Дина Маккол - Запретная страсть
Она вернулась в контору и пошла в ванную мыть руки. Поглощенная делами, Ребекка и думать забыла про ленч, а пустота, которую она чувствовала внутри, не имела никакого отношения к голоду.
Оттирая грязь с руки, Ребекка вдруг замерла и закрыла глаза: ей хотелось воскресить в памяти острое наслаждение, которое она испытала от прикосновения пальцев Джексона. Интересно, что бы произошло, если бы в этот момент они оказались одни?
Ребекка вздрогнула и поспешно ополоснула лицо холодной водой, тщетно борясь с непрошеными мыслями. Ей становилось все труднее и труднее делать вид, будто ничего не происходит.
Закончив умываться, Ребекка прошла в приемную и рухнула в кресло. Надо наконец разобраться в себе и своих сердечных переживаниях. А поскольку Ребекку с детства приучили мыслить логически, думать долго ей не пришлось. Какие уж тут загадки — сердце ее рвалось к мужчине, которого она не могла… не имела права желать… и все-таки желала!
Ребекка взглянула на часы: не пора ли по домам? Сегодня суббота — короткий день. Покупателей скорее всего больше не будет. Она взяла рекламный справочник о рождественских елках. Правда, на улице было как минимум тридцать градусов жары. Ну и что? Как говорится: «Готовь сани летом, а телегу зимой».
Ребекка механически перелистывала страницы и далеко не сразу заметила, что и цены елок, и стоимость их доставки — все тут же выскакивает у нее из головы.
— Ну и хватит! — пробормотала она, швырнув каталог на прилавок.
Мысленно ругая себя за рассеянность, Ребекка посмотрела в окно, на проносившиеся по шоссе машины. Ничего, за полтора выходных дня она сумеет взять себя в руки. Съездит навестить Пита. Завтра сходит в церковь: надо же наконец найти общий язык с отцом… и с Господом! А там, глядишь, все придет в норму…
Но когда появился Джексон, от этих благих намерений не осталось и следа. В отчаянии подыскивая какие-нибудь слова, Ребекка выпалила первое, что пришло на ум:
— Никогда так не радовалась концу рабочего дня. А ты?
Он кивнул и, не глядя на нее, удалился в ванную.
Ребекка выдвинула ящик кассы, чтобы подвести дневной баланс, и вспомнила, что сегодня — день зарплаты. Она положила чек на самое видное место — на прилавок, чтобы не забыть о нем, когда Джексон выйдет из ванной.
А вода там журчала что-то слишком уж долго. «Наверное, — подумала Ребекка, — он принимает душ». А ей-то, собственно, какое до этого дело?
Перегрелся, устал… может, проголодался — вот и хочет освежиться перед обедом.
Наконец Джексон появился в дверях ванной, и Ребекка снова забыла обо всем на свете. Кожа его была еще влажной, в руках он держал рабочую рубашку, а на себя надел чистую… синюю — под цвет глаз.
— Собрался куда-то? — небрежно сказала она, вручая ему чек. Ребекка очень надеялась, что вопрос действительно прозвучал небрежно и она не выдала своего любопытства.
Джексон приостановился, мельком посмотрел на чек, перевел взгляд на Ребекку и слегка улыбнулся ей. Этот взгляд она будет хранить в памяти до понедельника… Потом Джексон, видимо, вспомнил о своих делах, и опять между ними встала стена отчуждения.
— Да… собрался.
Ребекка ждала продолжения, но Джексон умолк. И тут наконец взыграла ее гордость. Он не желает объяснять, куда едет? Что ж, этот удар она как-нибудь перенесет. Ребекка вскинула подбородок и расправила плечи:
— Ну тогда желаю тебе приятного путешествия. До понедельника!.. — — И отвернулась, чтобы он не увидел ее лица.
У Джексона упало сердце. Он видел, как Ребекка напряженно выпрямилась, да и голос ее звучал подчеркнуто безразлично… Ясное дело: он сильно обидел ее.
«Черт побери, Ребекка. Ну, как я могу рассказать тебе о своей сестре? Ведь тогда ты и обо мне узнаешь слишком много…»
А вслух он сказал:
— Передай Питу привет от меня.
Она резко повернулась. В глазах ее блестели готовые брызнуть слезы, но на губах порхала беспечная улыбка.
— Конечно, передам. Он будет рад услышать, что ты помнишь о нем.
Джексон кивнул… и ушел.
Когда рев «харлея» затих, Ребекка перевернула табличку на дверях той стороной, где было написано «Закрыто», поплелась в свой кабинет и разрыдалась там.
Но почему же, с какой стати? Она не знала. Просто слишком много всего накопилось в душе и сейчас вот прорвалось. Вдоволь наплакавшись, Ребекка обошла все комнаты, проверила, заперты ли окна и двери, выключила кондиционеры и свет.
А потом, держа в руке сумочку с деньгами, направилась к пикапу. Прежде чем ехать к Питу, надо принять ванну, перекусить… и привести в порядок мысли.
Над раскаленным шоссе висела знойная дымка, переливаясь и мерцая всеми цветами радуги. Джексон гнал «харлея» во весь опор, словно пытаясь сбежать от терзавших его демонов. Но как бы стремительно ни мчался мотоцикл, скрыться от самого себя и от своих мыслей не удавалось. Ну почему мы не познакомились с Ребеккой раньше, когда я был другим? Увы, судьба не баловала Джексона ответами на подобные вопросы — ни сейчас, ни много лет назад.
Внезапно огромный восемнадцатиколесный грузовик, появившийся невесть откуда, просвистел на бешеной скорости мимо Джексона, словно тот не ехал, а стоял на месте. Воздушный поток, оставленный этой громадиной, сотряс мотоцикл, и только мастерство Джексона позволило ему удержать равновесие. Грузовик, едва не ставший причиной аварии, благополучно унесся вдаль, а Джексон притормозил и, съехав на обочину дороги, остановился.
Вдоль шоссе тянулся ряд деревьев. Джексон загнал в тень свой мотоцикл, и его вдруг оглушила поразительная тишина. Сердце еще бешено колотилось, в ушах по-прежнему раздавался грохот мотора. Он сел на траву и, привалившись спиной к дереву, подумал, что опять — в который уже раз заглянул в лицо смерти, Джексон потер пальцами виски. Нет, так нельзя, надо срочно взять себя в руки! Ведь от него зависит судьба Молли. И он не вправе допустить, чтобы безнадежная страсть к женщине помешала его главной задаче.
Да, можно приказывать себе что угодно, а в жизни все получается куда сложнее… Джексон закрыл глаза, неторопливо перевел дыхание и напомнил себе, что обходился же он в тюрьме без женщин целых пятнадцать лет. Значит, остается только настроить мозги на прежний лад. Как говорится: «С глаз долой — из сердца вон» — и все будет в порядке!
— И на луну выть не придется, — пробормотал он.
Джексон не скоро пришел в себя. Очнувшись наконец от своих мыслей, он вдруг встрепенулся и нервно посмотрел на часы. Так, домечтался! Через три часа, даже меньше, приют «Азалия» закроется для посетителей. Он вскочил на ноги и вывел мотоцикл на шоссе. «Харлей» ожил мгновенно и рванулся вперед, как норовистый конь.
