Фемида его любви — 2 (СИ) - Ельская Ингрид

— Это хорошо, — сказал себе под нос и поцеловал мою руку, следом вернувшись на водительское место. Когда он отодвинулся, мне стало холодно. — Давай прокатимся тогда.

— Куда? — я насторожилась.

— Сейчас узнаешь. И сделай милость, не мешай мне думать. Мне нужно обмозговать все. Особенно то, что ты натворила у Салима.

Всю дорогу мы провели в тишине. Я укуталась в куртку, наслаждаясь запахом Алекса и любовалась тем, как он ведет авто. Не мешала ему думать и сама старалась выкинуть из головы мысли и своем будущем. Хотелось верить, что Алекс не причинит мне вреда.

Не следила за мелькавшими за окном улицами и сильно удивилась, когда мы оказались на парковке. Вестник вышел из машины, а я с каждой секундой все сильнее начинала нервничать, осознавая, куда он меня привез.

Когда дверь открылась, я попятилась, пытаясь высвободиться от ремня безопасности, озираясь по сторонам:

— Зачем ты привез меня в эту клинику? Что мы тут делаем?! — я, не стесняясь, кричала на всю парковку, желая привлечь к себе внимание. Вывеску той самой злосчастной клиники, где меня чудом не затащили на аборт, я бы из тысячи узнала.

— Ты же беременна? От меня? — как ни в чем не бывало ответил Алекс. — Значит выходи.

Глава 21

Такое чувство, будто я оказалась внутри заговоренного круга, откуда нет выхода. Есть множество лабиринтов, блуждая по которым всякий раз я возвращалась туда, откуда бежала. В моем случае отправной точкой была клиника и желание Алекса убить нашего ребенка.

— Я не пойду, — уверенно заявила, решив для себя решила, что буду драться, если он только посмеет ко мне прикоснуться. Без боя я не дамся. — Тебе придется убить меня, чтобы я согласилась на это.

— На это, на что? — он нахмурился.

— На аборт. Ты совсем ненормальный? На таких сроках его уже не делают, сумасшедший! Я никуда не пойду! — я попыталась закрыть дверь, но Алекс перехватил ее, заглянув в салон.

— Шур, я хочу, чтобы тебя осмотрел врач. Просто осмотрел. Тебя толкнули, ты перенервничала, я хочу убедиться, что с тобой и ребенком все нормально. Будет лучше, если ты согласишься.

Он выглядел спокойно и убедительно. Поэтому, немного промешкавшись, я недоверчиво протянула ему руку, с опаской выходя из авто. В словах Алекса был резон, но я недоумевала с резкой перемены в его поведении. Он меня сильно удивил.

— Если только ты меня обманул, пожалеешь. Ты понял? — предупредила его на пороге клиники и погрозила пальцем.

Наверное, это выглядело забавно, потому что Вестник в ответ на мой выпад лишь заразительно засмеялся.

На ресепшен я внимательно слушала каждое слово Алекса, пытаясь в них уловить хотя бы намек на обман. Пока все шло ровно. Он сообщил, что мы записаны к врачу и уточнил номер кабинета. Оказалось, Вестник заранее позвонил в клинику, предупредив о нашем приезде. Так как при мне не звонил, значит сделал это еще в клубе. Что это? Забота или холодный расчёт? Он же тогда ещё не знал, чей ребенок.

Возле кабинета я замялась.

— Пойдём со мной? Пожалуйста, — попросила его, взяв за руку. — Я боюсь одна.

Не боялась. Солгала. Нужда в присутствии Вестника заключалась в расчете на его оттепель, в случае, если он все же хотел отправить меня на аборт. Мне казалось, если мужчина увидит на экране нашего ребенка, уже точно не сможет его убить.

Алекс удивленно приподнял брови, но согласился.

Внутри нас ждала незнакомый доктор. Антонины Марковны, смотревшей меня в прошлый раз, к моему сожалению, в кабинете не оказалось. Вместо нее была молодая симпатичная блондинка лет тридцати. Увидев нас, она мило заулыбалась, начав сходу валить меня кучей вопросов. Вестник все это время сидел в стороне на стуле, не издав ни единого звука. Спустя некоторое время я вообще забыла о его существовании здесь, вспомнив лишь когда приступили к УЗИ и показали малыша.

Алекс тоже смотрел. Неотрывно следил за экраном, на котором крутился егозой наш ребенок. Малыш будто видел сквозь монитор своего отца и активно махал ему ручками и ножками, не сидя на месте. Он заметно вырос. Из лягушонка превратился в инопланетянина, иначе бы не назвала.

