Татьяна Королева - Все могут короли
— Ты сегодня телевизор смотрел?
Репортер почесал затылок и наморщил лоб, будто вспоминая. Место удара откликнулось тупой болью.
— Сегодня — нет… — и саркастически ухмыльнулся. — Я еще не совсем сошел с ума, чтобы по утрам смотреть телевизор!
— Надо же, большой эстет! — Антон Павлович плюхнулся в кресло и уточнил: — И радио не слушал? Новости или последние известия?
Зевая, Макс привалился к дверному косяку, потер висок, пытаясь окончательно проснуться:
— Нет, конечно…
Затем он пошел в ванную, несколько раз плеснул в лицо холодной водой, тайком наблюдая за главным в зеркало. Макс потянулся за полотенцем и небрежно бросил отражению шефа:
— Что нового нам могут сообщить? — Защипало в ссадине на щеке. Досадливо поморщившись, Макс стал прилаживать на рану пластырь. — Богатые богатеют, а бедные беднеют?
Антон нетерпеливо вскочил и подошел к двери ванной.
— Сообщают, что принцесса Мария, слава Богу, выздоровела и сегодня проведет пресс-конференцию… — доверительным тоном сообщил он.
— Рад за принцессу! — Макс повесил полотенце, вежливо отодвинул главного редактора и прошел на кухню. Налил в чайник воды, насвистывая простенький мотивчик, песенку про счастливую любовь, которую слышал вчера в клубе…
Антон Павлович не отставал от Макса ни на шаг, размашисто жестикулировал и говорил не умолкая ни на секунду:
— А еще мне менты конфиденциально сообщили, что принцесса вообще не болела! Такая вот служебная информация!
— Тогда что же с ней приключилось? — вяло полюбопытствовал Макс.
— Она целые сутки отсутствовала в резиденции! — победно выпалил Антон.
— Да ты что? — притворно удивился репортер. — И где же она была?
Мощный корпус главного преградил ему дорогу. Редактор нацепил очки с квадратными стеклами и сквозь них сурово посмотрел на светского хроникера:
— Не включай дурака! Где интервью?
Макс ловко обогнул мощную фигуру босса, открыл шкафчик, буднично извлек банку растворимого кофе, сахарницу, две чашки. Понаблюдал как смесь коричневого порошка и кристаллов пенится под горячей струей воды, и с самым дружелюбным видом пододвинул чашку шефу. Но Антон Павлович проигнорировал этот жест доброй воли и продолжал наседать:
— Ты написал?
— А… то наше интервью, — Макс картинно хлопнул себя по лбу.
— Именно, интервью…
Репортер виновато развел руками:
— Знаешь, Антоша, оно как-то не получилось…
— Не понимаю? Как не получилось?
— Ага… Просто не получилось… — Он взял чашку и стал мелкими глотками отхлебывать кофе.
Антон наблюдал за ним с подозрением:
— У тебя не получилось? Что ты мне мозги пудришь, Макс? Прекращай!
— Не получилось, Антон! Действительно не получилось! — устало опустившись на высокий табурет у барной стойки, попытался объяснить он. — Вроде сначала как-то пошло, а потом чего-то не хватило… Знаешь как это бывает?
Глаза главного сощурились, превратившись в узкие как бойницы щели:
— Не знаю! Зато знаю другое… Из надежных милицейских источников сообщили! На дискотеке на опен… — Антон запнулся, — опен-эере была большая драка…
— А при чем тут я? Пусть кто-то из криминальной хроники съездит…
— Притом! — ноздри Антона раздувались от плохо сдерживаемого гнева. — Притом, Максимка, что там видели тебя и… принцессу Марию!
Макс только вскинул бровь:
— А кто еще был из знаменитостей?
Это было слишком даже для такого толерантного человека, как Антон Павлович:
— Скотина, тебе лучше знать! — Главный не выдержал и сорвался на крик: — Прекрати играть со мной в свои игры! Где интервью?
Макс положил руки на плечи Антона и с усилием усадил его на табурет:
— Сядь, успокойся… — репортер выглядел непривычно серьезным, — Антон… интервью не будет…
— Как не будет, не понимаю тебя, — главный редактор нетерпеливо заерзал на месте. — Ты сам предложил эту сделку… Ты же сам поспорил со мной!
— Ну да… Было такое… Но я передумал! — И твердо добавил: — Интервью нет и не будет…
Антон не мог поверить тому, что происходит. Он видал всякое, но чтобы сам Шальнов отказался от гонорара — это невозможный, не описанный в современной науке феномен! Для страховки он задал вопрос еще раз:
— Отказываешься от денег? Тебе деньги не нужны? Ты хорошо подумай, прежде чем ответить…
— Видимо, нет… — Макс на минуту вышел, а когда вернулся, положил нас стол перед шефом тысячу долларов. — Возвращаю должок. Пересчитай!
Антон Павлович недоверчиво взял деньги. Ему показалось, что очки начали сами собой медленно смещаться на лоб…
Он уже прятал купюры в кошелек, когда перед его — многоопытного редактора — внутренним взором открылась вся неприглядная подоплека произошедшей с Максом метаморфозы. Лучший журналист отдела светской хроники — его лучший журналист — продался конкурентам, причем вместе с эксклюзивным материалом! Можно сказать, с мировой сенсацией!
От такого предположения Антон Павлович схватился за сердца, покачнулся и едва не свалился с высокого табурета. Но он все же восстановил телесное равновесие, нервными глотками допил остывший кофе и схватил Макса за руку:
— Ты что, договорился с другой газетой? С кем? — Он попытался заглянуть репортеру в глаза, но, увидев в них только холодную неприязнь, смирился с горькой судьбой. Придется заплатить! Антон Павлович считал себя непревзойденным специалистом по переговорам деликатного свойства. Он сменил тон и даже подпустил в голос льстивые нотки: — Ладно… Может, просто скажешь, сколько тебе обещали?
— Антон, не все меряется деньгами…
— Не все?! Не ожидал от тебя! — Антон Павлович разозлился не на шутку, схватил Макса за грудки и заорал: — Сволочь ты, вот и все!
Беседа уже грозила перейти в стадию драки, когда в прихожей снова загремел звонок. Макс стряхнул с футболки руки главного и пошел открывать…
На лестничной площадке с ноги на ногу переминался Гарик.
Вид у него был довольный. Даже синяк под глазом и разбитая губа — напоминание о вчерашней клубной вечеринке — не могли испортить его радостного настроения. В руках он нетерпеливо теребил плотный бумажный конверт.
— Я гений, я гений! Ты посмотри какие фотографии! — тут же объявил «соавтору» папарацци.
Он вытащил из конверта толстую пачку цветных глянцевых прямоугольников и веером развернул перед Максом:
— Где ты такое видел?!
Макс шагнул на площадку и притворил за собой двери:
— Спрячь, там Антон…
— Понял, не дурак, был бы дурак — не понял! — Гарик быстро сунул фотографии в конверт, запихнул его за ремень джинсов, опустил сверху свободную сорочку и с фальшивой улыбочкой проследовал за Максом на кухню — засвидетельствовать шефу свое почтение.
