Эрин Пайзи - В тени замка
Допив чай, все вышли на улицу.
— Хороший день для охоты, правда? — Джон взглянул на Бонни.
Бонни кивнула:
— Думаю, да.
— Проводи нас до поля, — предложил Джон. И пока заканчивались сборы, они неторопливо пошли по подмерзшей земле.
Загонщики с ружьями быстро обогнали их.
— Они сейчас все обыщут, — объяснил Джон, — а мы будем ждать, когда побегут зайцы и кролики или взлетит дичь. Мы будем двигаться в сторону соседнего поместья, там с ними и встретимся.
Бонни вдруг совершенно по-иному представилось все происходящее. Если раньше ей казалось, что мужчина в доме занят только собой, то сейчас она неожиданно осознала его роль и значимость, как хозяина и кормильца семьи. Как бы чувствуя свое новое положение, мужчины держались уверенно и весело. Даже лорд Бартоломью, напоминавший капризного ребенка, сейчас шутил и смеялся.
Дойдя до ворот Бонни сказала Джону:
— Мне нужно идти назад.
— Я буду скучать по тебе.
Бонни покраснела:
— Ты придешь на ужин, а я помогу Уинни приготовить его.
— Это будет прекрасно. Скажи Уинни, что мы хотим суп из дичи. До свиданья, Бонни.
Джон открыл ворота и вышел в поле, затем, немного пройдя, оглянулся и помахал девушке рукой. Вскоре он догнал охотников.
«Резиновые сапоги, — подумала она. — На нем они хорошо смотрятся».
Для Бонни тот день промелькнул незаметно: она была полностью поглощена приготовлениями к вечеру. Первыми появились Марк со своим отцом, затем остальные.
Бонни стояла на кухне и наблюдала за тем, как охотники выкладывали добычу на стол. Мужчины, раскрасневшиеся от охоты, грели занемевшие на холоде пальцы и переминались с ноги на ногу, чтобы привести кровь в движение. Все смеялись и шутили.
Вид окровавленных животных вызвал у Бонни отвращение, но тут ее вдруг осенило. Джон прав: в этот самый момент они делали что-то полезное для них, женщин. Проявив свое умение, они принесли мясо для стола. Раньше это для всей семьи означало жизнь либо смерть. Даже сейчас это означало, что и они, и деревенские жители обеспечены мясом на весь следующий месяц. А сами охотники совсем не походили на скучных конторских служащих.
Лорд Бартоломью вернулся с охоты в прекрасном настроении.
— Что сегодня на ужин? — спросил он.
— Слоеный пудинг.
— Я так и знал! Я еще на улице почувствовал запах. А где Маргарет?
— Я здесь. Идем, дорогой, нужно снять сапоги.
Они вышли из комнаты, держась за руки. Уинни улыбнулась и посмотрела на Бонни.
— Ну не знаю. Иногда мне кажется, что он просто невыносим, а иногда он просто прелесть. Ох уж эти мужчины!
— Ты скучала по мне? — спросил Джон, пристально глядя на Бонни.
Девушка засмущалась — ведь в комнате она была не одна. По правде говоря, она не думала о нем. Бонни улыбнулась и стала доставать тарелки.
Ужин затянулся надолго. Все разговоры были про охоту. Сирил, занявший место рядом с Бонни, был расстроен больше всех.
— Проклятый, омерзительный уик-энд, проведенный в кустах. Старый дурак готов был снести мою голову, это точно. Я видел красные от злости глаза, когда он послал меня с загонщиками. А потом скажет члену городского суда: «Я думал, что это был кролик». Затем они пойдут и вместе выпьют, а я, окоченевший, буду лежать в морге. Хочу сказать, что нисколько ему не доверяю.
— Он не такой уж плохой, Сирил, — вступилась за лорда Бонни, он просто живет в другом мире, не таком, как мы.
— Слишком много таких.
— Не надо, Сирил. — Бонни вдруг заметила взгляд Терезы. Та приложила палец к губам. — Я знаю, что мир не совершенен, но не можешь ли ты просто наслаждаться сегодняшним вечером? Такая вкусная еда, посмотри на эти красивые свечи. Я бы могла сидеть среди этих картин у камина и благодарить Бога. — Она протянула Сирилу руку, чтобы опередить его — он собирался сказать о тех, кто совершенно несчастлив. — Радуйся моменту. Я всегда стараюсь следовать этому правилу, и тебе стоит делать так же.
Сирил, расстроенный, повернулся к Бонни спиной и начал беседовать с Анной. Он был всерьез обеспокоен тем, что снижение цен на авиабилеты было уловкой правительства, которое тем самым соблазняло толпы людей выехать на пляжи Италии, к тому же, там дешевое вино. Таким образом, правительство отвлекало массы от серьезных проблем предстоящей социалистической революции.
Бонни оглядела присутствующих. Все разговаривали. Все, кроме Джона. Он сидел, не спуская с нее глаз.
— Джон, почему ты так смотришь?
Джон закрыл глаза.
— Потому что ты очень красивая, — громко произнес он.
Сразу же все замолчали. Все смотрели теперь на Бонни.
— Вот это мой парень, — прогремел голос Саймона. — Прямо и в цель. У тебя теперь есть влюбленный обожатель, Бонни.
Бонни смутилась.
— Я пойду и помогу Уинни, — сказала она, торопливо вставая из-за стола. Проходя мимо Джона, она даже не взглянула в его сторону.
— Что случилось? — спросила Уинни, увидев покрасневшее лицо девушки, — Ты такая расстроенная. Возьми-ка полотенце. Ничто так не успокаивает, как вытирание тарелок. Только не швыряй их, как Тереза.
Бонни глубоко вздохнула:
— Я не хочу иметь никаких осложнений с мужчинами. В колледже я могла бы запереться со своими книгами. Но здесь, в такой семье, не скрыться.
— Ты говоришь о Джоне, не так ли? Я заметила, как он смотрит на тебя. Он чудесный человек, Бонни. А ты могла попасть и в более затруднительное положение.
Бонни нахмурилась.
— Уинни, всю мою жизнь я только и слышу, как женщины мне говорят именно это: попасть в более затруднительное положение. Честно говоря, мне это не нравится.
Уинни перестала мыть тарелку и оперлась мыльной рукой на край раковины.
— У меня вначале точно такое же чувство возникло к Дэну. Он был добрым, любил меня и был очень застенчив. Он прошел первую мировую войну, и таких мужчин было много. По-честному, я его не любила: не испытывала трепетного волнения. Все это пришло позже. Может, так и должно быть. Любовь на первый взгляд — иллюзия, а на самом деле она опасна. Ты видишь только то, что хочешь видеть.
Бонни посмотрела на Уинни.
— Да, но я хочу чувствовать. Я никогда себе не позволяла многого. Я хочу почувствовать себя живой. Я хочу страсти. Хочу быть привязанной к человеку и любить его так, как любила своего отца. Будь то к лучшему или к худшему. — Бонни вздохнула. — Он покинул меня.
Уинни обняла ее.
— Извини, дорогая.
— Я бы никогда не ушла от него. Никогда, — ее голос дрожал.
Уинни понимающе кивнула.
— Конечно. Но с Джоном тебе не пришлось бы ни о чем беспокоиться. Он всегда будет любить тебя.