— Скорее всего пацан, но пока рано судить, — сообщила врач, улыбаясь. — Но могу заверить, у вас все хорошо. Конечно, падать больше не нужно, как и нервничать, но сейчас не вижу поводов для беспокойства. Вы уже встали где-то на учет?

— Нет, — поспешно ответила, боясь выдать Молчуна. Мельком взглянув на Алекса, улыбнулась: он все ещё залипал на экране, не вникая в наш разговор. Казалось, будто для него весь мир встал на паузу, потому что он даже проигнорировал телефонный звонок, никак не реагируя на вибрацию. Его лицо приобрело настолько блаженное и умиротворенное выражение, что я с трудом смогла себя убедить отвернуться и вникнуть в то, что вещала врач.

— Пора уже вставать. Сдать анализы все… — начала доктор, но Вестник перебил ее, аннулируя мои выводы об его неучастии в беседе:

— Мы встанем в другой клинике уже завтра. У меня есть на примете хороший врач.

Главное, чтобы ты привез меня не в ту же клинику, что и Артем. Будет забавно.

Я попросила сделать пару снимков на память. В коридоре хотела вручить один Алексу, но он отказался. Как в душу плюнул. Я его не понимала. Видела же, с каким трепетом смотрел на экран, беспокоился, но сейчас вновь играл в безразличие.

— Что ты пытаешься изобразить? Почему ты отказываешься? Тебе не хочется иметь при себе фотографию своего сына? Я же видела, как ты смотрел, не говори, будто плевать. Посмотри, какой он маленький! Алекс, да стой же ты!

Догнав его в коридоре, схватила за руку, потянув на себя.

— Господи, как же мне этого не хватало, — простонал он, уповая взглядом в потолок. — Теперь все встало на свои места, боже! — он поднял ладони вверх, будто и правда обращался к богу.

— Ты сейчас о чем? Чего тебе не хватало? Причем тут боги, Леш? Почему ты так себя ведешь, я не понимаю тебя. Так сложно взять снимок, убрать в карман…

— Вот этого, — перебил он, и, положив ладони мне на бедра, прижал к стене, едва сдерживая смех. Пытался казаться серьезным, но губы предательски расплывались в красивом оскале. — Какая у тебя скорость слов в минуту? Тысяча? Две? Три? Я не успеваю за тобой.

— Снимок возьми, — нахмурилась я, поднеся к его лицу фото. — Смотри, это твой сын. На тебя похож, правда?

— Хорош… Он похож на пришельца.

— А ты кто? Если не берешь фото, он и есть, — я обиделась. Нет, я серьезно обиделась. Последнее время на меня часто нападали сентиментальные вихри, под действием которых я становилась жутко обидчивой и плаксивой. Самой от себя было смешно потом, но в такие моменты я себя мало контролировала и понимала. Сейчас я жутко огорчилась с отказа Алекса брать снимок. Сложно, что ли? Мог для приличия взять.

— Шур, оставь себе. Я не держу при себе такие вещи. И ты особо не свети, — он произнес это слишком мягко. Так, будто маленькому ребенку объяснял простые вещи.

— Хорошо, — согласилась я внезапно, поняв его мотив.

На место обиде пришли новые чувства. Алекс так и продолжал сжимать мою талию, отчего я ушла в состоянии эйфории, одурманенная нашей близостью. Проснулись уже позабытые покалывания внизу живота. К своему стыду я умудрилась взмокнуть прямо в коридоре клиники от одного прикосновения, и, не в силах противостоять своим чувствам, ответно положила ладони на грудь Вестнику. Мои губы выпрашивали поцелуй, и он это видел, задержав на них томный взгляд. Он всегда подобно зверю считывал мое состояние, моментально реагируя на него.

Я скучала. Мне так тебя не хватало. Уйдя из моей жизни, ты забрал с собой яркие краски, обесцветив ее. Пожалуйста, никогда так не делай, потому что я безумно тебя люблю.

Говорила про себя, пытаясь найти в глазах этой синеглазой сволочи хотя бы малейшую зацепку на взаимность. Упивалась тем, что могла находиться с ним так близко, дыша одним воздухом. Алексу стоило только меня приобнять, а я уже забыла прошлые стычки, готовая простить все, лишь бы он был рядом, лишь бы не отталкивал. Мне так многое хотелось ему рассказать о своих чувствах, о том, как тосковала, но мне оставалось только ждать. Выжидать, пока он не сделает первый шаг, позволив мне открыться ему. Сама я боялась шагать навстречу, не видя взаимности и не представляя, что на уме этого человека.