Карен Роудз - Сверкающий прибой
— Привет, красавица!
Из тени пальмы выступил Эдди Комейк.
На нем были цветастые шорты, смуглая кожа блестела на солнце, точно медь. Эдди лучезарно улыбнулся, но даже не подумал как-то объяснить очередное свое неожиданное появление.
На этот раз Элис не сомневалась, что Эдди преследовал ее. Она с беспокойством взглянула на коренастую, мускулистую фигуру артиста. Затем посмотрела через его плечо на ствол пальмового дерева и снова забеспокоилась, но уже по другому поводу. Следил ли за ней Эдди прошлой ночью? Когда они с Рэндом занимались любовью под этим самым деревом, не крутился ли Комейк поблизости, не наблюдал ли за ними? При мысли об этом Элис почувствовала себя какой-то… оскверненной.
— Я вижу, ваша рука уже лучше, — сказала Элис, заметив, что Эдди уже обходится без повязки.
Комейк улыбнулся и подвигал плечом.
— Как новенькая.
Эдди пересек узкую полоску песка, отделявшую его от Элис. Походка его была легкой и грациозной, словно он выходил на сцену.
— Почему вы преследуете меня, Эдди? — в лоб спросила она. Хватит ходить вокруг да около! Теперь Элис сама распоряжается собственной жизнью и самостоятельно должна решать свои проблемы.
Эдди тихо рассмеялся, погружая пальцы ног в песок. Он был очень привлекательным мужчиной, но сейчас вдруг Элис увидела в его фигуре нечто угрожающее, и его экзотическая внешность только усиливала это ощущение.
— Я просто стоял здесь и наслаждался видом, — сказал Эдди. — Затем появились вы и сделали его еще восхитительнее.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Темные брови Эдди удивленно поползли вверх.
— Да? А я думал, что ответил.
— Хорошо, — сказала Элис, с трудом сдерживая раздражение. Она решила сменить тактику. — Что вы делаете именно на этом участке безлюдного пляжа именно в этот час?
— Я родился на Мауи. И провожу большую часть времени на пляжах, когда свободен от репетиций и концертов. Но вы, моя красавица? Что привело сюда вас? Что заставило бежать по берегу, разговаривая сама с собой?
Элис пожалела, что Комейк увидел ее в тот момент, и растерялась, не зная, что ответить. Ей не нравилась манера этого человека задавать вопросы, он то наступал, то оборонялся, словно боксер, желающий вымотать противника.
— Меня прислал сюда мой начальник с поручением купить одну японскую антикварную вещицу, — сказала Элис. — И я немного расстроена тем, что никак не могу получить ее у теперешнего владельца.
Комейк оглянулся и посмотрел в сторону коттеджа Рэнда Тернбулла.
— Что же это за вещица? — спросил он.
— Она довольно редкая, — ответила Элис, возмущенно думая о том, что Эдди это вовсе не касается. — А почему вы спрашиваете?
— Просто поддерживаю разговор, моя красавица, — Эдди обворожительно улыбнулся. — Знакомые часто говорят, что я — очень любопытный парень.
— Охотно верю. — Элис выдавила из себя улыбку. — Я должна еще в чем-то удовлетворить ваше любопытство, прежде чем продолжу прогулку?
— Ни в коем случае. — Артист снова улыбнулся, затем сделал рукой широкий жест в сторону берега. — Пожалуйста, продолжайте свой путь. Может быть, вы вернетесь к мистеру Тернбуллу в лучшем настроении.
Элис сделала несколько шагов, затем вдруг резко остановилась. Обернувшись, она внимательно посмотрела на Эдди.
— Откуда вы знаете, что я остановилась у Тернбулла? — спросила она.
Неизменная улыбка Эдди стала вдруг какой-то настороженной. Элис ждала, молча глядя на него, понимая, что нанесла удар в самую точку, — теперь Комейк не знал, что ответить. Эдди первый отвел взгляд, так и не придумав отговорку и не желая говорить правду.
Однако он сумел быстро овладеть собой. Улыбка снова расцвела на его лице, и он шутливо поклонился Элис. Та кивнула в ответ. Она понятия не имела, что хотел сказать этим Комейк, но была довольна, что дала понять: ее не обманули все эти бесконечные уловки. Таким образом она как бы стала хозяйкой положения. В следующий раз, когда они снова встретятся, Эдди уже не сможет притвориться, что это чистая случайность.
Элис повернулась в сторону океана и побежала вдоль берега дальше. Ей не хотелось, чтобы у Комейка создалось впечатление, будто их словесная дуэль настолько вывела ее из равновесия, что она решила спасаться бегством в сторону коттеджа.
Когда спустя двадцать минут Элис возвращалась обратно, она с удивлением обнаружила, что Эдди уже нет на прежнем месте. Несмотря на встречу с Комейком, пробежка вдоль берега все-таки подняла немного ее настроение. Элис почувствовала, что голодна и с удовольствием думает о булочках с корицей, арахисовом масле и колечках свежего ананаса.
Подбегая к дому, Элис увидела игравшего на пляже Томми. Мальчик сидел к ней спиной и с помощью кондитерской лопатки строил что-то из влажного песка.
Элис перешла на шаг, чтобы перевести дыхание. Из-за набегавших на берег волн мальчику не было слышно звука ее шагов. Забыв о голоде, она остановилась в нескольких футах от Томми и стала наблюдать за его игрой. То, что казалось сначала бесформенной кучей песка, постепенно обретало контуры домика с покатой крышей. Томми прутиком проковырял дверь и с полдюжины окон.
Затем он чуть отстранился, чтобы еще раз посмотреть на свое творение. Элис открыла было рот, чтобы похвалить работу мальчика, но осеклась, потому что Томми заговорил сам с собой.
— В этой комнате будут жить мама с папой. — Он сделал пошире окно верхнего этажа. — А здесь — дядя Рэнд. Моя комната будет посередине. А Кику может жить вот здесь, рядом с кухней, где будет печь для нас булочки.
Элис с замиранием сердца поняла, что Томми не замечает ее присутствия. Интересно, знал ли Рэнд, что его племянник разговаривает сам с собой. Она никак не могла решить, прервать монолог мальчика или же тихо пройти к дверям дома, не потревожив Томми. Но Элис не могла уйти вот так и оставить его на берегу одного.
— Эй, — тихо произнесла она. — Какой чудесный домик. Ты сам его построил?
Томми напрягся, услышав звук ее голоса. Он молча кивнул, не поднимая головы, и подвинулся, чтобы дать Элис пройти. Но вместо этого она опустилась рядом с ним на корточки и попыталась разговорить его.
— Я понимаю, ты очень скучаешь по маме, папе, своим старым друзьям. — Элис решила говорить прямо.
Мальчик задумчиво пожевал нижнюю губу.
— Мне не так уж плохо живется с дядей Рэндом, — сказал он, краем глаза взглянув на Элис.
— Я часто играла одна в твоем возрасте, — сказала она, помогая Томми утрамбовать площадку перед домом.
— Правда?
— Да. Я тоже была единственным ребенком в семье. Однажды я долго болела, и моим друзьям не разрешали часто меня навещать. Иногда мне было совсем одиноко.
