгое молчание, пока мы трое пытались собраться с мыслями. Наконец заговорила Тина:
– Я избавлюсь от тела.
– У вампиров есть кладбища? – спросила я дрожащим голосом. Я действительно дрожала и боялась упасть.
Она улыбнулась.
– Да.
– О'кей. Хм, послушай. Ночь была слишком длинной. Невероятно длинной. Тина, я твоя королева, правда? Я хочу сказать, ты всегда в это верила.
– Конечно, ваше величество.
– Ты можешь мне сделать по-настоящему большое одолжение? Сойди вниз и заставь «Воинов клинка» уйти и скажи Марку, и Джесс, и моей маме, что я увижусь с ними завтра. Потому что прямо сейчас я не готова составить им компанию.
– Конечно, ваше величество. – Она взяла мою руку и – странный, волнующий жест – поцеловала ее. – Вы поступили правильно. – Она улыбнулась, и ее лицо просветлело. – Прекрасный поступок.
Тогда почему я чувствовала себя так отвратительно?
Я слышала, как Тина волокла тело, но смотреть не стала. Синклер придерживал дверь, а потом захлопнул ее за ней. Естественно, он решил, что на него мои слова не распространяются.
– Ну, вот и все, – сказал он, уставясь на место, где только что сидела Мари.
– Полагаю, что так.
– Я очень рад за нее.
– Я тоже.
– Мари так скучала по маме, она слонялась здесь полстолетия. А теперь они вместе. Здорово, правда?
– Правда.
Я расплакалась и внезапно обнаружила, что прижимаюсь к его груди. Он обнял меня.
– Не плачь, Элизабет, не плачь, милая. Ты все сделала правильно.
– Я знаю, – всхлипывала я в лацкан его пиджака.
– Ну, успокойся. Тебе предстоял нелегкий выбор. – Он поцеловал мою макушку. – Но ты оказалась королевой для Сары, когда она нуждалась в тебе, а Мари не могла и мечтать о более преданном друге.
Он говорил с такой нежностью, что я заплакала еще сильнее.
– Элизабет, почему ты всегда пахнешь земляникой? Резкая перемена темы оборвала мои рыдания.
– Это мой шампунь.
– Он просто восхитителен.
– И кроме того, Джессика швырнула в меня клубникой. Она вытащила ее из коктейля, который пила на вечеринке, и ягоды застряли в моем бюстгальтере, а у меня не было времени переодеться до вашего приезда. Я хочу сказать, что клубнику я вынула, но остался сок и косточки.
– Ну, это тоже... по-своему восхитительно. – Я чувствовала, как его грудь сотрясается от сдерживаемого смеха.
Я отстранилась и хлопнула его по плечу.
– Это не смешно, Синклер. У меня сейчас кризис.
– Да, я начинаю узнавать признаки.
– Понимаешь, у меня был план. Я хочу сказать, что я никогда не смогу иметь детей. Поэтому я подумала, что могла бы позаботиться о Мари. И я привыкла все время видеть ее рядом. Она ведь всегда была рядом.
– Да, это, наверное, тебя ужасно раздражало.
– Нет, это... я считала, что это хорошо. Я имею в виду, что я преодолела страх перед привидением. А теперь я никогда... никогда ее больше не увижу. – От этой мысли я снова разрыдалась. – Это было для меня единственной возможностью завести ребенка, а теперь мне кажется, что здесь убили не Мари, а кого-то другого, и его призрак бродит по дому!
– Элизабет, ты же знаешь, что это неправда.
– Какая ужасная неделя!
– Да, бедняжка, это было трудное время для тебя.
– Да, и кто-то охотится за мной, и этот дом слишком велик, и другие вампиры ненавидят меня, и я собираюсь раздавить Джона как клопа, если он не оставит меня в покое. Кроме того, я могу видеть мертвецов и подозреваю, что садовник тоже привидение. Вдобавок мачеха беременна моим сводным братом или сестрой.
