Ольга Тропинина - Два билета в Вену
чрезвычайно застенчивый и сдержанный в проявлениях чувств.
– Сдержанный! – вспыхнула Катрин. – Да он холоден как лед, бесчувственен, как скала! Боже, я пустила в ход все свои чары, все обаяние, весь свой женский ум и маленькие хитрости. Тщетно! Он едва меня терпит.
– Катрин, Катрин! – взмолилась графиня. – Я не могу поверить в то, что вы говорите! Мы же все время любуемся вами. Вы производите впечатление милых влюбленных голубков.
– Ах, это только моя заслуга. Чего мне стоила эта игра! Я приехала к вам, пренебрегая приличиями, под каким-то дурацким предлогом, и вот! Вы сами знаете, что из этого получилось!
– Но, Катрин, наверное, у Петеньки и вправду разболелась голова. Он ждал вас, волновался, ночь не спал и…
– О Боже, Ольга Сергеевна, он же не кисейная барышня! Не могла же у него голова разболеться от любви? Это предлог, чтобы не видеться со мной, причем оскорбительный предлог! Я не так глупа, чтобы не понять, – а он именно на это рассчитывал, выдумывая такой смехотворный повод, чтобы избежать встречи со мной. Это свидетельствует только об одном.
– О чем, дорогая?
– У Петра Алексеевича есть другая!
– Катрин, этого не может быть! – Ольга Сергеевна облегченно засмеялась. – Если бы Петя был влюблен в кого-то из соседских барышень, я бы первая об этом знала! Такие дела не скроешь, особенно от матери. Но он ни к кому не ездит, а гости к нам редко заглядывают. Катрин, у вас разыгралось воображение.
– Но он меня не любит! Ни одного ласкового слова, нежного взгляда. Я могла бы подумать, что у него черствое сердце.
– Нет, Петруша не таков. Он был ласковым ребенком, и сейчас очень нежен со мной, – возразила Ольга Сергеевна.
– И мне порой кажется, что он способен на страсть, что в глубине его души горит огонь, который готов вспыхнуть… О Боже! – вскрикнула внезапно Катрин и замолчала, как громом пораженная.
– Что случилось? – Ольга Сергеевна растерянно оглядывалась, пытаясь понять, что так напугало княжну.
– Я вспомнила, вспомнила! – воскликнула девушка. – Ну конечно, как я сразу не догадалась? Это она!
– Кто? Катрин, скажите, ради Бога, что вы вспомнили?
– Нет, мне не хочется говорить вам о своих подозрениях, Ольга Сергеевна, – с вымученной улыбкой проговорила Катрин, – боюсь, вы опять сочтете меня фантазеркой и не поверите ни одному моему слову…
Катрин притворилась обиженной, и ее игра достигла ц ели.
– Ну что вы, разве я могу вам не поверить! – графиня готова была пойти на что угодно, лишь бы узнать, какую тайну скрывает Катрин. – Вы рассудительная, разумная девушка, вы совсем не похожи на вздорных легкомысленных кокеток, каких полно в высшем свете. Я верю каждому вашему слову и чрезвычайно ценю ваше мнение.
– Полно, ОльгаСергеевна, вымнельстите.Нокак бы вы ни расхваливали меня, пожалуй, я все равно вам не скажу. Именно рассуждая здраво – а вы
сами только что уверяли, что я не лишена здравого смысла – я думаю, новость покажется вам настолько невероятной, что… Я бы и сама в это не поверила, если бы не имела доказательств.
– О Боже, Катрин! Вы хотите свести меня с ума! Ну говорите же, дорогая, ведь дело касается моего сына и его будущего. Как вы можете так томить сердце матери!
– Когда я скажу, ваше материнское сердце будет страдать еще больше.
– Ах, княжна, вы меня пугаете! Ради Бога!
– Я совершенно случайно догадалась, кто она. – Катрин сделала эффектную паузу. – Это ваша служанка Маруся!
Ольга Сергеевна некоторое время молча и непонимающе смотрела на княжну.
– Маруся? Да вы шутите!
– Я же говорила, вы не поверите! – обиженно заметила Катрин.
– Но, согласитесь, смешно вам, княжне, ревновать к служанке. Смешно и глупо. Даже если у него интрижка с девицей, разве можно обращать на это внимание? Любой молодой барин в усадьбе, на деревенской вольной жизни, не прочь поразвлечься с крестьяночкой или служанкой. Да об этом и говорить-то с барышнями не принято.
– Хотя все девушки об этом судачат… – мрачно добавила княжна. – Но если бы это была обычная интрижка, я бы и слова не сказала. Притворилась, будто ничего не замечаю, как принято среди благовоспитанных барышень. Но я уверена, это серьезно!
– Да полно, Катрин! Не может быть у Петеньки ничего серьезного с прислугой.
– Он смотрит на эту девку с обожанием, нежностью, страстью, вожделением… У него глаза горят и его трясет! Да, трясет! – Катрин была на грани истерики. Ольга Сергеевна налила ей лимонаду.
– Выпейте, дорогая, и успокойтесь, – ласково сказала она.
Катрин отпила глоток и откинулась в кресле, закрыв глаза. Она попыталась успокоиться. Графиня сосредоточенно думала.
– Хорошо, Катрин, – наконец сказала она. – Мы должны проверить, оправданы ли ваши подозрения. И у меня есть простой план, который мы осуществим немедленно.
В среду Борис позвонил Лене на работу из аэропорта и пообещал вечером заехать.
– У меня для тебя сюрприз, – перед тем как попрощаться повторил он.
Лена, положив трубку, вздохнула. Третий день от Лиханова не было ни слуху ни духу. Теперь она не сомневалась, что с ней приключилась обычная история: пригласил мужчина девушку на дачу, ели, пили, переспали – и лови удачу! Сеанс окончен. Продолжения не ждите.
Неужели сердце ее подвело? Лена не могла понять одно – почему не разоблачила Андрея раньше. Ведь обычно она сразу «вычисляла» мужчин, ищущих мимолетные приключения. Почему на этот раз так легко попалась на крючок? Потому что влюбилась без памяти? Да, любовь слепа, полюбишь и… Лиханов был ее кумиром еще до их встречи, вот почему она с такой готовностью ему поверила!
Чем больше Лена размышляла о случившемся, тем больше недоумевала. Нет, Андрей был искренним с ней! Искренним и настоящим. Нельзя так сыграть любовь. Можно на экране, можно перед камерой, но, оставшись наедине с девушкой, нельзя играть влюбленного и ничем не выдать себя. Она бы почувствовала фальш.
Тогда почему, почему? Лена спрашивала себя, но не находила ответа. Она, как лунатик, бродила по квартире, бессмысленно переставляя вещи с места на место, внезапно начиная вытирать пыль, и ту же бросая тряпку. Натке невыносимо было видеть ее мучения. Она уже засобиралась в гости, как заявился Комов. Наталья по привычке решила подстраховать подругу, как бы чего не вышло.
