Как во сне (СИ) - Резник Юлия

– Пришел.

– Ну, так заскакивай. Из Ульки так себе соперник.

– Эй! – зашлась та в праведном гневе.

– Не спорь. Видишь же – человеку надо выпустить пар. Ну что стоишь, Илюх? Давай. Я даже поддамся.

– Пф-ф-ф! – закатил глаза тот, бесстрашно принимая вызов. Улька смотрела на нас с осуждением, не пытаясь скрыть, как ей не нравится происходящее.

– Ну, вот зачем ты его провоцируешь? – шикнула на меня.

– Свали, мелкая. Дай мальчикам немного развлечься.

– Да он из тебя отбивную сделает! – неосознанно встала на мою сторону Уля, заставляя сжаться в груди что-то давно забытое.

– Посмотрим. – Мы ударили кулаками и отпрыгнули в стороны.

– Дураки! – прошипела Уля, ныряя под канат. Я обернулся, чтобы полюбоваться на ее ладную попочку, и чуть не пропустил хук. Ушел буквально в последний момент. И еще, и еще… Понимая, что Уля мне не простит, если я отобью ее брату печень, я лишь уклонялся от его ударов, не позволяя себе бить в ответ. Сделать это было непросто – все же верх брали отточенные годами инстинкты и бешеная скорость реакции.

– Хорош, мудак, – заключил Илья, склоняясь к коленям, чтобы отдышаться.

– У тебя тоже ничего левая… Ею и бей.

– Вот так? В безоружного?

– Ты меня не достанешь, если не поддамся, – я философски пожал плечами.

– Мудак, говорю же…

– Прекрати оскорблять моего мужчину! – рыкнула Уля.

– Давно он твоим стал? Только же вот втирала родителям, что между вами ничего нет! Врала, получается?

– Нет! Не врала, понятно?! Как будет что сказать – вы узнаете первыми. Пока говорить не о чем.

И вроде же ничего такого она не имела в виду, а меня… задело. Потому что это неправда! Между нами столько всего за эти дни случилось… Взглядов, эмоций, нежности… Будто жизнь прошла.

– Мы вместе, – заявил я, спрыгивая с ринга, чтобы подойти поближе к Уле. – Просто пока не афишируем. Несложно догадаться почему, да?

Илья отрывисто кивнул, будто сдуваясь. Рванул зубами застежку на перчатке. Но это я уже отмечал краем глаза, сосредоточившись на просветлевшем лице Ули. Выходит, ей не так легко давалась наша конспирация, как мне казалось? Да чтоб его! Но ведь не готова она, сто пудов не готова к хейту, что на нас обрушится! Тут и я, может быть, не готов…

Глава 20

– Я уже думал, ты в той жопе осталась, – буркнул Илья, выхватывая из моих рук небольшой чемодан. Пару недель назад я устроилась на работу в федерацию легкой атлетики, а уже в среду меня командировали… Вовсе не в жопу, нет. А во вполне современный красивый город инспектировать ход строительства новой арены. И вот, наконец, я вернулась.

– Ты что здесь делаешь? – выпучила глаза.

– Тебя встречаю, не видно? Пойдем. Весь проход перегородили.

– А мама? А гости? Я бы сама добралась.

– Меня Калоев попросил – я приехал. Сама же ты хрен че попросишь. Все сама и сама.

– Эльбрус? Тебя попросил мой Эльбрус? – еще больше удивилась я. Если честно, я не особенно рассчитывала, что он встретит меня сам. Поэтому когда, включив по прилету телефон, я обнаружила от Калоева сообщение «Уль, не смогу тебя подхватить, прости», почти не расстроилась. Хотя это наверняка подразумевало и то, что на день рождения мамы я тоже поеду в гордом одиночестве. С другой стороны, мы договаривались не спешить. Наверное, с моей стороны было даже глупо надеяться, что месяца вместе будет достаточно, чтобы предстать перед моей семьей в качестве пары.

– А я что сказал? – фыркнул Илья, ускоряясь. Его уже начали узнавать, а это было чревато как минимум задержкой на раздачу автографов, которая нам сейчас была так некстати.

– Не знала, что вы общаетесь.

– Ну а как? Кто-то же должен следить за тем, чтобы он тебя не обидел.

– Правда думаешь, что Эльбрус смог бы? – усмехнулась. Мы как раз вышли на улицу, и я обалдела, насколько же потеплело за те дни, что меня не было. Остановилась, сделав шаг в сторону, чтобы насладиться дуновением теплого ветра со смолистой отдушкой распускающихся где-то листочков. Здесь-то ни одного дерева не было. Сплошной бетон да стекло.

