Ирина Мясникова - Возможны варианты
Давыдову Гарик увидел совершенно случайно и обалдел. Он приехал в офис к одному из своих подельщиков, тот задерживался, а Гарик не хотел ждать в душной приемной под завлекающим взглядом секретарши. Решил подождать на улице под апрельским солнышком. Так он стоял и жмурился на солнце, когда краем глаза вдруг увидел нечто невозможное. В смысле невозможное здесь, в Питере, среди грязных луж и серых домов. Такое могло быть только где-нибудь в иностранном кино, на набережной Круазет или, на худой конец, на Вандомской площади или Елисейских Полях. Дамочка шла вся в белом. Не просто шла, а плыла. Ее короткое белое пальто открывало невозможно длинные ноги в белых сапогах. Но если б только ноги и белые одежды! Этого добра можно было, если сильно постараться, все-таки и в Питере найти. К длинным ногам прилагалось невозможно красивое все остальное. Ослепительно красивое лицо этой дамочки показалось Гарику до боли родным и знакомым.
«Наверное, на какую-то иностранную артистку смахивает», – решил про себя Гарик и инстинктивно подался ей навстречу. Он обязательно должен был что-нибудь придумать, чтобы познакомиться. Гарик был далеко не тем человеком, который упустил бы что-нибудь столь нужное ему и прекрасное.
И в этот момент случилось ужасное. Дамочка грохнулась, как подкошенная, аккурат посередине грязнющей лужи. Даже брызги во все стороны полетели. Гарик оказался ближе всех и смело шагнул в лужу. Он ухватил дамочку за шкирятник и резко поставил на ноги. Вблизи она оказалась еще красивее, чем издали. У Гарика аж дух захватило. А когда дамочка улыбнулась ему во все свои белые и крепкие тридцать два зуба, Гарика можно было уже намазывать на хлеб.
Так он встретил женщину своей мечты тетю Нюсю Давыдову.
Нюся была не похожа на его бывших жен, не похожа на всех его предыдущих девушек. Она была совершенно уникальная и потрясающе красивая. А самое главное, она была очень умная, что было Гарику и вовсе в новинку. В его прежней жизни он знал только одну умную женщину – свою маму. Но мама даже близко не была такой красивой, как Нюся. Кроме того, Нюся была абсолютно самостоятельная и независимая женщина. Она занималась бизнесом и делала это довольно успешно. То есть Надежда Михайловна Давыдова могла вполне себе обходиться без Гарика. Так нет же, хрен вам! Нужен ей оказался Гарик, ой как нужен, хотя непонятно зачем. Наверное, вот это и есть любовь? Когда мужчина сам по себе нужен? Не деньги его, не подарки, а сам он такой весь, может быть, даже и неказистый. С лысиной и большой задницей, да с намечающимся животом.
Гарик держался из последних сил, понимая, что, как обычно, дело тут не прокатит. Всячески оттягивал момент их близости, короче, трепыхался, как бабочка на булавке. Думал, что уж если и с сексом окажется все отлично, то конец придет его замечательной свободной жизни. В результате все-таки сдался. И сам вцепился в Давыдову мертвой хваткой, сам позвал ее жить к себе, в идеально космически чистую квартиру своей мечты. И не только Давыдову позвал, но и ее сына, Степана. Хотя попробовал бы он Степана не позвать! Без Степана она бы к нему ни за что не переехала. И теперь по утрам, когда он шел в туалет, глаз его автоматически отмечал беспорядок, царящий в квартире. Правда, Надежде каким-то образом удавалось этот беспорядок в мгновение ока изводить на нет. Но Гарик все равно периодически ворчал и указывал на недостатки.
– Мужчина! – говорила ему Давыдова, гладя его по гладко выбритой щеке. – Вы несносны! Абсолютный порядок может быть только в склепе, а живые люди выдыхают углекислый газ, шевелятся и тем самым привносят хаос в ваш безжизненный космос. Вы, в силу принадлежности к своему полу, являетесь воплощением логоса, а я, как вы уже правильно ранее заметили, воплощением хаоса. И ваша задача – упорядочить мой хаос, а моя задача – расшевелить ваш логос.
