Лиза Коветц - Женский клуб по вторникам
Джонелла прыгнула на него с разбега, и Карлос поймал ее. Они оба разделяли мнение, что секс — это хорошо, а их тела созданы для любовных утех. Лакс не сдвинулась с места.
— В чем дело, крошка?
— В тебе, Карлос, ты ей больше не нравишься.
— Нет, я думаю, дело в тебе, потому что ты растолстела, или, может, она завязала с лесбийскими замашками.
Лакс смотрела, как Карлос с Джонеллой движутся в едином ритме.
— Детка, не слушай его, ты вовсе не толстая, — ободряюще крикнула Лакс, когда ее подруга сбросила одежду на пол.
Джонелла, задержавшись губами на соске Карлоса по пути к его промежности, поманила Лакс к себе, и рука напомнила ей кобру, впавшую в транс от мелодичных звуков.
«Я подойду к ней сзади и буду касаться ее спины своей грудью, пока она не опустится вниз. Тогда руки и губы Карлоса будут принадлежать мне, пока она не оседлает его. — В своем воображении Лакс проигрывала все движения. Перед ней Джонелла уже прижала Карлоса к полу и забиралась на него сверху. Скоро был выход Лакс. Ей нужно было спрыгнуть с батареи, или она рисковала все пропустить. «Когда Карлос перевернет ее и пристроится к ней сзади, — размышляла Лакс, — я подойду и суну свои груди прямо ему в лицо». Она слезла с батареи, и тут они начали стонать.
— Детка, детка, детка. О, малышка. Да, детка.
— О, малы-ы-ыш.
— М-м-м, детка.
Корабль ушел в плавание без нее, но Лакс не могла пошевелиться. Она, зависнув между двумя мирами, смотрела, как золотистая спина Карлоса блестит от пота и как преображается лицо Джонеллы от удовольствия, становясь красивым. Джонелла выгнула шею и откинула голову, приоткрыв губы и хватая ртом воздух. Лакс снова вспомнила о персиковом поцелуе.
Она смотрела, как на лице ее подруги задумчивость сменяется блаженством и обратно. Это выглядело так, будто сначала ее посещала невероятно глубокая мысль, спустя мгновение она беседовала с Богом, потом погружалась в решение математической задачи, потом возвращалась к религии, затем снова к усложненной геометрии. И в это время ее брови то морщились, то разглаживались, а промежутки между этими трансформациями становились все короче. Математика — Бог; математика — Бог; математика — Бог. И когда Карлос входил в нее все быстрее и быстрее, оставался только Бог, Бог, Бог, Бог. Лакс знала, что Карлос из-за желания контролировать процесс, а не из благородства удостоверится, что Джонелла кончит первой. Та же черта его характера, благодаря которой он был удивительным любовником, делала его ужасным бойфрендом. Карлос получал огромное удовольствие, управляя женщинами.
— Нет, нет, нет-нет-нет-нет.
Поначалу Джонелла всегда боролась с подступающим оргазмом. Карлос обожал это в ней. Она пыталась оттолкнуть от себя волну, которая была слишком большой, слишком мощной, но Карлос нагонял ее снова и снова, сдавливая большими пальцами груди Джонеллы, облизывая ее соски. В краткое мгновение между отрицанием и согласием ее охватило смятение.
— Нет, малыш, да-да, малыш, нет! О нет!
Карлос на мгновение поднял глаза и встретился взглядом с Лакс. Слегка приоткрыв рот, она изо всех сил вцепилась в батарею, одной рукой обхватив свою грудь. Он подмигнул ей.
Когда все кончилось, Лакс знала, что они спросят, почему она не присоединилась к ним. Может быть, посмеются над тем, что она подглядывала. Наверное, Карлос предположит, будто она ждала его, ждала, что он будет принадлежать только ей, как в былые времена. Она угадала все его мысли в тот момент, когда он подмигнул ей. Словно пообещал что-то, что приберег лично для нее.
