Екатерина Вильмонт - А я дура пятая!
– Ох, вы и авантюристка! А сколько там будет спектаклей?
– Три!
– А что, если к черному сделать накидку из вологодских кружев, получится как будто новое платье!
– Гениально!
– А еще я знаю один магазинчик, там торгуют елецкими кружевами и там я видела готовые жакетки! Будет не хуже!
– А как вы считаете, кружева должны быть черные или, может, белые?
Она задумалась.
– Я думаю, надо купить жакетку, допустим, белую или суровую, и еще большой палантин, черный. И я сделаю на юбке такую штуку, что вы пристегнете ее, откроете одну ногу до колена, и никто не догадается, что это опять то же платье! Как вам?
– Оля, я в восторге!
– Только имейте в виду, эти кружева недешевое удовольствие.
– Ничего, потяну! Все равно куда дешевле, чем одно платье в каком-нибудь модном доме.
– Это уж точно!
Идея с кружевами меня вдохновила, мы условились через два дня вместе поехать в магазин. А я решила поискать туфли к терракотовому платью. Черные у меня есть. Покупать вещи в Интернете я не люблю, особенно обувь, ее же надо мерить. Однако в первый день я измучилась, но не нашла ничего подходящего. Домой приползла еле живая. Сделала себе омлет, сварила какао, обожаю иногда выпить чашку со сливками. И вдруг раздался звонок в дверь. Кого это черт принес?
– Кто там?
– Карина Георгиевна, откройте, пожалуйста, – услышала я девичий голосок.
– Вы кто?
– Ради бога откройте, это очень-очень важно! – всхлипнула она.
Я открыла. На пороге стояла девушка, лет двадцати семи, заплаканная, но видно, что хорошенькая.
– Карина Георгиевна, мне необходимо с вами поговорить.
– Но кто вы?
– Я… Я девушка Ильяса Абдрашитова.
Начинается!
– Как я понимаю, бывшая девушка? – проснулся мой еж. – Вы сейчас скажете мне, что вы безумно его любите, жить без него не можете и, скорее всего, ждете от него ребенка, так?
– Да, все так, я уже на третьем месяце…
– И что?
– Он обещал на мне жениться. А теперь… Он сказал, что уходит от меня, потому что встретил вас.
– И что дальше?
– Я умоляю вас, оставьте его. Он благородный человек, он не бросит своего ребенка…
– Да, он благородный человек и действительно не бросит своего ребенка, но на вас он все-таки не женится, если он вас оставил, значит, не любит вас.
– Какая вы жестокая!
– Нет, я просто реалистка. И не отдам его за здорово живешь. Вы, видимо, насмотрелись дурацких сериалов, где героиня верит любой чепухе и уходит в ночь, обрекая на долгие мучения и себя и героя. Тут не тот случай. Если вы и вправду беременны и вам нужен этот ребенок, что ж, рожайте. И если экспертиза ДНК подтвердит отцовство Ильяса, он несомненно будет помогать и, скорее всего, даже признает ребенка. Но обрекать себя на жизнь с нелюбимой женщиной ему не позволит хотя бы инстинкт самосохранения. Для нормальной работы ему нужен душевный покой. Так что, девушка… А как, кстати, вас зовут?
– Марина.
– А фамилия?
– Варфоломеева. А зачем вам?
– Да вот думаю спросить Ильяса, знакома ли ему такая девушка. Хотя я лучше спрошу у его мамы… Зачем его напрасно тревожить…
– Да, не зря мне говорили, что у вас нет сердца! – зарыдала девица.
– О да, я совершенно бессердечная тварь! И на такую дешевку не покупаюсь! Я все сказала! Ступайте с богом!
Она ушла. А у меня осталось ощущение какого-то гадкого розыгрыша. Я не верила ни в беременность этой девушки, ни даже в то, что она вообще знакома с Ильясом. Но кому это все понадобилось? И я решила позвонить Наиле Сабуровне. Она обрадовалась.
– Детка, как хорошо, что ты позвонила. Дай-ка я на тебя посмотрю. Что-то случилось? Почему у тебя такой воинственный вид?
– Наиля Сабуровна, скажите, вы когда-нибудь слышали о девушке Ильяса по имени Марина Варфоломеева?
– Марина Варфоломеева? Впервые слышу. Впрочем, я могу чего-то и не знать. А откуда ты…
– Она сейчас явилась ко мне вся в слезах, стала умолять меня оставить его, так как она якобы беременна.
– И что ты сделала?
– Сказала, что, если она действительно беременна и хочет оставить ребенка, пусть рожает, и если экспертиза подтвердит его отцовство, он признает ребенка и будет помогать. А что еще я могла сказать? Но у меня создалось впечатление, что все это лажа… И вот решила спросить у вас…
– Лучше спросить у Ильки! Но, думаю, ты все правильно сказала. Знаешь, мне сдается… Это как-то направлено против тебя.
– Я тоже так подумала, но, с другой стороны, Илька мужик и вполне мог переспать с какой-то девицей…
– Мог, конечно! А ты позвони ему!
– Да ну, звонить в Новую Зеландию… Тревожить его… У него там спектакли…
– Я сама ему позвоню, я все равно собиралась, поскольку тут пришел какой-то странный счет, я плохо в этом разбираюсь… Я буду звонить ему через час и потом позвоню тебе!
– Спасибо вам огромное, Наиля Сабуровна!
– Не за что пока! А ты вот послушай, какой у тебя тут поклонник объявился. Лютик, Карина!
И до меня донесся скулеж! Какая прелесть этот песик!
Я не находила себе места. Вовсе не от ревности, нет, я жаждала узнать, что и кто за всем этим стоит, мой еж выпустил все свои иголки, да какой там еж, скорее уж дикобраз!
Прозвенел скайп. Наиля Сабуровна.
– Детка, он говорит, что никакой Марины Варфоломеевой никогда даже не видел. И я ему верю! Я не стала ничего ему объяснять, спросила как бы между прочим, а он был какой-то задуренный и особо не допытывался, только сказал, что безумно по тебе скучает.
– А я как скучаю!
– Когда ты сможешь уехать из Москвы?
– Окончательно еще не знаю, но в Милан вырвусь, чего бы мне это ни стоило.
– Я тоже собираюсь в Милан!
– Как хорошо!
– Знаешь, детка, мне все же не дает покоя мысль о визите этой девицы… Кому это могло понадобиться?
– Ох, мало ли… И ведь это явно реакция на Илькино интервью Би-би-си!
– Как хорошо он о тебе сказал, правда?
– Правда, но кому-то это не понравилось. Хотя… Он живой мужик, она очень хорошенькая… Почему бы и нет?
– Не знаю, не в его это стиле…
– Да ладно, поживем – увидим, не хочу заморачиваться всем этим. Как будет, так будет!
– Вероятно, ты права…
На другой день я возвращалась домой, открыла почтовый ящик, там лежали счета от МГТС и Мосэнергосбыта, счет за квартиру и какой-то конверт, чистый, без адреса и без штемпеля. У меня почему-то возникло неприятное чувство, в этом конверте наверняка какая-то пакость. Я ощупала его, понюхала, вроде все нормально. Войдя в квартиру, первым делом вскрыла конверт. Там лежал листок бумаги. А на нем: «Будь ты проклята, гадина! Берегись!»
Так! Начинается! И что с этим делать? Написано было от руки печатными крупными буквами. И что теперь? Идти с этим в полицию? Смешно! Наплевать? Это проще всего! Но мало ли что взбредет в голову какой-то сумасшедшей бабе! Мне стало не по себе. Я позвонила Тоньке.
