Сдавайся (СИ) - Петерсон Хельга

— Что? — Нашла взглядом «орлиный» профиль, подсвеченный оранжевым светом фонарей с улицы. — Нет! Не трать своё время…

— Это ты не трать время. — Риган устало откинулся затылком на подголовник. — Иди, напишешь из дома. Или просто придёшь сюда.

Можно было бы поспорить, но некогда. Марго выскочила на улицу, хлопнула дверцей и, обнимая рюкзак, побежала к дому. В окнах приветливо горел свет, но подъездная дорожка оказалась пустой. Отцовская машина испарилась. Может, он попал в аварию? Это объяснило бы отсутствие скорой и всевидящих соседей. Но тогда может, стоило сразу ехать в больницу?

Марго рванула на себя дверь и влетела в дом. Но тут же замерла на пороге. Тело парализовало беспомощностью. Ну и что дальше? Бежать больше некуда. Она прислушалась и осторожно двинулась на свет в кухне-столовой. Оттуда раздавался трёп телевизора и тихие всхлипывания. Уже не наводящие ужас, как по телефону, но легче от этого не стало.

Марго откашлялась.

— Ма-а-ам? — Она приставила рюкзак к стене, заглянула в проём и лихорадочно обежала взглядом помещение.

И тут же нашла сгорбленную над разделочной доской фигурку с вздрагивающими плечами, кромсающую огурец. Че-е-ерт… Горло снова сдавило. А мама подняла взгляд, замерла, будто фокусируясь, и тут же отшвырнула нож.

— Милая, ты приехала! — Она бросилась навстречу. Ее лицо сморщилось от нового витка плача, из глаз брызнули слезы. — Как хорошо, что ты здесь! — Она налетела на Марго, схватила в объятия и уткнулась в шею мокрым лицом.

Марго неосознанно обняла ее в ответ. Сердце болезненно сжалось.

— Я здесь, мам. — Она осторожно погладила дрожащую спину. — Что случилось? Я ничего не поняла по телефону. Где папа?

— Его… — горький всхлип. — Его не-е-ет…

А теперь сердце покатилось камнем вниз.

Нет… Не может быть… Это невозможно. Дома слишком тихо и спокойно. Так ведь не должно быть? Не должно же?!

— В каком смысле нет? — Марго прерывисто вдохнула. — Он… в больнице? Где его машина? Он попал в аварию?

Мама неясно завыла.

— Не-е-ет… — Она снова шмыгнула носом. — Но лучше бы это и правда была авария!

Ну это уже невыносимо. Слишком длинный саспенс. Марго осторожно взяла ее за плечи и отстранила от себя. Попыталась заглянуть в заплаканное лицо.

— Тогда где он, мам? — Поймала рассеянный взгляд заплаканных красных глаз. — Что с ним?

Мама размашисто отерла лицо рукавом.

— О, он наверняка в пабе! — Она отмахнулась и отвела взгляд. — Он так громко хлопнул дверью, я думала люстра сорвётся! — Еще один рваный всхлип. — А я всего-то спросила, какого черта он решил изменить мне спустя тридцать пять лет брака! Будто он имеет право психовать и хлопать дверь…дверь…дверью-ю-ю! — Её лицо снова сморщилось, а последние слова утонули в протяжном завывании.

Марго застыла. В ушах зазвенело, пальцы, сжимающие мамины руки, кажется, окаменели. Какого… Какого черта происходит?! Она нахмурилась и несильно встряхнула рыдающую фигурку в своих руках.

— Мама, остановись. — Снова попыталась поймать ее взгляд. — Что он сделал? О чем ты вообще?

Но мама снова вытерла лицо рукавом и на этот раз нервно вырвалась из захвата.

— Боже, ну что непонятного?! — Она развернулась и пошла обратно к кухонной зоне. — Я нашла переписку в его телефоне! Он оставил телефон на столе, прямо здесь, а я готовила для него этот злосчастный ужин, и ему пришло сообщение, и я увидела. А там… — Она запнулась и снова начала закатываться в слёзы. — Там…

Тонкие ладошки картинно зажали рот и нос. Марго обалдело уставилась на неё, примёрзнув к месту. Глаза расширились, а брови взметнулись на лоб. Невероятно. Вот это уже и правда просто нахрен невероятно. А мама тем временем взяла со стола кухонное полотенце и принялась обмахивать мокрое лицо.

