Самая холодная зима - Черри Бриттани Ш.

– Люди всё ещё говорят «туса»? – пробормотал я, когда мы направились на урок английского языка.

Мой любимый час дня.

– Люди до сих пор говорят «туса». Я говорю. Я человек. – Он вытащил из рюкзака карточку и протянул мне. – Вот твоё приглашение.

– Ты распечатал приглашения?

– Да, вот настолько я крутой.

Я взглянул на приглашение в своей руке и выгнул бровь:

– Выбери себе костюм Тома?

– Любой Том по твоему выбору, кроме Тома Круза из «Рискованного бизнеса». Я это придумал. Будь креативным.

– Я сделаю всё возможное.

Он остановился:

– Подожди, ты правда собираешься прийти? И ты собираешься надеть костюм?

– Разве ты не пригласил меня только что, и разве это не костюмированная вечеринка?

– Да, но я имею в виду, что ты какой-то, ну знаешь… антисоциальный человек.

– Я постоянно хожу на тусовки.

– Я имею в виду, что ты здесь, но не полностью. И чем больше толпа, тем меньше вероятность, что ты появишься.

Это было правдой. Чем больше толпа, тем с большим количеством людей мне придётся избегать разговоров. Люди любили светские беседы. Я ненавидел это дерьмо.

– Сколько примерно людей придёт? – спросил я, теперь обеспокоенный тем, что согласился прийти.

– Не-а! Пути назад нет. Ты сказал, что будешь там, так что теперь тебе придётся появиться.

Прежде чем я успел ответить, Старлет прошла мимо нас двоих. Том издал тихий свист:

– Она такая чертовски горячая, чувак.

– Что? – огрызнулся я, ошарашенный его словами.

– Здравствуйте, мисс Эванс! Мне нравится, как уложены ваши волосы, – сказал он нараспев, обращаясь к Старлет, заставляя её обратить на нас внимание.

Её глаза ненадолго встретились с моими, прежде чем она повернулась к Тому:

– Спасибо, Том, это очень любезно с твоей стороны.

– Они действительно красивые. Опять же, вам всё очень идёт, мисс Эванс, – флиртовал он.

Ага.

Это правда.

Он флиртовал с моим тайным другом, с которым я хотел быть больше, чем просто другом, и внутри меня накапливалась ярость, с которой я даже не мог ничего сделать. Тайны – это забавно.

Старлет улыбнулась. «Проклятье». Мне хотелось, чтобы эта улыбка оказалась напротив моего рта.

– Не я проверяю твоё домашнее задание на этой неделе, Том. Не надо ко мне подлизываться. Увидимся в классе.

Я надеялся, что она ещё раз оглянется на меня, но она этого не сделала. Для этого она была слишком профессиональна.

Она пошла к кабинету, и глаза Тома проследили за движением её бёдер.

– Чувак, – сказал я, подталкивая его. – Это наша учительница.

– Учительница-стажёр. Она примерно нашего возраста. Знаешь, после моего дня рождения, держу пари, я бы даже с ней замутил.

– Закатай губу, – пробормотал я.

Том пожал плечами, и мы продолжили путь в класс.

– Возможно, ты прав. Если бы она когда-нибудь собиралась найти себе школьника, это, вероятно, был бы ты, учитывая, что она влюблена в тебя, ну я так думаю.

Эти слова привели меня в замешательство, и я чуть не споткнулся о собственные ноги, а Том сунул в рот ещё одну конфету.

Я прищурился, глядя на него, пытаясь убедить себя, что он сказал не то, что я услышал.

– Что? – переспросил я.

– Я думаю, что мисс Эванс влюблена в тебя, – повторил он.

Моя грудь сжалась.

– Какого чёрта ты несёшь?

Он провёл рукой по волосам:

– Я недавно заметил, как она смотрит на тебя, когда раздаёт задания. Она задерживает взгляд.

– Это чушь, – пробормотал я, идя быстрее. – Она смотрит на всех одинаково.

– Может быть, чувак. Но если у тебя когда-нибудь появится шанс открыть эту дверь… пожалуйста, ради блага всех нас, ребят, мечтавших о ней, войди в неё. Потому что я бы трахнул её в мгновение ока.

– Никто не мечтает о мисс Эванс, – сказал я, пытаясь скрыть раздражение, мои ладони сжались в кулаки.

