Молли Райс - Свидание с прошлым
— Не указывайте мне, как я должен делать свою работу, Стейси, — зло сказал Дерек, швырнув вилку на стол.
Стейси вдруг прыснула, а вслед за этим залилась неудержимым смехом.
Дерек уставился на нее, онемев от изумления. Он чувствовал, как вздрагивают уголки его собственных губ от готовой прорваться улыбки, хотя не мог бы сказать, отчего так происходит. И вот он уже смеялся вместе со Стейси, что развеселило ее еще больше. У нее по щекам катились слезы, когда к ним подошел бармен и спросил, все ли у них в порядке. Они посмотрели друг на друга и захохотали снова.
— Похоже, крутая была шутка, — сказал бармен, отходя и недовольно качая головой.
Стейси перестала смеяться первой, вытерла глаза и нос. Осторожно, с опаской взглянула на Дерека.
— Над ч-чем вы смеетесь, Чанселор? — От вырвавшейся у нее последней смешинки Стейси заикалась.
Смех Дерека превратился в размеренные раскаты. Он покачал головой.
— Не знаю. Наверное, от вас заразился.
Несколько секунд они молчали, приходя в себя.
— А вы над чем смеялись? — спросил наконец он.
— Я вдруг представила себе, как мы с вами постоянно швыряем приборы, рычим друг на друга, уходим в гневе и обиде. — Она усмехнулась. — Именно таков итог наших отношений на сегодняшний день.
— Гм. — Глаза Дерека прищурились и потемнели. — Отношения, говорите?
Стейси пожала плечами и тоже прищурилась.
— У вас есть другое слово?
Дерек откашлялся и огляделся по сторонам, ища поддержки. Ее не оказалось. Он замаскировал свои чувства тем, что принялся наливать себе еще кофе, затем предложил налить и ей.
— По-моему, нам предстоит разгадать слишком много тайн, чтобы думать о каких бы то ни было отношениях.
— Правильно. Я согласна с вами. В таком случае давайте займемся поиском ответов.
— Итак, мы вернулись туда, откуда стартовали.
— Ничего подобного. Теперь мы работаем в паре. Кстати, завтра одним из неотложных дел будет посетить здание администрации округа и поискать там в архиве свидетельство о браке моих родителей и мое свидетельство о рождении.
Дерек согласился с этим предложением. Стейси улыбнулась и протянула ему руку.
— Мы — партнеры.
— Не совсем, — сказал Дерек, но руку принял.
Он крепко держал ее руку в своей и чувствовал, как ее энергия течет вверх по его руке и пронизывает его тело. Если бы он встретил ее при других обстоятельствах, например в Городах во время одной из своих увеселительных поездок, то был бы, без сомнения, покорен ею. Она красива, умна, талантлива и зла как черт. Именно такие женщины ему нравятся.
Казалось, что рука Стейси вибрировала от волнения, пока ее ладонь лежала на ладони Дерека. Не требовалось никакого вещего сна или видения, чтобы Стейси стало ясно, что она неравнодушна к человеку, который вполне мог быть связан с тем или теми, кто чуть не убил ее.
Ее мысли, таким образом, совершили полный круг. Вслух она сказала:
— Дерек, я думаю, что вы какой-то дальний родственник Хантеров. Вам известно, так это или нет?
Ее слова явно пришлись ему не по вкусу. Он недоверчиво посмотрел на нее и убрал свою руку.
— Что привело вас к этой мысли?
— То, что фотография мэра в его школьные годы на какую-то секунду заставила меня подумать о вас. Генетический возврат и тому подобная заумь легко объяснили бы такое сходство.
Выражение лица Дерека изменилось.
— Как в случае Карли Хантер Сеймос… — Его глаза отразили работу мысли. — Это объяснило бы, почему Хантеры давали матери деньги на мое образование.
— А они давали?
— Да. Я об этом узнал случайно, когда разбирал бумаги отца после его смерти. Но мать не хочет сказать мне, почему принимала благотворительность от Хантеров.
Стейси крутила в пальцах ложечку, собираясь с духом для следующего вопроса.
— А не платили ли они ей за молчание о чем-то, что она могла знать о моих родителях?
— Это был бы шантаж. — На щеках у Дерека шевельнулись желваки. — Вы хотите сказать, что моя мать приняла бы деньги за помощь в сокрытии какого-то преступления?
Стейси поерзала на виниловом сиденье.
— Я просто говорю, что это могло быть причиной… Хотя на ум приходит с полдюжины причин, почему они давали ей деньги. Как я уже говорила, если она какая-то дальняя родственница, они могли это делать из чувства семейного долга.
Дерек покачал головой.
— Если бы мы были в какой-то степени родства, я бы обязательно узнал об этом за те годы, пока здесь рос. Родство с Хантерами, пусть даже дальнее, считалось бы предметом хвастовства, а не чем-то таким, что надо скрывать. Во всяком случае, моя мать…
Они опять оказались в одном из тупиков, почти полностью разойдясь во мнениях.
— Да, должно быть, мысли завели меня совсем не туда. — Стейси слабо улыбнулась. Но намерения сдаваться у нее не было. Она всем своим существом чувствовала, что наткнулась здесь на что-то важное, и собиралась копать дальше, пока не найдет то доказательство, которое его убедит.
Она решила сменить тему разговора:
— Как бы то ни было, раз теперь мы с вами что-то вроде партнеров, я хотела бы отплатить вам за чудесно проведенное время и пригласить вас на ужин где-нибудь в Хейстингсе — где мне понравится. Скажем, завтра?
Дерек засмеялся.
— Вам совсем не нужно мне «отплачивать». Я угощал вас не в долг. И складчину я не очень люблю.
— А я люблю. Так что уж уступите мне. В Нью-Йорке сейчас это самое обычное дело.
Дерек поморщился.
— Чем больше я слышу о Нью-Йорке, тем меньше он мне нравится. Ну да ладно… — Его лицо смягчилось. — Думаю, что время от времени и я могу сделать так, как хочет кто-то другой. — Он усмехнулся. — Но машину-то мне разрешается вести?
Стейси рассмеялась.
— Перестаньте давить на меня. Вот уж действительно — вы самый яркий образчик мужского шовинизма, какой мне приходилось встречать.
— Но я ведь вам нравлюсь, верно? — тихо спросил он, глядя ей в глаза. Его взгляд стал нежным.
— Да, — призналась она. — Вы мне нравитесь.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Стейси сунула в рюкзак альбом для зарисовок и бумажник, проверила, все ли необходимое взяла. Дерек заедет за ней через три минуты, и она хотела к этому времени уже стоять на улице, чтобы не заставлять его ждать. Убедившись, что ничего не забыла, она вышла из комнаты и остановилась, чтобы запереть дверь. Стейси уже вынимала ключ из замка, когда до нее из конца коридора донесся голос Пэм.
— Да уж, — говорила Пэм, — этот чердак — настоящая историческая сокровищница. Когда я покупала дом у Хантеров, они попросили оставить сложенные там вещи, если они мне не мешают.
