Карен ван дер Зее - Остров моих сновидений
Трудно представить, чтобы Сэм — она все-таки знает его — попал в такую переделку. Респектабельный, состоятельный бизнесмен, электронный барон, как его называли, воспользовался наивностью молоденькой секретарши — затащил ее в постель после приема в собственном доме, да еще намеренно напоил. Секретарше все же двадцать четыре года — так ли уж она наивна?
Черт побери Сэма — почему он сразу все не рассказал?
Ник взял на себя нелегкую задачу немного отвлечь ее и развеселить. Ким согласилась: Ник — отличная компания, чтобы развеяться.
Однажды они пошли вдвоем посмотреть на огромный Боробудур, старинный буддийский храм, одно из десяти чудес света; преодолели несколько сот ступеней к самой вершине. Ник фотографировал Ким, все время щелкая фотоаппаратом.
В отель вернулись порядком выдохшиеся и сразу упали на диван, не в силах сделать еще хоть шаг.
Голод заставил Ника подняться и заказать обед из ресторана отеля. Он заплатил наличными, не позволив Ким разделить с ним затраты или записать их на счет. Когда с едой было покончено, Ник неохотно поднялся.
— Я, пожалуй, пойду. — Он улыбнулся ей, синие глаза потеплели. — Сегодня был потрясающий день, Ким. Я так рад, что ты пошла со мной.
— Я тоже. — Она подавила зевок, потом рассмеялась. — Извини, Ник.
— Иди-ка ты спать, Ким. Поговорим завтра. — Ник направился к двери.
Но дойти до двери он не успел — она открылась, и появился Сэм — его высокая фигура заполнила дверной проем, — в джинсах, рубашке «поло» чемоданом и ноутбуком; очевидно, вернулся раньше времени.
Несмотря ни на что, все существо Ким рванулось к нему: он излучал мужскую привлекательность и сексапильность. Сердце ее забилось сильнее, дыхание на миг замерло; все чувства обострились до предела, она забыла об усталости. Ким впитывала взгляд темных вопрошающих глаз; видела каждую морщинку на лице, контур широких плеч, мускулистые ноги, обтянутые джинсами. За один короткий миг она почувствовала, как ее омывает волна тепла и отчаянной жажды любви, понимания, чуда…
Сэм остановился у двери, глядя то на Ника, то на Ким; лицо словно окаменело; глаза темные и холодные, как пещеры.
— Добрый вечер! — вежливо поздоровался Ник.
Сэм стиснул зубы.
— Что, черт побери, вы здесь делаете?
— Составляю компанию вашей жене, — спокойно ответил Ник. Голос его звучал совершенно нейтрально, как будто он объявил, что пришел починить раковину.
— Убирайтесь вон из моего номера! — произнес Сэм, четко выговаривая каждое слово; темное безумие слышалось в его голосе.
Ник лишь склонил голову.
— Я как раз собирался уходить. — Его, кажется, не оскорбила грубость Сэма. — Доброй ночи, Ким. — Ник прошел через открытую дверь мимо Сэма и тихо прикрыл ее за собой. Как и Сэм, Ник никогда не хлопал дверью.
Ким встала и поставила пустые чашки из-под кофе на столик — надо сделать что-то, чтобы сдержать клокотавшую в ней ярость; руки ее дрожали. Возмутительно — Сэм пусть на минуту, но заставил ее чувствовать себя почти виноватой, как будто ей есть в чем оправдываться. Как будто он застал их с Ником обнаженными, во время сексуальных упражнений на диване. Это смешно, ей не в чем себя винить; даже если бы и так, ему-то что за дело?
— Ты не имеешь права так обращаться с моими друзьями! — заявила она, стараясь говорить как можно спокойнее, но слыша, как голос ее дрожит. — Это просто неслыханно и совершенно необоснованно!
— Это с твоей стороны неслыханно развлекать мужчин в моем номере, пока я в отъезде.
Ким рассмеялась — не смогла удержаться.
— Что в этом смешного? — грозно проговорил Сэм.
— Ой, брось! Ты словно из викторианской эпохи. Придется тебе напомнить, что мы с тобой живем в одном номере, а это, между прочим, даже более неприлично — разумеется, с точки зрения викторианской морали.
— Я не хочу, чтобы в этом номере появлялись другие мужчины! — отрезал он. — Эта фраза тебе больше подходит?
— Нет! — в том же тоне возразила Ким. — Не подходит! Я здесь живу. Куда еще мне приглашать своих друзей?
Его глаза сузились, челюсти сжались.
— Он тебе не друг. Разве я похож на идиота? Этот тип в тебя влюблен. Если хочешь продолжать с ним роман, делай это где-нибудь в другом месте! — И Сэм прошел мимо нее в спальню, прежде чем Ким успела сказать хоть слово, и захлопнул за собой дверь.
Руки Ким сами собой сжались в кулаки, кровь бросилась в лицо.
— Я ненавижу тебя! — прошептала она закрытой двери; злые слезы жгли ей глаза.
Повинуясь неведомому порыву, Ким подошла к двери и распахнула ее настежь, моргая, чтобы смахнуть слезы с ресниц. Сэм стоял, склонившись над чемоданом, и что-то искал; он поднял голову — брови сошлись на переносице при виде ее внезапного вторжения.
— Послушай, — четко произнесла она, расставив ноги и положив руки на бедра. — Я знаю, ты в большой беде. И потратил бог знает сколько времени, пытаясь из нее выбраться. Но ты не вправе срывать злость на мне или на моих друзьях! — Ким резко повернулась и, хлопнув дверью, вылетела из комнаты. Как ни странно, ей стало намного легче.
Но облегчение длилось недолго. Много часов она проворочалась в постели, мысли блуждали по замкнутому кругу. То и дело в отчаянии поглядывала она на часы: час ночи, два, два часа сорок минут… Через закрытую дверь до нее доносились тихие шумы из гостиной; лежа неподвижно, она слушала. Сэм не спит — бродит по гостиной, меряя ее шагами…
Ким выбралась из постели, набросила кимоно и открыла дверь спальни, не совсем осознавая, что ею движет. Скорее всего какая-то болезненная необходимость поговорить с ним, узнать правду, понять, что происходит у него в голове.
«Ты сошла с ума! — предупредил ее тонкий голосок рассудка. — Сэм не похож на тебя, он не из тех, у кого душа нараспашку. Зачем тебе даже пытаться? Это ни к чему не приведет. Ты и Сэм — случай безнадежный».
Сэм стоял у окна в одних джинсах; темные волосы упали на лоб. Подстричься бы ему, подумала Ким отвлеченно; но, с другой стороны, так он даже привлекательнее, еще сексуальнее и как-то доступнее, проще. Этот слегка неряшливый вид, босые ноги, загорелый обнаженный торс…
Он повернул голову и встретился с ней глазами; просто стоял, не говоря ни слова, и смотрел. Что-то в его глазах заставило Ким почувствовать слабость в коленях, а сердце ее — забиться быстрее. У Сэма был взгляд загнанного в ловушку зверя.
— Не можешь заснуть? — спросила Ким.
— Нет, не то. — Он провел рукой по непослушным волосам, не отводя взора от ее лица. — Прошу извинить меня, что выпускал пар, срывал злость на тебе… и Нике. — Он говорил почти спокойно. — Ты права — это ничем не обосновано.