– Ты шутишь, что ли? Все говорят об этой девушке. Даже Крис говорит о ней! Ну, ладно, он не говорит, а смотрит. Как он может этого не делать? Она как чёртова супермодель. Её изгибы.

Он закусил кулак и закатил глаза, как будто избавляясь от мысли о ней.

– Остынь, чувак. Это наша учительница.

– Держу пари, если бы у меня была возможность, я бы сам научил её некоторым вещам.

Ярость.

Всё, что я чувствовал, – это искренняя ярость.

Я знал, что мы друзья и всё такое, но, блин… Мне хотелось дать Тому прямо в челюсть: он говорил о том, что трахнул бы мою девушку.

Ну, мою тайную девушку.

Моего тайного друга.

Или кем, чёрт возьми, мы были.

У меня было дерьмовое настроение.

К чёрту Тома. К чёрту его и его мечты о девушке, которая не была моей открыто, но была… моей. А я был её. Полностью, чёрт возьми, её.

– Тебе нельзя так на меня смотреть, – сказал я Старлет, зайдя в нашу учебную комнату после школы.

– Как?

Её глаза были обращены на меня, и я чувствовал всё: её нежность, заботу, влюблённость в меня.

– Вот так, – сказал я, указывая на неё. – Например когда ты видишь меня… ты действительно так смотришь.

– Я не знаю, как это остановить. К тому же, – призналась она, пожимая плечами, – ты смотришь на меня так же.

Я не мог спорить с этим фактом.

Но я всё ещё был в скверном настроении. Меня раздражало, что Том и другие парни смотрели на неё и говорили о том, чем бы они хотели с ней заняться. Во время урока я наблюдал, как взгляды всех парней, казалось, были прикованы к Старлет, и это меня только злило. Могу ли я винить их в её привлекательности? Конечно, нет. Злило ли это меня?

Абсолютно.

Если бы это была какая-нибудь другая девушка, с которой я раньше дурачился, мне было бы наплевать на их влечение. Но Старлет – это другое. Она не была похожа на тех девчонок. Она была моим человеком. Драгоценным, уникальным, странным и моим. Исключительно, бесспорно, моим.

Она выгнула бровь:

– Что с тобой?

– Ничего, – выпалил я. – Я в порядке.

– Ты злишься.

– Нет.

– Ты гримасничаешь.

– Нет, – прорычал я.

Она смеялась надо мной. Ага, она засмеялась, как будто моё раздражение веселило её.

– Ты такой странный. Что происходит?

– Мой друг Том думает, что ты меня любишь.

Её смех утих.

– Чт… почему он так подумал?

– Из-за того, как ты на меня смотришь. Он сказал, что если бы тебе понравился какой-нибудь ученик, то это был бы я.

– О, нет. Это нехорошо.

– Не волнуйся. Я быстро сбил его с темы. К счастью для нас, у Тома мозг ребёнка, и он тут же заговорил о другом.

– Если это так, то почему ты так расстроен?

Я проворчал и скрестил руки на груди, откинувшись на спинку стула.

– Потому что они… дерьмо – вздохнул я и вскинул руки, сдаваясь. – Они все знают, что ты сексуальна, ясно?!

Она подняла бровь:

– Что, прости?

– Ребята в школе говорили о том, какая, по их мнению, ты сексуальная, как они хотят с тобой «подружиться» и вся в таком духе. Как будто у них нет морального компаса.

– Сказал парень, который трахал меня на заднем сиденье моего джипа сорок восемь часов назад.

Я хотел оспорить её комментарий, но, когда уловил иронию, расслабился.

– И всё же.

– Ты ревнуешь, – сказала она.

– Нет. П-ш-ш, я не из ревнивых.

Да, я ревновал. Я чертовски сильно ревновал. Однако я никогда раньше не сталкивался с этим, из-за чего чувствовал себя незащищённым и смущался.

– О боже мой, да ты ревнивец.

– Давай начнём делать домашнее задание, – пробормотал я, расстёгивая рюкзак.

Старлет откинулась на стуле и покачала головой:

– Нет. Я хочу немного сосредоточиться на этой ревности. Это довольно сексуально.

– Было бы сексуально, если бы это было правдой, но это не так. Я не ревнивый парень.

– Не волнуйся. Я тебя тоже ревную.

Я изогнул бровь:

– Бред.

Она кивнула:

– Ага. На нижнем этаже школы, в женском туалете, есть список самых горячих парней в школе. А девушки подсчитывают баллы, указывая, кого они считают самым горячим. Угадай, кто главный герой?