Вирджиния Эндрюс - Свет в ночи
– Это глубокая психическая депрессия, грусть, которая охватывает все тело. Люди могут даже зачахнуть, – негромко объяснила Эбби.
Жизель с минуту смотрела на нее.
– Ты имеешь в виду… умереть от разбитого сердца?
– Да.
– Это так глупо. Этот парень когда-нибудь выходит? – спросила Жизель у миссис Пенни.
– Он не парень, дорогая. Ему сейчас около тридцати. Но на твой вопрос отвечу. Нет, Луи выходит нечасто. Миссис Клэрборн следит за тем, что ему нужно, и настаивает на том, чтобы его не беспокоили. Только прошу вас, пожалуйста, – взмолилась она, – давайте не будем больше об этом. Миссис Клэрборн не любит разговоров на эту тему.
– Может быть, поэтому он так печален, – предположила Жизель. – Ему приходится с ней жить. Миссис Пенни вздохнула.
– Прекрати, Жизель, – вмешалась я. – Не надо дразнить миссис Пенни.
– Я ее и не дразню. – Мою сестру было не смутить. Но я заметила, что в уголках ее губ притаилась усмешка. – Он сказал тебе, как погибли его родители? – обратилась сестра ко мне.
– Нет. Я не знала об этом. Мы недолго говорили. Жизель снова атаковала миссис Пенни.
– Как погибли его родители? – не сдавалась она. Когда миссис Пенни не ответила, моя сестра потребовала вновь. – Вы не можете нам сказать, как они погибли?
– Нам не стоит это обсуждать, – резко проговорила миссис Пенни, ее лицо окаменело. Мы впервые видели ее такой непреклонной. Стало ясно, что от нее мы ничего не узнаем.
– Тогда зачем было начинать рассказывать нам эту историю? – заметила Жизель. – Это нечестно, начать говорить и не закончить.
– Я ничего не начинала. Ты настаивала на том, чтобы узнать, почему Луи слепой. Ах, дорогая. Впервые кто-то из моих девочек зашел в западное крыло.
– Мне не показалось, что он очень был против, миссис Пенни, – сказала я.
– Это невероятно, – отозвалась она. – Он никогда раньше не говорил ни с кем из учениц «Гринвуда».
– Луи так красиво играет на рояле.
– Что сделано, то сделано, только не надо шушукаться о нем с другими девочками, прошу тебя, пожалуйста, – добавила миссис Пенни.
– Я не буду шушукаться, миссис Пенни. Я не собираюсь делать ничего такого, что могло бы доставить вам неприятности.
– Хорошо. Давайте не будем больше говорить об этом. Пожалуйста. Как вам понравилось маленькое печенье?
– Ох, черт, – выругалась Жизель. – Я забыла захватить немного для Толстушки. – Сестра посмотрела на меня, потом на Эбби и кивнула. – Я хочу поговорить с вами обеими, как только мы будем одни, – приказала она. И всю дорогу до общежития Жизель не спускала глаз с Бака.
Как только, войдя в общежитие, мы расстались с миссис Пенни, Жизель развернула свое кресло и потребовала признаться ей, откуда мы знаем Бака. Я рассказала, как мы гуляли по берегу в первый вечер.
– Он там живет?
– Судя по всему.
– И это все? Вы видели его только один раз? – спросила Жизель, явно разочарованная.
– Он еще работал на газонокосилке, – добавила я. Мгновение сестра размышляла.
– Симпатичный парень, но всего лишь служащий здесь. И все-таки, – задумчиво проговорила она, – в настоящее время это единственная шашка на доске.
– Жизель! Ты будешь держаться от него подальше и не станешь портить ему жизнь.
– Да, дорогая сестра. А теперь ты расскажешь нам об этом слепом внуке и о том, что произошло между вами на самом деле. Иначе я буду той, кто пустит слушок, и у миссис Пенни будут неприятности, – пригрозила она.
Я вздохнула и покачала головой.
– Ты просто невозможна, Жизель. Я все тебе уже сказала. Я услышала музыку, заглянула в комнату и поговорила с ним пару минут. Вот и все.
– Он говорил тебе, что его родители умерли?
– Нет.
– Ладно. Как ты думаешь, что случилось? – спросила Жизель.
– Я не знаю, но, должно быть, нечто ужасное. Эбби согласилась со мной.
– Отлично, – Жизель расплылась в широкой улыбке. – По меньшей мере, теперь у нас есть чем заняться и чем пригрозить миссис Пенни, если она будет чересчур пугать нас наказанием.
– Прекрати, Жизель. И не затевай ничего с твоими фанатками, – начала я, но с тем же успехом я могла говорить сама с собой. Как только другие девочки увидели нас, сестра была готова рассказать им обо всем, начиная с Бака и кончая внуком миссис Клэрборн.
Оказавшись в нашей комнате, сняв нарядное платье и надев джинсы и свитер, я рассказала Эбби о Луи немного больше. Мы лежали на животе рядышком на моей кровати.
– Он не слишком высокого мнения о девушках из «Гринвуда», – объяснила я подруге. – Луи думает, что миссис Айронвуд и его бабушка превращают нас в марионеток.
– Возможно, он недалек от истины. Ты же слышала речь миссис Клэрборн о том, как мы должны нести традиции и как мы должны себя вести.
– Ты заметила, что все часы в доме стоят? Даже те, что у нее на шее.
– Нет, – отозвалась Эбби. – А это так?
– Все показывают одно и то же время – пять минут третьего.
– Как странно.
– Я собиралась спросить об этом миссис Пенни, но она так разволновалась, услышав о моем путешествии и встрече с Луи, что я решила не добавлять перца в гумбо.
Эбби засмеялась.
– Ты что?
– Твои акадийские корни дают о себе знать.
– Я знаю. Луи смог определить мой акцент и понял, что я с протоки. Его удивило, что мне разрешили посещать эту школу, учитывая тот факт, что я не чистокровка.
– Как ты думаешь, что будет со мной, если они узнают правду о моем прошлом? – спросила Эбби.
– А что это за правда? – раздался голос Жизель. Мы обе обернулись и вздохнули, увидев ее на пороге.
Мы были так поглощены нашим разговором, что не услышали, как она открыла дверь. Или, что было в ее характере, моя сестра открыла ее тихонько, чтобы пошпионить за нами. Жизель вкатила кресло в комнату. Я села на кровати.
– Секретничаете, девчушки? – поддразнила Жизель.
– Тебе следовало постучать, прежде чем войти, Жизель. Ты тоже хочешь уединения, я уверена.
– Я думала, вы будете рады моему визиту. Мне удалось выяснить, что же случилось с бедным Луи, – проговорила моя сестра, улыбаясь, как Чеширский кот. На самом деле она мне больше напомнила ондатру, пойманную как-то раз дедушкой Жаком.
– И как же тебе это удалось?
– Джеки все знает. Судя по всему, это не такой уж большой секрет, как пытается представить миссис Пенни. В шкафах миссис Клэрборн имеются скелеты, – ликующе пропела Жизель.
– Что за скелеты? – спросила Эбби.
– Скажи сначала свой секрет.
– Секрет?
– То, что ты не хочешь, чтобы о тебе узнала миссис Айронвуд. Ну, говори, я же слышала твои слова.
– Это пустяки, – пробормотала Эбби. Ее лицо стало пунцовым.
