Иосиф Гольман - Отпусти кого любишь (сборник)
Хочет Егор – заходит. Да и не заходит даже, а звонит – Ленка прибегает к нему сама. Правда, и эту не следует доводить до кипения: как-то на пустом месте завелась аж до битья посуды. Приревновала к Валентине. А чего ревновать, ведь не жена она ему. И у нее не больше прав на Егора, чем у Валентины. Тем более что через неделю, утихнув, сама же пришла «в гости».
Непонятные они, женщины.
Нет, мысли явно пошли не по той стезе, куда их Егор решительно направлял. Зачем-то Женька вспомнилась. Вот уж точно дела с ней – не итог прошедшего года. Так и нечего вспоминать.
Он снова уселся в мягкое кресло, но приятно-созерцательное настроение было испорчено. Если додумывать до конца, то надо и решения какие-то принимать. А это пока не входило в намерения Грекова. Лучше оставить все как есть.
Ладно. На сегодня хватит. Он приподнялся в кресле, чтобы вызвать дежурного водителя, но телефон зазвонил прежде, чем Егор снял трубку. Греков аж вздрогнул от неожиданности: никто не знал, что он так поздно на работе, и искать его, даже в случае нужды, стали бы по сотовому.
– Греков слушает, – по-служебному ответил он.
– Ну здравствуй, Грека, – улыбнулись на том конце провода.
Так, Грекой – по герою старинной скороговорки – в этом мире его называл только один человек. Легка на помине.
– Узнал? – спросила Женька.
– Узнал, – ответил Егор, сдерживая сердцебиение и сам же злясь на собственное волнение. Все ведь закончилось, что ворошить!
– Не рад? – вкрадчиво вопрошала Женька. Она всегда была кошкой. Пантерой. Коброй, продолжил ряд Греков.
– А чему радоваться? – спросил он в ответ.
– Жизни… – вдруг с какой-то печалью сказала бывшая любовь. И без перерыва: – Я к тебе завтра приеду. С Лешей.
– Зачем? – Егор явно был сбит с толку. Ни о чем подобном они с прежней женой в этот раз не договаривались. И вообще у него совсем другие предновогодние планы. А свои пусть со Степаном реализует.
– Приеду – объясню, – спокойно сказала Женька и повесила трубку.
А Егор свою еще в руках повертел, как будто что-то мог услышать среди коротких гудков. Потом со злостью бросил ее на рычаг.
Вот тебе, Егор Юрьевич, и Новый год!
2
Она стояла перед парадным подъездом нарядного, недавно построенного кирпичного дома и пребывала в некоторой, как правило, не свойственной ей растерянности.
Двери были широкие, из толстого полированного стекла темно-коричневого оттенка. А открыть их было нельзя. Потому что, во-первых, на них не имелось ручек. А во-вторых – Женя сразу сообразила – здесь был кодовый замок. Пусть и не такой, к каким она привыкла в своем городке, но тоже с секретом.
– Ключик забыли, соседка? – улыбнулся ей подошедший пожилой мужчина, прижимая металлическую таблетку к подходящему по размеру гнезду на щитке.
– Да вот, – неопределенно ответила она, благодарно взглянув на «соседа». Тот галантно отошел в сторону, пропуская даму вперед, в проем, образованный бесшумно разошедшимися дверями.
«Растет благосостояние некоторых россиян», – отметила Грекова (фамилию она во втором замужестве уже не меняла), оказавшись в просторном холле. Полы из белого мрамора приятно поблескивали, строгие стены – тоже из какого-то дорогого строительного материала – гармонично подтверждали гостям: «Вы пришли в приличное место».
Молодец все-таки Егорка. Добился своего. Знать бы заранее – никакой Степан не был бы нужен. Но не могла же она спокойно смотреть, как Лешка будет умирать без хорошей еды, лекарств и очень дорогого лечения! А к этому все тогда и шло.
Нет, нечего жалеть. Что сделано, то сделано. И хватит сослагательных наклонений.
А Егор и в самом деле молодец. И она за него очень рада. И еще она рада за себя, потому что шансы на успех того, зачем она сюда приехала, от такого великолепия хоть ненамного, а подросли.
Женя сжала левый кулак – на удачу – и шагнула к вахтеру. Здесь даже вахтер был особенный: не бабуся какая-нибудь согбенная, а мордатый дядька лет пятидесяти, крепкий и с колючими глазами.
«Сколько ж стоит жить в таком домике?» – мелькнула мысль в Женькиной голове. Средних доходов небось даже на простое проживание оказалось бы недостаточно.
Мелькнула мысль – и пропала. Потому что Грекова была уже в деле. Решительная и собранная. Слишком важной была причина визита, чтобы позволить себе посторонние отвлечения.
– Вы к кому? – поинтересовался цербер, заметив некоторую заминку вошедшей женщины.
– Мне в семьдесят седьмую, – улыбнувшись, объяснила та.
– А вас ждут? – Колючие глазки сверлили Женьку насквозь. Наверняка лет двадцать-тридцать их обладатель проработал в органах. Или в отделе кадров какого-то солидного учреждения.
Но и Женька не лыком шита.
– А как вы думаете? – не снимая улыбки, спросила она, однако еле заметным нюансом интонации давая понять, что, сидя в этом вестибюле, следует быть поделикатнее. Мало ли кем она может оказаться.
Цербер сигнал принял и оценил.
– Вам направо, – вежливо объяснил он.
– Спасибо, – столь же вежливо поблагодарила дама.
Как только она скрылась за очередной полированной стеклянной дверью – на этот раз лифтового холла, – цербер снял трубку и набрал номер семьдесят седьмой квартиры. Переждав безрезультатно несколько длинных гудков, положил трубку и нажал на кнопку пульта. Теперь на большой плоский экран выводилось сразу восемь – по числу этажей – картинок.
Если ему повезет, тетка окажется воровкой, а он окажется с хорошей премией.
Женя, не зная о надеждах и приготовлениях охранника, тем временем поднималась в лифте. И вот ведь штука: лифт, обычная машина, по сути, корзина на железной веревке, и та оказалась символом народившегося в стране богатства: шла мягко, нежно даже, без малейших рывков или толчков.
Зеркала, правда, внутри не обнаружилось. Но его с успехом заменяла полированная матовая стена кабины.
Своим отражением она осталась довольна. Красива. Уверенна. Почти молода. И нужно быть полным импотентом, чтоб на нее не среагировать.
В яблочке румяненьком
Червячочек точится… —
не к месту вспомнила она песенку из мультфильма. Сердце привычно заныло, но на переживания времени уже не осталось: лифт плавно притормозил и бесшумно распахнул двери.
Звонок оказался мелодичным, с мягким наполненным звуком. А к двери никто не подошел.
Как же так? Утром же созвонились. Когда она новый адрес выясняла. Может, не хочет с ней встречаться? Нет, это на Егорку не похоже.
Она еще раз нажала на кнопку звонка.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге возник Егор. Одна его щека была идеально гладкой, а вторая – неизвестно какой, потому что ее напрочь закрывала густая белая пена.