— Он конечно же начал говорить, что ничего не было, и что она просто коллега. — Она издала болезненный смешок. — Думал, я настолько глупая! Я разве заслужила такое отношение?! — Полотенце комом полетело обратно на стол. — А он раскричался, назвал меня истеричкой, сказал, что я, видите ли, «выжрала ему все мозги», схватил ключи и уехал! Просто уехал! Сбежал от ответственности! — Она только сейчас сделала театральную паузу.

Марго заторможенно моргнула. Кажется, в первый раз за последние минут пять.

— Ва-а-ау… — Только и вырвалось из лёгких. — И… и куда же он сбежал?

Мысли разбежались, и другого вопроса просто не нашлось. Это какой-то сон? Сейчас из-за двери должны появиться фейри и пикси? А мама неопределенно махнула куда-то в сторону.

— Может быть в «Якорь и Корону», а может и к этой своей шлюхе. — Она скривила язвительную гримасу: — «Хочу тебя увидеть, тебе так идёт твоя новая рубашка, ты в ней такой мужественный…», — голос сделался высоким, противным, передразнивающим. — А я осталась здесь одна! Ну и что мне с этим делать?! Как мне теперь ж-ж-жи-и-ить? — Мама обнялась себя за плечи и последние слова снова укатились в плач.

Только теперь Марго смогла отмереть. На ватных ногах дошла до дивана и, как обкуренная, присела на подлокотник. Значит, мама говорит серьезно. Вся эта срань, вся это долбанная срань случилась на самом деле. Во рту появился привкус горечи и ржавчины. Тело отяжелело. Марго подняла взгляд.

— То есть… — Она запнулась. — То есть ты выдернула меня из Бристоля, несмотря на поздний вечер вот поэтому? Потому что нашла какие-то эсэмэски? — Она с силой помассировала лоб.

— Какие-то? — Мама округлила глаза. — Милая, как ты можешь быть такой равнодушной?! Это не просто какие-то эсэмэски! Я не знаю, что делать! — Она вдруг снова взяла нож и принялась дальше кромсать огурец. — Тридцать пять лет брака! Тридцать пять лет я подтирала его задницу! — Слёзы ушли из голоса, и на их месте появилась ожесточенность.

В это невозможно поверить.

— Боже… — выдохнула Марго и поднялась.

— Я должна его выставить, да? — Мама решительно всадила нож в кочан салата «Айсберга». — Сменить замки? Чтобы он не смог войти в дом? Но кто мне сменит замки так поздно? — Подняла голову и посмотрела на старые часы на стене. — Скоро девять!

Вот именно. Скоро девять. И Марго мчалась сюда после выматывающей работы, боясь дышать, потому что… что? Из груди вырвался горький смешок.

— Мама, очнись! Какие замки?

Но та недоуменно пожала плечами.

— Дверные, Маргарет! Какие же еще?

Это просто сказочный цирк. Марго рассмеялась теперь уже громче, но в горле застрял ком.

— Что здесь смешного? — Мама сурово посмотрела на неё.

— Не могу поверить…

— Я тоже не могу! — Она с готовностью закивала. — Но ведь я своими глазами видела! И про рубашку, и про мужественность… Нужно было сделать фотографию, но разве же у меня было на это время? Я совершенно не подумала. Просто стояла и пялилась на эту переписку…

И даже сейчас до нее не дошло. Впрочем, как и всегда. Важны только ее чувства и ничьи больше. Марго покачала головой и на ватных ногах поплелась к выходу. Сказать ей про скриншоты экрана? А хотя плевать. В теле осталась только опустошённость.

— Я уезжаю. — Она подхватила с пола рюкзак.

Нож за спиной всё-таки остановился, хруст салата стих.

— Что? Куда?

Марго обернулась.

— Обратно в Бристоль.

— Зачем? — Мама недоуменно вскинула брови.

Совершенно искренне. Высшая степень наивности. Она всё-таки сумела взбесить, браво. Настоящий талант. В груди начала разогреваться лава.

— Зачем? — рявкнула Марго. — За-чем?! Мама, я думала он умер! — Она резко забросила рюкзак на плечо и сделала шаг обратно в гостиную. — Я сорвалась, можно сказать, прямо с работы, полетела сюда после трех часов интенсивных тренировок, ведь ты сказала, что случилось нечто ужасное! — Голос уже стало невозможно контролировать.

Мама схватила полотенце и принялась вытирать руки.

— А, по-твоему, это не ужасно?! — Она отшвырнула его обратно. — Ну куда уж нашим проблемам до твоей работы, да?! Даже если брак твоих родителей разваливается!