Лиза Коветц - Женский клуб по вторникам
Марго начала ерзать и покачиваться, пытаясь высвободить грудь из корсета. Правая грудь выскочила из него, словно круглый кусок пенопласта, всплывающий на поверхности озера. Пытаясь высвободить левую грудь, она начала съезжать с унитаза вниз, не в силах балансировать на высоких каблуках на гладкой крышке. Ее ноги соскользнули с крышки, левая грудь выскочила наружу, обнажая красные рубцы от спандекса на нежной коже. Марго вскрикнула, когда ударилась своим копчиком, лишенным жировой прокладки, о сиденье унитаза.
— У вас там все в порядке? — послышался веселый девичий голос из комнаты невесты.
— Все хорошо! — крикнула в ответ Марго, закрыв обе двери в комнату. Сидеть было все-таки лучше. Она смогла стащить с себя корсет. Он легко сполз вниз, и, хотя самым сложным, казалось, было высвободить ягодицы, именно ноги Марго накрепко в нем застряли. В конце концов она сняла его, вывернув наизнанку, и обе ее туфли остались внутри.
Почувствовав, что ей легко сидится и дышится впервые за этот вечер, Марго улыбнулась. Она подняла с пола платье и надела его через голову, радуясь тому, как этот жест взъерошил ее волосы. «Больше никакого лака для волос, — сказала себе Марго. — Пусть они свободно развеваются». Марго подвела губы помадой и обулась. Она была готова выбраться отсюда, сесть за стол и отлично провести время. Она снова встала на унитаз, чтобы оценить свое преображение, и расплакалась.
14
Секс по телефону
«— Во что ты одета? — спрашивает Дэвид.
— Я совсем голая, — отвечает Грейс, хотя на ней джинсы и футболка.
Лежа на диване, Грейс тянется к поясу джинсов.
— Ну? Что ты делаешь со мной сейчас? — хочет знать она.
— Я притягиваю тебя к себе и глажу рукой внутреннюю поверхность твоих бедер. Тебе нравится? — спрашивает он.
— Я в восторге. Опиши мою грудь, — говорит Грейс».
— Я думала, мы решили уйти от эротики и начать писать о технике, — заметила Эйми.
— Я и пишу о технике, — начала оправдываться Брук, оторвав глаза от рукописи.
— Как это о технике?
— Они занимаются сексом по телефону!
— О! Теперь понятно. Ты меня просто озадачила. Тебе надо было как-то разъяснить это в первом абзаце, — сказала Марго.
— Озадачила? Правда? Почему?
— Ну, я удивилась, почему он не касается ее.
— Разве из моего рассказа это не ясно? — удивилась Брук.
— Мне нет. Эйми, ты поняла, что это был секс по телефону?
— Нет. Сначала не поняла, — согласилась Эйми, хотя говорила не об этом.
— Я имею в виду, — продолжала Марго, — я думала, что, может, между ними какая-то преграда, потому что он трогал свой пенис, а она смотрела в окно.
— Вообще-то, — возразила Эйми, — эта часть мне понравилась.
— Он держит в руках свой член, а она смотрит в окно — разве не понятно, что это секс по телефону? — возмутилась Брук.
— Не-а. Мне не понятно, — упиралась Марго.
— Я думала, фраза «Во что ты одета?» настолько классическая для телефонного секса, что все сразу становится ясно!
— О, да, так и есть, — чуть подумав, согласилась Марго. — Но, видишь, мы же с Эйми обе не поняли, так что, может быть, этого не достаточно. Я думаю, мы бы с большим удовольствием наслаждались твоим рассказом, если бы ты сразу сказала, что он о сексе по телефону. Хотя мысль о нестерпимом желании, которое сталкивается с непреодолимыми преградами, мне нравится. Особенно когда люди умудряются заниматься любовью, пользуясь тем, что есть под рукой, простите за каламбур.
— Думаю, я смогу раскрыть эту тему.
— Тебе стоит попробовать.
— А вы правда получаете удовольствие от секса по телефону? — спросила Эйми, гадая, будет ли у нее хотя бы такая возможность преодолеть расстояние в сотни километров до Токио. Секс сближал их во времена нищеты, может, секс мог сотворить волшебство и теперь, когда ее муж внезапно выбился в люди.
— Ну, да. Конечно, это не лучший вариант. Я как-то предложила заняться сексом по телефону парню, с которым познакомилась в Париже, а он ответил: «Ма sex n'est pas si long», что в переводе значит примерно «Мой пенис недостаточно длинный», ну, в смысле, для того, чтобы пересечь Атлантику. Мне это показалось забавным. Почему все молчат?
Лакс не стала сконфуженно стоять в дверях, дожидаясь, что ее пригласят войти. Она просто вошла и села.
— Извините, что опоздала.
После того случая с выдергиванием волос с ней не разговаривали. В предыдущий вторник она сказалась больной (и действительно, позже выглядела очень усталой и нездоровой). Она так и не пришла на свадьбу, если верить Брук, которая оставалась там до самого закрытия синагоги. Эйми почувствовала усталость и уехала около одиннадцати. А Марго испарилась еще до ужина.
Лакс села за стол, достала блокнот и карандаш.
— Рада тебя видеть, — сказала Брук.
Эйми уставилась на Брук. Она говорила им, что не хочет, чтобы Лакс и дальше посещала их группу. Эйми считала, что это слишком рискованно. Сама Лакс представляла собой большую опасность. Она не умела себя вести. Поэтому они решили ее больше не приглашать. Они продолжили бы встречаться, но не ставили бы Лакс в известность, где и когда. И тем не менее Лакс пришла и заняла свое место во главе стола. У Брук вид был очень довольный.
— Ну, — начала Лакс, — спасибо. Я, м-м-м, у меня не было возможности что-нибудь написать, потому что я была кое-чем занята. Брук сказала, что теперь вы пишете о технике, так что мне надо немного подумать об этом. Я посижу и послушаю, если никто не возражает.
— Почему ты не была на свадьбе? — осведомилась Брук.
— Какой свадьбе? — Лакс озадаченно смотрела на них.
— В субботу вечером. Свадьба Тедди, — пояснила Брук.
— Я не знаю никого по имени Тедди.
— Тедди, сын Тревора, — сказала Марго несколько громче, чем следовало, как будто Лакс должна была это знать.
И спустя мгновение Лакс поняла. У Тревора был сын Тедди, в прошлый уик-энд он женился, и на свадьбу были приглашены все сидящие за этим столом, кроме нее.
— Ах да, Тедди. — Она оставалась поразительно хладнокровной. — А почему меня должны были пригласить на свадьбу Тедди?
«Ну, ты же трахаешься с его папочкой, разве нет?» — пронеслась в голове Марго мысль, которую она предпочла не озвучивать.
— Не расстраивайся, — сказала Эйми.
— А почему я должна расстроиться?
— Просто все так устроено. — Эйми продолжала говорить, несмотря на то что ей было уже нечего добавить.
— Что устроено?
— Просто так устроены мужчины.
