Уильям Блум - Кентерберийская сказочка
– Да. Сказала, что видела, как они целовались.
– Кто?
– Как ты думаешь, кто? Дженнифер и парень Холландов.
– Нечего ей лезть не в свое дело. Хоть бы ее кто-нибудь поцеловал.
– Как ты можешь так говорить?
– Запросто, дорогая. Очень даже запросто. – Неужели тебе до них нет никакого дела? Пусть делают, что хотят, – тебя не касается. В этом вся беда: их проблемы – это только моя забота. От тебя помощи – как от козла молока.
– Я стараюсь.
– Ха. Слоняешься по дому, пялишься в телевизор и решаешь кроссворды. И плевать хотел на все остальное.
– Да из-за чего ты, собственно, так разволновалась?
– Я же тебе сказала. Хоть раз в жизни можно послушать? Дженни с этим парнем.
– Во-первых, ты не знаешь, целовались они или нет. Во-вторых, даже если и целовались – ему всего четырнадцать лет, стоит ли переживать?
– Четырнадцать. Сорок. Велика разница. Главное, при всем честном народе!
– А ты сама девчонкой не целовалась?
– В ее возрасте – нет.
– Они сейчас взрослеют быстрее, сама знаешь.
– Неужели тебе все равно?
– Да Дженнифер в полном порядке. В полнейшем.
– Ты-то откуда знаешь? Не ты, небось, ее мать? Она забывчивая стала, иногда ей что-то говорю, а она меня не слышит.
– Ну, дорогая, ничего удивительного здесь нет.
– То есть?
– Говорить можно и поменьше.
– Что? Ну, конечно, твой испытанный приемчик – перейти на другую тему. Но менять тему я не собираюсь. Надо смотреть за ней повнимательней вот что.
– Говорю тебе, она в полном порядке.
ГЛАВА 27
И тогда дети начали встречаться после школы. Тристрам выходил из школы в половине шестого вместе с ребятами и тут же от них откалывался. Ребята кричали ему вслед, убеждали идти с ними, но он всегда пробегал через собор и встречал Дженни у ворот, а уже потом они неспешно направлялись домой. Я наблюдал за ними с безопасного расстояния – они все время болтали, головы дергались, будто на веревочках. Однажды я пошел с ними, но общего разговора не получилось. Моим присутствием они не тяготились, не пытались показать, что я – лишний. Просто я не принадлежал к их миру, и им нечего было мне сказать.
По вечерам они продолжали наносить визиты в свой сарайчик, а я, верный сторожевой пес, нес вахту на своем табурете. Они занимались любовью и уже не делали для себя пугающих открытий, но было что-то странное в том, как они ведут себя, как ласкают друг друга, как выискивают что-то новое и примеряют на себе. Оказавшись вместе, они немедленно начинали поглаживать и обнимать друг друга. Их обнаженные тела были естественным переходом от пылкого пожатия рук. Все происходящее никак их не беспокоило, не печалило, не смущало. Да и о чем, черт подери, им было беспокоиться? О том, чтобы оргазм наступал одновременно? Они были вместе, и этого было достаточно.
ГЛАВА 28
– Дорогой, но он действительно проводит с этой девочкой слишком много времени.
Диана Холланд разгладила рукав своей пижамы.
– Ну и молодец. По крайней мере, знает, чего он хочет.
– Ты считаешь, что он – молодец?
– Господи, да что же тут плохого? Убудет от него, что ли?
Джеффри Холланд вздохнул.
– Ребята из школы к нему не приходят, и вообще он… все время о чем-то мечтает.
– Если бы здесь не было меня, ты бы его совсем вогнала в гроб своим кудахтаньем и материнской опекой. Надо было оставить его в Лондоне вместе с Филипом.
Он ударил по подушке, придавая ей нужную форму.
– Как прикажешь тебя понимать?
– Сама прекрасно знаешь. Не могу сказать, что у меня глаза вылезли на лоб от удивления, когда у Филипа приключилась история с этим парнем. Я вообще не удивился, если угодно.
– Конечно, во всем виновата я. А может, это твоя фашистская система обучения? Где ты ее только выкопал? Все как один, под общую команду – шагом марш!
– Не смеши меня. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. – Он вгляделся в лицо жены. – Если не можешь получить все, что хочешь, от меня, это не значит, что нужно отыгрываться на парне.
– Какая мерзость! Я не получаю, что хочу? Ты просто не можешь этого дать. Ты можешь только болтать о своих грязных делишках, но, когда дело доходит до настоящего, ты – сверху донизу – слабак.
– С такой, как ты, это неудивительно. Солдат в юбке и фашистских сапогах. Тебе еще повезло, что я так долго продержался. Любой другой мужчина сломался бы много лет назад.
– Любой другой мужчина? Да что ты знаешь о мужчинах?
– Ладно. Зато я кое-что знаю о женщинах, а ты…
– Ни черта ты не знаешь. В лучшем случае подносишь зажигалку своей секретарше. Делишки – тоже мне! На мне можешь отыгрываться сколько угодно, но за сыном все-таки следи! Он и Филип – порождения твоего великого мужского начала. Единственные.
– Что ж, если Тристрам с ней спит, я желаю ему удачи. Как-никак, он – сын своего отца.
– Сын своего отца? Ха-ха.
– Тристрам, давно хочу с тобой поговорить. Тристрам поднял голову от книги и уставился в стену.
На отца не смотрел.
– Ты слушаешь меня?
– Конечно.
Тристрам продолжал смотреть в стену.
– Хотел узнать, как у тебя дела в школе. Тристрам не ответил.
– Все в порядке, правда?
– Ну.
– С учебой проблем нет?
– Серьезных нет. Все идет хорошо.
– С учителями, с ребятами – все нормально? Тристрам кивнул.
– А с кем-нибудь поближе сошелся?
– Несколько человек – но очень близко ни с кем.
– Но друзья все же появились?
– Конечно, папа. Не понимаю, что ты меня пытаешь?
– Никто тебя не пытает. Просто я твой отец, и мне интересно. В Лондоне ты друзей приводил домой, а здесь – нет.
– А-а.
– Что «а-а»?
– Нет, ничего. Не думал, что тебя именно это волнует. У меня все в порядке, па, честно.
– Но ты кого-нибудь хотел бы пригласить в гости?
– Может быть. Не знаю. Почему тебя это так беспокоит?
Он продолжал смотреть в стену.
– Да не беспокоит меня это. Просто интересно. Но раз ты считаешь, что все в порядке, значит, так и есть. – Он помолчал. – А как Дженни?
Тристрам с подозрением взглянул на отца.
– Хорошая девочка.
Отец улыбнулся, и у Тристрама сразу полегчало на душе.
– Очень хорошая. А что?
– Просто вы вовсю встречаетесь. Она тебе нравится, да?
Тристрам снова покосился на отца.
– Можешь быть со мной откровенным. Я на твоей стороне. Так что можешь чуть-чуть поделиться.
Тристрам ничего не ответил и снова уставился в стену.
– Ну, сколько можно пялиться в стену? Скажи что-нибудь. – Отец глубоко втянул воздух. – Понимаешь, ты еще слишком молод, чтобы так часто встречаться с одной девочкой. Чем вы занимаетесь все время?
