Мэри Дэвидсон - Бессмертная и безработная
– Даррен и я хотим сообщить важную новость. Мы начинаем создавать семью.
– Начинаете?.. – спросила мама озадаченно. Глаза Джессики расширились.
– Вы хотите сказать, что вы...
– Беременна, – закончила Ант со злорадным торжеством в голосе. – Роды ожидаются в январе.
Я наклонилась, и меня стошнило говяжьим коктейлем прямо на мамины колени.
Глава 21
– Как она могла? – простонала я. – Как она могла?
– Она тебя ревнует, – резко сказала Джессика. – Она ревновала тебя с того дня, как переехала в ваш дом. Возможно, она думала, что отделалась от тебя еще в апреле. Но ты не захотела оставаться мертвой. Теперь Ант рассуждает так: «Я заведу собственного ребенка и тогда получу долю внимания и свою, и Бетси».
Да, это было похоже на Ант.
– Признаюсь, я сильно удивилась, – сказала мама. – Не ожидала, что Антония пойдет по этому пути. – Внезапно она рассмеялась. – Бедный твой отец!
– Он это заслужил. – Я погрузилась в пассажирское сиденье, молясь о смерти, и отказалась пристегиваться ремнем. Сейчас я с радостью пролетела бы сквозь ветровое стекло. – Он подобрал ее. Женился на ней.
– И с тех пор расплачивается за это, Элизабет, – изрекла мама своим безапелляционным тоном. – Пора тебе примириться с этим. Если уж я больше не злюсь, то почему ты злишься?
– Заткнись.
– Что вы сказали, юная леди?
– Я сказала, что мы приехали.
Мама охнула, когда мы вошли в холл. Я не могла ее винить. Я сама почти ожидала, что меня вышвырнут из особняка, каждый раз, когда осмеливалась пройти по главному холлу.
– О, Джессика, как роскошно! Подозреваю, что это стоит огромных денег.
– Да, – скромно согласилась я.
– Боже мой! Какой дворец!
Джессика, насколько я могла судить, упивалась мамиными восторгами. Ее родители умерли, когда она была ребенком, и Элиза в ее глазах больше всех соответствовала образу матери, так что Джесс обожала ее.
– Поднимись в мою спальню, у меня есть брюки, которые я могу тебе дать. – Мамина юбка, конечно, была испорчена. Говяжий коктейль, желчь и кашемир... комбинация не из приятных.
– Это не обяза...
– Ты собираешься ехать домой в нижней юбке? Пошли.
– Вампиры, – прошептала мама Джессике, – такие раздражительные.
– Я все слышу, – бросила я.
– В самом деле?
– Это ужасно, – пробормотала Джессика. – Я не могу пукнуть на третьем этаже без того, чтобы Бете не услышала на первом.
Когда мы вошли в переднюю, появился Марк с кувшином ледяного чая.
– Здравствуйте, доктор Тайлор. Привет, ребята, вы как раз вовремя. Здесь ваши гости.
– Какие гости?
– Мм, давайте-ка посмотрим. – Марк начал считать по пальцам свободной руки. – Двое «Воинов клинка», король вампиров; вампир, который создал его; местный священник и еще одна вампирша. Некто Сара.
– Великолепно, – проворчала я. – Очевидно, я единственная, кто звонит, прежде чем заявиться в чужой дом без приглашения.
– Очевидно, так, – подтвердил Синклер, возникая, как всегда, из ниоткуда. Моя мамочка подпрыгнула на целый фут от удивления. Я тоже. – Доктор Тайлор. Рад вас видеть.
Мама чуть не упала в обморок, когда Синклер взял ее руку и склонился над ней в поцелуе.
– О, ваше величество. Я тоже рада вас видеть.
– Называйте меня Эрик, доктор Тайлор. В конце концов, вы ведь не одна из моих подданных. К сожалению, – вздохнул он.
–А вы зовите меня Элиза, – жеманно улыбнулась она.
– А меня сейчас опять стошнит, – объявила я. – Может быть, вы двое хоть на пять секунд прекратите строить друг другу глазки?
– Не сердитесь на нее, – сказала мама, с восхищением глядя на Синклера. – Обычно она намного любезнее. У нее была трудная ночь.
– Конечно, поскольку она ваша дочь, я ожидаю от нее великих дел.
– Ах, Эрик, как мило с вашей стороны. Бетси никогда не говорила мне, что...
– Серьезно, ребята, меня сейчас опять вырвет. Так что замолчите.
– Меня тоже вырвет, – сообщила Сара. Я обернулась; она стояла в проходе ко второй гостиной. – Если на сегодня программа закончена, я бы хотела уйти.
– Нет, – строго приказал Синклер.
–Да, – возразила я. – Почему бы вам всем не уйти отсюда? Я не в настроении принимать гостей.
– Так войди в настроение. Нам нужно обсудить серьезное дело. – Его ледяной тон потеплел, когда он снова взглянул на мою мать. – Серьезное вампирское дело, дорогая леди, иначе я бы, конечно, настаивал на том, чтобы вы к нам присоединились. Такой глубокий ум, как у вас, мог бы нам очень пригодиться.
– Я хочу уйти! – закричала Сара. По-настоящему закричала! А я-то думала, что только я могла повышать голос на Синклера. – Я хочу немедленно уйти!
– В чем проблема? – спросил Марк. – Я слышал, что тебе не нравится этот дом. Почему? – Из кувшина, который он держал в руке, на пол лился ледяной чай. Он озирался вокруг в поисках какого-нибудь предмета мебели моложе двухсот лет, чтобы поставить кувшин, но тщетно. Так что он стал мрачно прихлебывать из него.
Купить подставки, отметила я про себя.
– Если вам нужно знать, – с ненавистью произнесла Сара, буквально выплевывая каждое слово, – у меня когда-то была дочь. И она... ну, в общем, она умерла. Здесь. В этом доме. И я не хочу об этом говорить и не хочу здесь находиться.
Она сделала шаг вперед и оказалась в объятиях Синклера. Я почувствовала, как моя челюсть со скрипом отъезжает вниз.
– Что? – закричала я.
– Ребенок? Светловолосая девочка? – резко спросил Синклер.
Я подошла и встала рядом с ним.
– Ее зовут Мари? Она носит банты и следит за тем, чтобы волосы не падали ей на глаза? И носит туфли с цветными застежками и ножные браслеты? И комбинезон?
Сара расплакалась. Это было еще более шокирующим, чем то, что она кричала на Синклера.
– Вы о ней знаете? Откуда вы знаете? Кто вам сказал? Не говорите о ней, я не хочу, чтобы вы о ней говорили.
– Сара, она похоронена в моем переднем дворе!
– Она что? – резко спросила Джессика.
– Пойдемте в мою комнату. – Я развернулась. – Мама, я должна сейчас заняться этим делом, о'кей? Это очень важно. Поговорим позже.
Она обняла меня.
– Конечно. Работай.
– Мам, – проворчала я, высвобождаясь, – мне неловко перед другими вампирами.
Я побежала вверх по лестнице.
Я ворвалась в свою спальню, сопровождаемая толпой.
– Мари! – закричала я. – Мари, выйди к нам! Она начала медленно проступать из воздуха, словно проявляющаяся фотография. Я раньше никогда не видела ничего подобного, и это было страшновато. Сначала я не заметила ее в кресле, но затем оно сделалось голубоватым по краям, и в нем стала вырисовываться сидящая Мари, пока наконец ее фигура не обрела четкость.
