Екатерина Вильмонт - А я дура пятая!
Так! Начинается! И что с этим делать? Написано было от руки печатными крупными буквами. И что теперь? Идти с этим в полицию? Смешно! Наплевать? Это проще всего! Но мало ли что взбредет в голову какой-то сумасшедшей бабе! Мне стало не по себе. Я позвонила Тоньке.
Трубку взял Кирилл.
– Кир, а Тонька дома?
– Что-то случилось, Каринка? У тебя такой голос… А Тоньки сейчас нет.
– Кирюш, я тут получила послание… – я зачитала ему текст.
– Да, противно. И сейчас развелось столько сумасшедших… Мой тебе совет, уезжай скорее из Москвы, тебе же теперь есть к кому ехать.
– Да не могу я пока. Должна доработать и еще…
– А давай я отвезу тебя к нам на дачу. Никто тебя там искать не станет, это ж не мафия на тебя ополчилась, а влюбленная в Абдрашитова психичка…
– Спасибо, Кирюш, но мне одной там еще страшнее будет.
– Тогда так! Сидишь дома, никому не открываешь, а если надо куда-то поехать, вызываешь такси к дверям. Продукты заказываешь в «Утконосе». А если получишь еще письмо с угрозами, берешь эти послания и идешь к ректору. Тебя точно отпустят.
– Они могут решить, что я сама эти письма написала, чтобы меня отпустили…
– Тогда обратись к этому Ключникову, он подскажет, что делать!
– Это хорошая идея, но я пока никуда не буду обращаться, может, больше угроз и не будет…
– Хотелось бы надеяться. Тонька как вернется, тебе позвонит.
На следующий день я обнаружила еще один такой же конверт.
«Я тебе так твою харю изукрашу, что никто на тебя и не взглянет без ужаса, тварь!»
Консьержка сидела и вязала.
– Мария Дмитриевна, скажите, вы не заметили случайно, никто чужой к почтовым ящикам не подходил?
– Да вроде нет, а что?
– Мне уже второй раз шлют письма с угрозами в таких вот конвертах…
– Ой, мамочки, с угрозами?
– Да, вот, почитайте, что сегодня прислали, только руками не трогайте, я отнесу это в полицию, пусть отпечатки пальцев снимут!
Женщина вдруг страшно побледнела:
– Ой, мамочки, мне плохо!
– Что с вами?
– Ой, Карина Георгиевна, это мне… это я…
– Что вы? Это вы писали?
– Да упаси Господь! Разве ж я когда… Нет, это вчера еще, я как пришла, какой-то парнишка позвонил и говорит: «Я из посольства, тут приглашение для госпожи Дубровиной. Велено передать». А я видала, как вы ушли, и говорю: «Давай сюда, я в ящик ей положу». Он поблагодарил и уехал.
– На чем уехал?
– На велосипеде. И сегодня опять он… Я спрашиваю, чего это он зачастил, а он говорит, мол, его это не касается, ему велено передать, он и передает.
– Понятно.
– Ой, Кариночка, разве ж я могла знать, что там такое…
– Мария Дмитриевна, а вы не в курсе, у нас тут камеры видеонаблюдения есть?
– В подъезде нету, а снаружи должны быть!
– А к кому обратиться, чтобы посмотреть?
– Думаю, к участковому!
– У вас есть его телефон?
– А как же! Вот правильно! Позвоните ему, его звать Медведкин Михаил Остапович. Хороший мужик, ответственный!
Придя домой, я первым делом позвонила участковому. Он сразу снял трубку. Я объяснила ему, в чем дело.
– Хорошо, Карина Георгиевна, я к вам нынче к вечерку загляну, вы мне письма покажете и все подробно опишете.
– Спасибо, Михаил Остапович, буду вас ждать.
Он явился уже в девятом часу, вид у него был замученный.
– Может, чаю выпьете?
– Спасибо, не откажусь. А у вас курить можно?
– Курите!
Я поставила перед ним пепельницу и большую кружку чаю с лимоном.
– Вот спасибо! Ну, показывайте ваши письма.
Я показала.
– Ничего себе! И кому это вы дорожку перебежали, уважаемая?
– Если бы я знала! Но я собираюсь замуж, мой будущий муж знаменитый оперный певец…
– Оперных певцов не знаю, но все равно понятно. Спасибо за чай, и давайте-ка вместе пойдем глянем, что там на камерах есть. Только скорее всего парня этого просто наняли…
– Но если мы его найдем… А вдруг он здешний, вдруг вы его узнаете?
– Такое может быть.
Но на записи мало что можно было увидеть. Парнишка был в бейсболке, козырек скрывал лицо, он явно прятал его от камер.
– Нет, я его первый раз вижу, – покачал головой Михаил Остапович. – Жалко, ничем вам не могу помочь, вы хорошая женщина, и никогда от вас никакого беспокойства. Если что, всегда обращайтесь…
– Обязательно!
Он проводил меня до подъезда. Я была тронута.
– Ну что, увидали что-нибудь? – полюбопытствовала Мария Дмитриевна.
– Да нет, пустой номер. А скажите, в котором часу этот парень приезжал?
– Ну, примерно в половине десятого.
– И вчера и сегодня?
– Да, аккурат в то же время!
– Спасибо!
У меня возникла одна идея. Утром мне никуда не нужно. Я тщательно подготовилась к завтрашней операции.
И ровно в девять, как обычно, когда иду на работу, я вышла из дому. Пошла на стоянку, взяла машину и припарковалась напротив подъезда. Тут стоянка была платная, но мне не было жалко денег. Подожду часок, авось сумею выследить парня. Интересно, появится он сегодня? Если появится, значит, действует какая-то идиотка. Что ж, каждый день он будет говорить, что его прислали из посольства? Глупо до изумления! Но вот я заметила велосипедиста в бейсболке. Когда я выходила, консьержки на месте не было. Велосипедист спешился у нашего подъезда и собрался уже позвонить. Я вышла из машины и как ни в чем не бывало подошла к двери. Парнишка скользнул по мне взглядом. Вполне безразличным, видимо, не знал меня в лицо.
– Вы к кому? – спросила я.
– Ой, тетенька, вы не могли бы опустить этот конверт в почтовый ящик, квартира тридцать четыре?
– Сам опусти, – я впустила его в подъезд.
– Ой, спасибо, тетенька!
Ему было лет пятнадцать от силы. Он шмыгнул к почтовым ящикам.
Я схватила его за рукав. Тщедушный испуганный подросток.
– Вы чего?
– А ну говори, кто тебя подослал! – Я слегка заломила ему руку.
И тут откуда ни возьмись появилась Мария Дмитриевна и кинулась мне на помощь. Парнишка взвыл, попытался освободиться, но мы вдвоем держали его, а он от страха, похоже, сомлел.
– Ах, пащенок! – негодовала Мария Дмитриевна. – Что ж ты, гаденыш, делаешь? Говори, кто тебя посылает?
– Не знаю, тетка какая-то. Она мне платит. А я что, дурной, от бабок отказываться! Она по полтыщи за раз дает!
– Кто такая?
– Да почем я знаю!
– Значит так, сейчас мы полицию вызовем, там ты все скажешь, придурок! – горячилась Мария Дмитриевна.
– Погодите, Мария Дмитриевна. Давай договоримся – я не сдам тебя в полицию, и более того, дам тебе пять тысяч, но ты мне скажешь, кто тебя нанял. Выбирай!
– Правда, что ль, пять тыщ дадите?
– Дам! Вот! – Я вытащила из сумки пятитысячную купюру.
– Точняк дадите?
– Точняк, точняк!
