Розалинда Лейкер - Эта сияющая земля
Она рассмеялась.
— Это самые лучшие новости, не считая того, что папа потихоньку начал выздоравливать.
— А Керен еще виделась с тем немцем?
— Нет, слава богу, хотя она ужасно нервничает, так же, как и кошка, когда слышит гул мотоцикла. Она просто спасение для нашей семьи. Что бы мы с мамой делали, если бы не она? И во многом благодаря ей папа пошел на поправку. — Она выпрямилась. — Я должна идти. Приходи домой почаще.
— Я приду, — сказал он, провожая ее до двери.
Помахав ему, она вышла. Больше она никогда не видела его в этом классе. Во время каникул в их дом прибежал запыхавшийся сосед.
— Твоего брата арестовали! Арестованы сотни учителей!
Джоана без пальто выбежала из дома и помчалась вниз по дороге. Приблизившись к школе, она увидела армейский грузовик. Рольф заметил ее, высунулся в окно и крикнул:
— Позаботься обо всем, Джоана!
— Обещаю!
Ее голос потерялся в гуле моторов двух мотоциклов, сопровождавших грузовик. По крайней мере, он знал, что она услышала его. Люди молча стояли, глядя вслед грузовику. На белом снегу они были похожи на темные шахматные фигуры. Все знали Рольфа и сочувствовали ей. Она кивала каждому, кто подходил, и видела, что некоторые женщины плакали, утирая слезы. Потом она поднялась по ступенькам в школьное здание. Один из мужчин пошел за ней.
— Могу я помочь вам, Джоана?
Она поблагодарила его. Они проверили окна, вынули недогоревшие поленья из печей во избежание пожара и убедились, что все в порядке. Зайдя в кабинет, она поставила на место стул, который валялся на полу, и собрала карандаши. Потом они вышли из здания, заперев за собой дверь. Джоана шла домой, накинув на плечи куртку брата. В кармане она обнаружила еще один ключ от черного хода, куда они забыли заглянуть.
В тот же вечер она вернулась в школу. Ей нужно было забрать вещи, которые принадлежали Рольфу. Она достала из тайника радиоприемник и решила проверить, не лежит ли там еще что-нибудь важное. Сдвинув деревянную панель, она обнаружила плоский кожаный кейс и, открыв его, достала радиопередатчик. Об этом она ничего не знала. Не удивительно, что Рольф так настойчиво кричал ей, чтобы она позаботилась обо всем.
Она восхищалась его изобретательностью. Ведь если бы немцы обнаружили тайник, они первым делом нашли бы радио, и вряд ли подумали, что там скрыто что-либо еще. Неожиданно она замерла, услышав звук где-то в здании. Она поспешила к двери. Конечно же, у нее разыгралось воображение. Кто еще мог находиться здесь кроме нее? Если бы немцы хотели обыскать помещение, они бы сделали это во время ареста Рольфа. Отбросив страх, она вернулась к тайнику. Наверняка там должен лежать антенный провод. Она нащупала его пальцами, содрогнувшись от мысли, какому риску подвергал себя ее брат. Возможно, устройство передавалось с места на место.
Внизу, там, где располагалась кухня, треснула половица. Теперь она убедилась, что в доме кто-то находился. Это мог быть только немецкий солдат, который решил поживиться здесь чем-нибудь. Она быстро выключила свет. У нее не оставалось времени, чтобы вернуть на место деревянную панель, которую она сняла. Она положила приемник обратно в тайник, в спешке ударившись об угол. Затем в темноте она нашла картину и повесила ее на место. Кухонная дверь открылась, со стуком ударившись о стену.
Она затаила дыхание, страх сковал ее. На полу лежала деревянная панель, которую она не успела установить, и теперь ее могли обнаружить. Вошедший включил фонарь, и свет упал на ступеньки. Она стала красться, словно змея и, оказавшись в спальне, захлопнула за собой дверь. Согнувшись, она подбежала к кровати и спрятала панель под матрас, успев как раз вовремя, потому что в этот момент с треском распахнулась дверь. Свет ударил в лицо, и Джоана увидела направленный в ее сторону револьвер. Инстинктивно закричав, она бросилась на пол около кровати.
— Боже мой! — раздался голос Стефена. — Это ты!
Он нашел выключатель и включил настольную лампу. Комната наполнилась мягким светом. Он не сразу заметил ее, потому что она сидела, прижавшись к стене около кровати.
— Джо? — Он засунул пистолет в кобуру, прикрепленную к ремню на брюках, и убрал в карман фонарь.
Он подошел к ней, а она продолжала сидеть, опустив голову и сцепив руки. Стефен присел рядом.
— Ради бога, посмотри на меня, — потребовал он.
Всего несколько минут назад он готов был убить ее. При мысли об этом у нее начали стучать зубы, и она не могла унять дрожь в теле. Ей хотелось закричать, чтобы он не прикасался к ней, ушел отсюда, оставив ее одну. Он снова назвал ее по имени, пододвинувшись ближе, и она ощутила запах уличного холода от его одежды, от его кожи и волос. Все ее чувства обострились до предела. Когда он сжал ее руку, она вздрогнула, резко подняв голову, и посмотрела на него глазами, полными ужаса. Он был бледен. Потом, поддавшись взаимному порыву, они обнялись, упали на кровать. И в бешеной страсти впились друг в друга.
Она закрыла глаза, он лежал рядом, не дыша. Вдруг из ее глаз брызнули слезы. Положив ладони ей на лицо, он вытер слезы с ее щек.
— Не плачь, Джо. Сейчас все хорошо. — Он покрыл ее лицо поцелуями. — Я никогда никого не любил, пока не встретил тебя. Ты — смысл моей жизни, моя любовь, мое сердце, моя дорогая.
Слушая его голос, она ощутила спокойствие, которое пришло на смену шоку. Ночь до рассвета они провели вместе.
Глава 8
Рольфа и его товарищей посадили в вагоны для перевозки скота. Всего тысячу триста учителей арестовали и отправили на север в концентрационные лагеря. Лишь немногие, кто вступили в Нацистскую организацию учителей или страдали от тяжелых болезней, избежали этой участи.
Поезд замедлил ход, и люди в вагонах, уставшие и измученные голодом, зашевелились. Рольф приник к щели и увидел, что они находятся в пригороде Тронхейма. Здесь он провел студенческие годы и никогда не думал, что вернется сюда в таком качестве. Дергаясь и пыхтя, поезд остановился. Раздался лязг засовов, после чего дверь вагона открылась, и людей ослепил яркий дневной свет.
— На выход! На выход! — заорали охранники, стоявшие с винтовками в руках.
Рольф спрыгнул на землю. Тех, кто передвигался медленно, немцы подталкивали винтовками. Здесь находилось пятьсот учителей, остальных переправляли пароходом далеко на север. По возрастному признаку людей не разделяли, и рядом с ним оказался пожилой директор школы.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Рольф еле слышно, так как разговоры были строго запрещены.
— Кое-где синяки, но, слава богу, кости вроде целы. К счастью, я всю дорогу проспал на соломенной подстилке и сохранил силы. Вы очень добры, что интересуетесь.