– Не специально, Уль. И не со зла. Но он взрослый мужик с багажом, который не всякий утащит. А ты…

– Ясно, – закатила глаза, – не продолжай. Пойдем.

К счастью, Илья послушался и оставил свои попытки залезть мне в душу. Или поучить уму-разуму.

Я нырнула в салон и, не дожидаясь указаний, пристегнула ремень. Хлопнув дверью, Илья устроился рядом.

– Не помнишь, по пути есть цветочные?

– Не-а.

– Тогда закажу доставку.

– Дома и так все вазы заняты.

– У нас еще ведра есть, – отмахнулась я, утыкаясь в приложение. – Пашка с Андреем приехали?

Илья кивнул, переключаясь на сплетни о братьях, в которых и прошла большая часть пути.

Припарковались у дома. Вышли. Здесь весна уже развернулась вовсю. Вишни пенились, зацветали нежные первоцветы. Пахло дымком и вспаханной перед посадкой землей. А сквозь тихий шелест листвы со двора доносились смех и какой-то шансон, ненавязчиво намекая, что за музыкальный репертуар праздника отвечал явно папа.

– Ну, наконец-то, Улечка! Вернулась. Скорее за стол. Все давно остыло. Сейчас подогрею.

– С днем рождения, мам! Здоровья крепкого. А остальное приложится.

– Ой, спасибо. – Мама отстранилась, удерживая меня за локти. – Замученная! Совсем тебя загоняли на этой работе. Ну, ничего, мы тебя сейчас вмиг приведем в чувство. Дома-то и стены лечат.

– Всем привет, – взмахнула рукой, подходя к столу. Мне навстречу вскочил папа. Чмокнул в макушку. Кроме отца и братьев из всех знакомых мне мужчин такое мог провернуть лишь Эльбрус. Другие тупо до моей макушки не доставали. Мама же на нашем фоне вообще выглядела комично. Глядя на эту хрупкую маленькую женщину, невозможно было поверить, что она выносила и родила нас с братьями.

– Привет, Улечка. Что тебе положить? Шашлычок?

В итоге я за пять минут до того набила пузо, что стало клонить в сон. Углубившись в сад, опустилась на садовые качели, прикрыла себя брошенным здесь же пледом и сама не заметила, как задремала под звуки разговоров и смеха. Проснулась с чувством непонятной тревоги. Растерла лицо. Потянулась к телефону, чтобы посмотреть время, и вспомнив, что оставила его в сумке, пошлепала к дому. Илья проводил меня взглядом и сделал подачу Пашке, с которым они играли в бадминтон.

– Будешь возвращаться, захвати пивка из холодильника.

– Хорошо.

В кухне царил жуткий беспорядок. Грязные тарелки громоздились башнями у мойки, кухонный остров был усыпан крошками и зеленью. Видно, мама совсем запарилась с гостями, если до сих пор еще не навела здесь порядок. Ну и не надо ей. У нее праздник. Повязав фартук, я принялась за дело, забыв, зачем вообще зашла в дом. Освободила посудомойку, сложила в нее грязную посуду и запустила. Вытерла столешницы, засунула в холодильник брошенные на столе продукты. Мама всегда накрывала шикарные столы, так что мы потом еще пару дней доедали.

Про свой телефон вспомнила, когда навела на кухне порядок. Быстренько отыскала тот в сумочке, пробежалась по пушам взглядом и… заледенела. Вот как, как я могла забыть, что у покойной жены Эльбруса день рождения в один день с моей мамой?!

«Поздравить Римму Темуровну с ДР», – гласила напоминалка в календаре. Неудивительно, что Эльбрусу сегодня было не до меня. Он, наверное… А что он?

Холодок пробежал по затылку и стек за шиворот. Зябко поежившись, я принялась закупоривать окна, которые сама же и распахнула, чтобы проветрить дом от заполонивших его ароматов еды. А в голове все это время в какой-то совершенной истерике билась мысль, что пока я тут развлекалась и праздновала, Калоев, наверное, тосковал, или чего похуже.

Ну и что мне делать? Как ему помочь? И надо ли вообще пытаться?

Сделав пару кругов по кухне, я решительно набрала его номер. Писать сообщения в сложившейся ситуации казалось мне верхом глупости.

Первый звонок Эльбрус сбросил гудков через пять. Второй – практически сразу.