Kim Pritekel - Outcome
— Есть, есть и есть. Давай начнем.
Мы собрали все необходимые ингредиенты, миску, ложку и мерные стаканчики. Я отмеряла продукты, а Холли — размешивала. Вдруг она замерла, задумчиво глядя на тесто.
— Как думаешь, Робин была лесбиянкой? — она посмотрела на меня.
— Из фильма?
Холли кивнула.
— Ну, не знаю, — я раздумывала об этом, выкидывая скорлупу в мусорку и вытирая руки о штаны. — Думаю, да. Возможно, только любовь, а не секс, понимаешь?
— Так ты не думаешь, что если бы все изменилось, то они с Джейн спали бы вместе.
Я покачала головой.
— Вообще-то, нет.
— Хм.
— А ты?
Холли добавила в тесто масло, продолжая размешивать.
— Не знаю. Я тоже не вижу их вместе в таком плане, но это и не кажется мне неправильным.
Согласно инструкции на коробке, Холли перелила тесто в кастрюлю и поставила ее в духовку, а я села на стол и наблюдала за ней. Удивительно, куда зашла беседа.
— Как и я. Я хочу сказать, когда эта маленькая гольфистка флиртовала с персонажем Вупи Голдберг, меня это совсем не беспокоило. То есть, ‘валяй, Джейн’.
Холли села на стол рядом с духовкой и улыбнулась мне.
— Забавно. Мне действительно понравилась Джейн, но Робин — она на самом деле интересна. Думаю, она свела бы меня с ума своими причудами, но она классная. И симпатичная. Кто актриса?
— Луиза Мария Паркер.
— Откуда ты знаешь? — Холли наклонила голову набок, с улыбкой глядя на меня.
Я пожала плечами.
— Я думала, ты не следишь за кино?
— Нет, но она нравится мне с тех пор, как я увидела ее в ‘Жареных зеленых помидорах’.
— А, так вот откуда я ее знаю. Хех. Все не могла вспомнить.
Холли вытащила ложку из миски и начала облизывать с нее тесто. У меня слюнки потекли. Мне нравилось тесто для сырного пирога. Также, как и тесто для печенья. Ням-ням.
— Хочешь немного?
Я кивнула и улыбнулась.
— Тогда приди и возьми.
Я спрыгнула со стола, не отрывая взгляда от ложки, глядя, как язык Холли очищает ее наружную сторону.
— Вот, — она провела пальцем по внутренней стороне ложки, очистив ее от теста. И протянула руку мне.
Я просто смотрела на нее, не зная, что делать.
— Давай, мой палец чистый, правда.
Но мои мысли нет.
Я наклонилась и коснулась самым кончиком языка пальца Холли. Она усмехнулась мне.
— Он не укусит тебя, трусишка.
Я отодвинулась, глядя на нее.
— Давай, ты знаешь, что хочешь это.
Я смотрела на ее суженные глаза. Что ты делаешь, Холли? Я подошла ближе, все еще глядя на нее. Я собиралась ответить на вызов.
Я приоткрыла рот и обвила губами ее палец, проводя языком по всей длине, собирая вкусный приз. Я делала это медленно и уверенно. Холли смотрела на меня; ее глаза перескакивали с моего рта к моим глазам, а потом к ее свежеочищенному пальцу.
— Ну, думаю, ты действительно это хотела.
Мы лежали в темноте. Казалось, снег заполнил все вокруг, и поэтому электрическое одеяло было включено на полную мощность. В общем, снаружи было холодно. И я была рада, что теплое тело Холли находится рядом со мной, согревая мерзлый воздух.
Глядя в темный потолок, я натянула одеяло до подбородка.
— Что бы ты сделала за миллион долларов? — cпросила я, поворачиваясь к Холли, которую не было видно в темноте.
Я слышала, как она зевнула.
— Хм. Дай-ка подумать? — она на секунду замолчала. — Я бы ударила президента.
— Холли!
Она хихикнула и шлепнула меня по ноге.
— Я просто шучу. Думаю, я пробежала бы голой через Нью-Йорк.
— Правда? — я пододвинулась ближе к ней, приподнявшись на локте.
— Ну, наверное, мне стоит подумать еще раз. То есть, миллион долларов — это, конечно, хорошо, но ты же понимаешь.
— И на чем ты остановилась?
— Я бы не сделала ничего, порочащего мое достоинство или достоинство моей семьи. Понимаешь? Не спала бы с кем попало и все такое.
— То есть, я так понимаю, будущая карьера в качестве эксклюзивной проститутки отпадает, да? — я усмехнулась.
— А что? Большой мальчик хочет поразвлечься?
Я чувствовала, что она смотрит на меня, хотя и не могла ее видеть — тяжелые занавески давали дополнительную защиту от холода.
— Ха-ха.
Холли тихо рассмеялась.
— Так что, ты даже не поцеловала бы любого за кучу денег?
— Нет. А ты?
— О, боже, нет. Думаю, потребуется нечто большее, чем деньги, чтобы я снова поцеловала кого-то, учитывая мой опыт.
— Он причинил тебе вред, Энди? Я хочу сказать, ведь это было с обоюдного согласия, верно?
— О, да. Он, может, и был придурком, но не насильником.
— О, хорошо. А то пришлось бы пойти, отрезать ему кое-что, а мне вовсе не хочется выходить на мороз.
Я улыбнулась ее словам.
— Ты сделала бы это для меня?
— О, да. Если бы кто-то причинил тебе вред? Конечно.
— Как и я.
Я снова почувствовала ее взгляд.
— Я знаю это, Энди.
Некоторое время мы молчали, слушая шорох снега снаружи. Такой странный звук. Думаю, не многие замечают, что снег издает какой-то звук, как и дождь. Конечно, все знают песни в которых поется о шуме дождя. А мне нравится шум снега, нравится знать, что он там, снаружи. В такое время я чувствую себя в безопасности, словно под одеялом.
— Если бы ты могла жить где угодно, куда бы ты поехала? — спросила я, пытаясь согреть свои ноги.
— Интересный вопрос. Я кроме США была только в Мексике и Испании.
— Ты была в Испании?
— Ага. Семейная поездка, когда мне было пятнадцать. Думаю, я бы назвала Австралию или Францию.
— Почему?
— Ну, Австралия красивая, и мне нравится французский язык.
Я хихикнула.
— О, веская причина для выбора страны.
— Ну, а ты?
— Мне нравится Канада. Люблю такую погоду.
— Холод и снег?
Я кивнула. Потом вспомнила, что Холли меня не видит, и сказала:
— Ага.
— Хех. Интересно. — Еще один зевок, теперь более громкий.
— Устала?
— Да.
— Я тоже. Спокойной ночи, Холли.
— Спокойной ночи, Энди.
Я вздрогнула, почувствовав, как что-то проползло по моей руке, но была еще слишком погружена в сон, чтобы волноваться об этом. Потом это поползло выше. Я представила себе гигантского волосатого паука, который хочет спрятаться от холода. Сотни маленьких глазок ищут куда бы впиться, чтобы попробовать крови и отложить личинки.
Я распахнула глаза и ударила по пауку. Но вместо этого почувствовала под пальцами резину и увидела смеющуюся Холли.
Я прижала руку к груди, впиваясь в Холли взглядом.
— Это было не смешно.
— Прости, — она пыталась сдержать смех, но не сильно в этом преуспела. — Что такое? Это был всего лишь он. — Холли подняла свой куш.