Лакс соскользнула с батареи. Повернула ключ в замке и бежала до самого метро. В квартиру Тревора она ворвалась, тяжело дыша. Он сидел на диване в одном халате и разговаривал по телефону, собираясь сходить в кино со старым другом. Лакс нарушила все его планы.
13
Нагишом на унитазе раввина
Марго знала, что платье, в котором она пойдет на эту свадьбу, должно быть сногсшибательным. Бирюзовым. Этот цвет был Марго к лицу. В конце концов она нашла облегающее платье с диагональным вырезом, ниспадающее так чудесно, как это получается только благодаря косо срезанной ткани. Из-за тонких лямок и обтягивающего материала ей нужно было обзавестись идеальным бельем. В магазине такое нашлось: продавщица назвала его поддерживающим бельем, несмотря на то, что сей предмет дамского туалета больше походил на корсет.
— В нем вы смотритесь подтянутой, — сказала ей продавщица в «Мэйсиз»[14]. На вид ей было года двадцать три, и в ней было двести тридцать фунтов[15] веса.
— На мне сейчас тоже такое белье, — горделиво сообщила девушка. — Скрывает не меньше десяти фунтов[16] на бедрах.
— О, — выдавила из себя Марго, пытаясь заполнить образовавшуюся паузу, — здорово.
Несмотря на шокирующие характеристики корсета, она все-таки его купила. Вечером в день свадьбы Марго попыталась натянуть его на себя после душа, но поняла, что это невозможно сделать, когда кожа хотя бы немного влажная. Ну и бог с ним, подождет. Ей было чем заняться.
Марго накрасилась, надела туфли и уже принялась за прическу, когда зазвонил телефон.
— Во что ты одета? — поинтересовалась Брук.
— Сейчас на мне только туфли, — ответила Марго.
— Хм, ты замерзнешь под кондиционерами.
Они посмеялись.
— Ты знаешь, в чем придет Лакс? — спросила Марго.
— Я не говорила с ней с того дня, когда она схватила Эйми за волосы. Но что бы она ни надела, я уверена, это будет потрясающе.
Они снова рассмеялись, представив возможный наряд Лакс в сине-фиолетовых тонах, в обрамлении дешевых искусственных драгоценностей. Марго сидела обнаженная на диване в гостиной, ожидая, пока высохнет лак, и развлекала Брук, предполагая, как в этот самый момент Лакс тоже готовится к свадьбе сына Тревора. По ее сценарию Лакс держала в одной руке фен, а в другой — баллончик лака для волос экстрасильной фиксации.
Марго планировала как можно больше времени проводить в обществе Лакс. Она собиралась блистать своим остроумием и красноречием, привлекательно повиливая бедрами в то время, как под ее смелым, стильным платьем будет угадываться чувственное тело. Тревору не обязательно знать о поддерживающем белье.
Макияж закончен, волосы уложены, ногти высохли, туфли надеты — Марго была почти готова. Остался только чертов корсет.
— Мне пора, Брук, — сказала она. — Увидимся на свадьбе.
Настало время очной ставки с Поддерживающим Бельем. В руке оно казалось крошечным. Как летний костюмчик для маленькой девочки, только в данном случае верхняя часть была пришита к штанишкам. Марго сняла туфли и сунула ноги в штанины. Она смогла натянуть ткань на бедра, где белье благополучно и застряло. Пока она прыгала по комнате, пытаясь натянуть его выше, бирюзовое платье, которое она разложила на кровати, соскользнуло на пол. Марго пыхтела, ругалась, но так и не смогла натянуть на себя резиновый корсет, который пришелся бы очень кстати к следующему Хэллоуину как атрибут садо-мазохистского костюма или летом, если бы Марго решила заняться дайвингом. Она вбежала в ванную в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Масло для тела хорошо пахнет, но может просочиться через шелк платья. Крем для рук? Марго посмотрела на огромное количество баночек.