Гарик ни хрена не понимал про этот космос, логос и хаос, но ему очень нравилось, как Давыдова рассуждала. Сразу хотелось затащить ее в кровать и показать ее хаосу, что такое настоящий логос и космос в придачу. И он делал это с превеликим удовольствием. Однако в душе всегда боялся. Боялся, что вдруг это опять никакая не его жизнь. Вдруг это просто жизнь Гарика глазами Давыдовой? Хотя, надо признать, эта жизнь Гарику очень даже нравилась.
Давыдовой пришлось лететь в командировку. С тех пор, как они с Гариком стали жить вместе, она это делала с большой неохотой. Боялась, что с ней что-нибудь может случиться, когда она полетит над землей в этой железной дребезжащей коробчонке. Почему-то особенно не хотелось, чтобы какая-нибудь незадача приключалась именно в тот момент, когда жизнь так хорошо наладилась. И Давыдова перекладывала все разъезды на плечи Шестопалова. Благо плечи у него были дай бог каждому. Правда, Лилька тоже ворчала, когда Шестопалов улетал по делам, но Давыдова всегда успокаивала свою совесть рассуждениями о том, что Лилька с Шестопаловым давно уже живут счастливой жизнью, а ей вот только что выпал такой замечательный лотерейный билет. Но в этот раз пришлось лететь именно ей. Заказчик на одном из объектов, возводимых их с Шестопаловым фирмой, окончательно запутался в платежах, дополнительных соглашениях, этапах сданных и несданных работ, сметах и прочей финансовой документации. Он категорически затребовал к себе непременно Давыдову и дал ей неделю на то, чтобы разобраться с его собственными финансистами и экономистами. Иначе он пообещал остановить все платежи. Давыдовой, у которой такая стройка была не одна, да и не только стройка, совсем не улыбалось снимать руку с пульса предприятия. Однако заказчик всегда прав, и она, взяв с собой парочку сотрудниц, вооружившись папками с документами и ноутбуком, подключенным в удаленном доступе к серверу предприятия, отправилась в очередной сибирский Замухинск. Степка на время материнской командировки был отправлен в старую квартиру под присмотр любимой бабушки. Там он мог посещать школу самостоятельно без автомобиля с персональным шофером, а также правильно и регулярно питаться. Гарик сказал, что будет очень скучать, но прокормится как-нибудь самостоятельно. Действительно, жил же он как-то раньше без Нюсиных котлет и щей. В ночь накануне командировки они практически не спали, упорядочивали хаос при помощи логоса. Давыдова перед отъездом строго-настрого наказала Гарику не открывать дверь посторонним, особенно злым водопроводчикам, много не пить и не тянуть в рот всякую гадость типа беляшей, сосисок в тесте и сухариков к пиву.
Путь в Замухинск лежал через столицу нашей родины город-герой Москву. И ничего удивительного в этом нет. Вот Нью-Йорк, например, считается некоторыми господами центром мира. Москва, между прочим, ничем не хуже, так как является центром особого своего бескрайнего Замухинского мира. А надо сказать, что любой наш даже самый захолустный Замухинск разительно отличается от Замухинска американского. В нашем и краевой театр драмы, и газета «Вперед!», и какой-нибудь промышленный градообразующий завод-гигант обязательно имеется. Это вам не сто домов вокруг супермаркета. А уж если вблизи Замухинска скважина какая-никакая имеется, то тут вам и казино, пожалуйста, и рестораны не хуже московских, и отель пять звезд стоит, огнями ухмыляется. Даже свой международный аэропорт имеется. Вот! Правда, из него только в Москву да в Турцию самолеты летают. А где вы видели, чтобы из американской деревни самолеты в Турцию летали? Так что нельзя сказать, чтобы Давыдова летела в какую-то там особую «жопу мира». Нет, летела она бизнес-классом самолета американского производства под названием «боинг», проживание ей было забронировано в пятизвездочном отеле, в аэропорту ее встречал черный «мерседес» заказчика, в кошельке ее лежала золотая кредитка и большая пачка наличных. Давыдова вспомнила, как они с Шестопаловым ездили в командировки в начале своей предпринимательской деятельности. Холодные, в своих питерских семисезонках на рыбьем меху, голодные, они были счастливы горячему чаю и пельменям в буфете какого-нибудь замухинекого Дома колхозника. А сейчас совсем другое дело, летай не хочу. Полный сервис и комфорт.
