Энн Мэтер - В тени красных жасминов
Ребекка нервно потерла свои локти ладонями.
— Это очень, ну… впечатляет, — неловко ответила она.
— Ты так думаешь? Я ожидал бы от тебя иной реакции. Скажи мне, ты знала, что и должен был быть дома в эти выходные?
Ребекка нахмурилась.
— Что вы имеете в виду?
— То, что сказал. Ожидала ты меня увидеть, или, может быть, ты хотела ознакомиться с домом перед моим возвращением? — Его глаза открыто сверлили её.
Ребекка моргнула.
— Я даже не знала, что это был наш дом, пока не встретила Адель, — сказала она напряженно-сердитым тоном.
Его глаза сузились.
— Конечно, ты не ждешь, что я в это поверю.
— Почему нет? — Ребекка немного дрожала.
— Пол — мой сын, Ребекка.
— И что?
— Что — это ясно! Невозможно поверить, что он не упоминал о своей семье.
— Он… он упоминал! Но не по имени. — Ребекка отодвинулась от него, нагибаясь, чтобы изучить жадеитовую статуэтку, и Пьер тоже пододвинулся, что вызвало у нее трепет.
— Ты думаешь, я поверю, что ты не знала, кем был Пол?
Ребекка выпрямилась, у нее участилось дыхание.
— Меня не слишком интересует то, во что бы вы могли поверить, — сказала она сухо, не в силах вынести такой холодности от него.
Пьер мрачно взглянул на нее.
— Ты, конечно, ничего не знаешь о Халлидей!
Брови Ребекки в недоумении собрались вместе.
— Халлидей, — безучастно повторила она. — Кто это — Халлидей?
У Пьера вырвался возглас, и он вытащил сигары, зажал одну между зубами, чтобы прикурить.
— Оставим это на минутку, — отрезал он резко, озираясь вокруг, чтобы убедиться, что никто не мог слышать их беседы, Сквозь зубы он пробормотал: — Ты что, думаешь, что одна имеешь право на жестокость, да?
Лицо Ребекки горело.
— Пожалуйста, — сказала она, чувствуя себя из-за этого противостояния довольно плохо после такого роскошного ужина. — Я не знаю, почему вы со мной так разговариваете. Я приехала сюда повидать Шейлу, и все. Вы думаете, если бы я знала, что Адель здесь, я бы приехала?
Пьер длительное время изучал ее, а затем наклонил голову, чтобы прикурить сигару.
— Я не знаю, во что ты играешь, — сказал он с горечью. — Но я отказываюсь верить, что в основе твоих действий лежит та невинность, о которой ты говоришь.
Ребекка тяжело сглотнула, представляя, как после всего этого она встретится лицом к лицу с Адель. Ее интересовало то, что Адель наговорила про нее после того, как она уехала.
— Пьер! — Ход ее мыслей нарушил голос Адель. — Пьер, о чем это вы с Ребеккой так искренне беседуете? Похоже, что до Пола нет дела, не так ли, дорогая?
Пьер оставил Ребекку и лениво пошел через комнату.
— Мы обсуждали шахматные фигурки, — неохотно ответил он. — Я просто говорил Ребекке, что купил их вместе с домом.
Ребекка понимала, что от нее ожидалось: она присоединится ко всем и будет вести себя естественно, но когда се эмоции были столь сильно взбудоражены, это было невыносимо трудно. Однако она сумела пересечь комнату и сесть рядом с Полом, машинально улыбнувшись ему в ответ. Шейла с любопытством взглянула на нее, а затем посмотрела на Пьера. Он спокойно встретился с ней глазами, его глаза были загадочными, и Ребекке стало интересно, какие мысли были у него в голове.
Пол коснулся тыльной стороны ладони ее руки, которая лежала на ее колене. Остальные были заняты разговором с Пьером о продаже Сан-Суси, и на мгновение они могли остаться одни.
— Скажи мне, — сказал он, нахмурившись, — насколько хорошо знала ты моего отца на Фиджи?
Ребекка посмотрела на него с недоумением, затем ей удалось небрежно пожать плечами.
— Достаточно хорошо, — выжидающе ответила она. — Во сколько завтра поедем назад в город?
Пол пожевал свою нижнюю губу.
— За ужином тетя Адель сказала мне, что мой отец знал, что ты работаешь в Сент-Бартоломью. Ты видела его после того, с тех пор, как покинула дом тети Адель?
Ногти Ребекки впились в ладони ее рук.
— Конечно нет, Пол, — честно ответила она, в то время как в ее голове в смятении кружились мысли. Что еще на этот раз затеяла Адель?
Пол кивнул.
— Я думаю, что он это узнал, когда я начинал свою учебу, — сказал он почти что самому себе. — Я удивлен тем, что он никогда не старался увидеться с тобой. В конце концов, тетя Адель говорила, что вы были хорошими друзьями.
Ребекка вздохнула.
— Я бы не обращала много внимания на то, что говорит обо мне твоя тетя, — сказала она осторожно. — Она была достаточно раздражена, когда я оставила службу у нее.
— А почему?
Ребекка покачала головой.
— С твоей тетей не так-то просто, Пол.
Пол улыбнулся, некоторое беспокойство появилось на его лице.
— Мне было интересно, что это было. Возможно было бы лучше, если бы она мне сказала, что знала тебя, тогда я мог бы тебя предупредить.
— Да… да. — Ребекка была в сомнении. Приехала бы она тогда вообще? Это была сомнительная возможность, но зачем ей предполагать больше, чем то, что она уже предполагала сегодня днем, что отцом Пола является Пьер Сент-Клер?
Шейла подошла и села рядом, внимательно рассматривая Ребекку.
— Ты взяла с собой ночную рубашку или пижаму? Я могла бы дать тебе что-нибудь поносить.
Ребекка улыбнулась, пытаясь быть вежливой, хотя у нее и было отчетливое впечатление, что Шейла досконально знала, что произошло на Фиджи между ней и Пьером Сент-Клером.
— Все в порядке, Шейла. Я обойдусь. Но за предложение спасибо.
Шейла безразлично пожала плечами.
— Ничего. Когда ты собираешься поехать назад, Пол?
— Утром, я думаю. Я сомневаюсь, что смогу убедить Ребекку остаться чуть дольше. — Он взглянул на Ребекку с нежной теплотой.
Ребекка наклонила голову.
— Нам в любом случае надо будет уехать. Прежде всего, мы оба дежурим в понедельник утром.
Шейла наморщила нос.
— Работа в госпитале! Как ужасно! Я не знаю, как ты можешь возвращаться к этому, Ребекка. Мне бы не хотелось.
— Это потому, что тебя интересует материальная сторона жизни, Шейла, — заметил сардонический голос, и Ребекка снова посмотрела в лицо Пьера.
Шейла, однако, никак не обиделась на эти слова, просто тихо рассмеялась и сказала:
— Я знаю, это так. Почему нет? Вы платите мне такую щедрую зарплату. Вы делаете из меня сибаритку.
Ребекка сжала губы, когда Пьер улыбнулся на дерзость Шейлы.
— Я всегда могу ее урезать, — насмешливо отметил он, и она встала, чтобы заглянуть поближе в его лицо.
— Но вы не станете, — с вызовом сказала она. — Не текли?
