Сара Болл - Девять месяцев
Я смотрела на него с улыбкой, понимая, что он напрашивается на приглашение.
— С тобой? — спросила я невинным тоном.
— Спасибо за приглашение. — Он взял меня за руку. — Как думаешь, им не понадобится диджей на вечеринку?
— Не думаю, что у тебя достаточно рок-записей, чтобы справиться. Им подошел бы разве что сам Род Стюарт; одно только твое присутствие на этой вечеринке бросит тень на твой имидж. Если превращение в копа еще этого не сделало, — пошутила я.
Чарли улыбнулся сам себе, потом присел на скамейку, мимо которой мы шли, и похлопал ладошкой рядом с собой.
— Тут так тихо, — прошептал он, откидываясь на спинку, чтобы полюбоваться лунным небом.
Я присела рядом, вытягивая ноги и складывая руки на животе.
— Ой, мне кажется, я чувствую, как толкается ребенок, — сказала я почти уверенно.
Чарли возбужденно выпрямился:
— Правда? Можно мне потрогать?
— Конечно, но толчки очень незаметные, нужно сосредоточиться. — Я подняла свитер и положила его руку на то место, где была моя. Мы оба сидели тихо несколько минут, стараясь не дышать.
— Ого! — сказал он наконец. — Я почувствовал, здорово!
Мы смотрели друг на друга, улыбаясь, его рука все еще на моем животе, и тут я заметила, какая она теплая. Я слышала, как часто дышит Чарли, потом он убрал руку и снова откинулся на спинку.
— Это было действительно здорово, — повторил он сам себе.
Мое сердце так громко стучало, что я боялась, он может услышать. Он вскочил со скамейки и протянул мне руку, помогая подняться.
— Пойдем, — сказал он, не глядя на меня. — Надо отвести тебя в тепло.
Глава семнадцатая
— Почему так получается: чем больше в каком-нибудь кафе искусственных цветов, тем больше там посетителей? Что их привлекает в таких местах? — Я с отвращением разглядывала пластмассовую пальму в углу.
Тамсин засмеялась, капая себе на руку молоком из бутылочки, чтобы проверить температуру.
— Эта как танцевальные шлягеры на двух аккордах, в исполнении вертлявой шведской певички, повторяющей припев сто раз. Так делаются хиты. Ну и что, если звучат они как записанные на портативной студии подростком в бейсболке, — так они лучше продаются. Честно скажу, я уже начинаю опасаться за эстетическое здоровье нации. Мир переполнен придурками. — Тамсин вяло махнула рукой. — Вспомнила Оскара, — добавила она, усмехнувшись.
— Ты скучаешь по нему?
— Уже нет. Я скучала, когда родились близнецы, но, может быть, мне просто очень нужна была помощь. Наши отношения никогда не были глубокими. Наверное, он не слишком подходил мне. У нас не было настоящей страсти. Мне просто было обидно за детей. — Она посмотрела на близнецов, лежащих в коляске. Каллум причмокивая, допивал молоко из бутылочки, а его брат мирно спал рядом. — Думаю, им будет непросто осознать, что их отец не интересуется ими. Очень жаль; ведь детям нужен отец. Ой, прости, Холи… я не имела в виду тебя.
— Все в порядке. Знаешь, я решила рассказать обо всем Тому, как только мне представится такая возможность. Не знаю, как его разыскать, но если он позвонит мне, я ему скажу. И как только вернутся Маркус с Фионой, я им во всем признаюсь. Наверное, мне казалось, что проблема решится сама собой, — сказала я, взглянув на свой раздувшийся живот, — но теперь уже нужно что-то делать.
— Все образуется, вот увидишь, — Тамсин погладила меня по плечу, потом взяла на руки Каллума и стала его убаюкивать. — Послушай, — сказал она, и глаза ее загорелись, — я думаю, что могу позволить себе ту пару туфель. В конце концов, могу же я себя побаловать!
Я застонала. Тамсин говорила об этих туфлях весь последний час.
— А ты не могла это решить, когда мы были рядом с магазином? Мы уже так далеко от него отошли! — Я с сомнением посмотрела на свои ноги. Думаю, обратно из магазина меня уже придется везти на тележке.
— Послушай, давай я сбегаю одна, а ты посидишь здесь с близнецами? Так будет гораздо быстрее. — Она указала на ближайший магазин «Мать и дитя» и сказала: — Можешь пока зайти в этот магазин, если хочешь, и там мы встретимся. Я мигом!
— Ой, не знаю. Я совсем не умею обращаться с детьми; а вдруг они проснутся и увидят меня вместо тебя? Они будут плакать на всю улицу!
Тамсин поднялась, положила Каллума рядом с Сэмюелом и взяла сумку.
— Если они проснутся, просто покатай их по улице, и они сразу успокоятся. Все будет хорошо. Тебе нужна практика, — уверила она меня и заспешила прочь. — Не паникуй, я скоро вернусь, — крикнула она, убегая.
Хорошо, без паники. Они спят, успокаивала я себя, нервно оглядываясь по сторонам.
Сэмюел дернул ручками во сне, приоткрыл глаза и захныкал.
Ничуть не удивительно, подумала я. Клянусь, дети просто не выносят меня.
— Все в порядке, дорогой, мама скоро придет, — заговорила я с ним нежным голосом.
Это было моей ошибкой. Услышав чужой голос, малыш распахнул глаза и испуганно уставился на меня.
Эх, зря я заговорила с ним.
Его тельце нервно вздрагивало, когда он набирал дыхание для последующего истошного крика. Я вспомнила, что Тамсин советовала мне покатать близнецов в коляске, если они расплачутся. Подхватив все наши пакеты с покупками, я бросилась по направлению к магазину «Мать и дитя».
Через несколько секунд Сэмюел, как по мановению волшебной палочки, вновь окунулся в царство грез. Эта метаморфоза меня позабавила, и я с гордостью рассматривала лицо спящего херувимчика. В конце концов, может быть, из меня получится не такая уж плохая мать.
Я прогуливалась по магазину, очаровательно улыбаясь всем детишкам и их родителям. Время от времени мамы обменивались со мной деланно усталым взглядом, приглашая разделить их чувства. Мне казалось, что я получила пропуск в некий закрытый клуб. Меня веселил мой образ «международного посла в мир детей». Я представила себя на улицах Калькутты с распахнутыми объятиями, готовая заключить в них всех окруживших меня детей. Как принцесса Диана или Джерри Холлиуэлл.
Возле игрушечного отдела женщина моего возраста спорила с маленьким мальчиком.
— Хочу, хочу, хочу, — ныл он без остановки.
— Джонатан, замолчи. Ты разбудишь малышей этой тети, — просила мама, виновато глядя в мою сторону.
— Ничего страшного, — улыбнулась я, — они спят крепко.
— Такие славные, — шепнула она, заглядывая в коляску, — сколько им?
— Э-э, уже четыре месяца. Ах, как летит время, — добавила я, пытаясь скрыть мое замешательство. — Я уже начинаю плохо соображать, к тому же скоро появится еще один, — пошутила я, надеясь, что это ее повеселит.
