Не поддающийся (чувствам) (СИ) - Волкова Дарья

После того эпизода с поцелуем мне было не до Лики и ее социальных сетей. Я для себя вопрос закрыла. Не мое это, и нечего лезть. Работы много и своей, и тут еще мне общественно-бесполезную нагрузку пытаются впаять. Плюс вчера у Ленэры скакануло давление, Аир звонил какому-то знакомому доктору, я бегала в аптеку. В общем, были суета и кипишь, пока все не нормализовалось. А мы потом с Аиром на кухне контрабандно пили коньяк, пока нас не спалила Ленэра и не разогнала спать. Вот так у нас все, по серьезному. Словом, не до Ликуши было.

И теперь я на экране смартфона любуюсь на следы своего попустительства.

Лика выложила видео моего поцелуя с незнакомцем. Уже это одно заставляет дергаться глаз. Интересно, почему я не замечала, как по-дурацки на мне сидит новый пуховик? Или это видно только на фоне таких, как этот мой «мажор»? Выглядим мы с ним рядом, и наш поцелуй, как злобная извращенная пародия на сказку царевну-лягушку. В которой лягушка целует сама, и она ни фига не царевна.

Только это половина беды. Потому что Лика, зараза, кинула клич среди своих подписчиц с просьбой опознать красавца. И его опознали! Некий Рустам Ватаев, наследник агропромышленной империи Балашовых. Именно так, мать его! Именно наследник и именно империи! Цесаревич, чтоб его! Как меня так угораздило-то? А может, Ликушины подписчицы выдают желаемое за действительное?

Короткие розыски оказываются результативными. Не ошиблась Ликушина аудитория. Это именно он. Информации о нем скудно, социальных сетей не ведет – тут я начала снова проникаться к нему симпатией, несмотря на «наследника империи». Связанные ссылки ведут в основном на материалы деловых изданий. Фотографий его – раз, два и обчелся, но они подтверждают упрямый факт: я поцеловала именно Рустама Ватаева, наследника императора и прочая. Интересно, если он наследник империи Балашовых, то почему он Ватаев, а не Балашов? Я снова лезу в Интернет, но ответов не нахожу. Зато обнаруживаю два факта. Как говорится, две новости, одна хорошая, другая плохая. Хорошая заключается в том, что мне попадаются фотографии той самой девушки, что была с Ватаевым рядом, когда я его «осчастливила». И это не жена. Это его сестра, Гульнара Ватаева. Хотя, судя по фото со свадьбы рядом с мрачного вида мужиком, уже не Ватаева. Ага, точно, Темирбаева. Ладно, меня это не касается, но мысль о том, что я не внесла ненужной перчинки в семейную пару, утешает. Вторая новость, которая условно «плохая», меня тоже особо не касается. Просто вдруг выясняется, что Рустам Ватаев – один из видных столичных холостяков. Потому что имперский наследник – раз. И красавчик – два. Второе могу подтвердить. Первое, если бы я знала… Интересно, за кого он меня тогда принял? За совсем ошалевшую, из категории жаждущих выскочить замуж за имперского наследника? Ладно, мне с ним, как говорится, детей не крестить – вообще и в частности.

Телефон тренькает Ликушей.

– Ну, что скажешь?

– Ремня на тебя нет!

– А ты говорила – жена, жена! А это сестра!

Лика, похоже, тоже провела ресерч. Но, думается мне, мы пришли к разным выводам.

– Ты везучая! – тараторит Лика. – Такого шикарного мужика отхватила. И он свободен! Правда, в соцсетях его нет, но я что-нибудь придумаю! Мне подписчицы обещали помочь.

– Не надо!

– Чего не надо?

– Ничего не надо! Лика, я тебя очень прошу, давай все забудем. Я проиграла, я выполнила условия пари. Все, проехали.

– А Рустам Ватаев?!

– Пусть живет. Все, извини, надо бежать.

***

– София Ивановна, ну почему я-то?!

– А тебе так непонятно? – хрипит София Ивановна. – Ты не слышишь, каким я голосом говорю? Рена, я два слова скажу и задыхаюсь! Куда мне на публичное мероприятие?

Я работаю в благотворительном фонде помощи женщинам «Ты не одна», а София Ивановна Васильева в нем – директор.

У нас тут все достаточно неформально, никакой строгой иерархии, и мне это очень нравится. Но все же к такой демократии я оказалась не готова. Представлять наш фонд на ежегодном мероприятии с главными спонсорами – это вот вообще не мое.

– Ну, есть же другие, более подходящие люди. Более… подходящие по статусу.

– Прекрати! – София Ивановна закашивается, долго пытается отдышаться. – Какой статус, о чем ты? Это светское мероприятие, это благотворительный бал! Если и отправлять кого-то вместо меня, так чтобы личико было хорошенькое.

– Это я – хорошенькое личико?!

– Рена, у меня нет возможности спорить с тобой, – София Ивановна почти сипит. – Иди к Маше, она тебе сдаст все пароли и явки.

Уже на пороге оборачиваюсь.

– София Ивановна, ну вы там это… Лечитесь.

Она лишь машет на меня рукой.

***

Позже, в своем закутке, который я делю еще с тремя девочками, сотрудницами фонда, изучаю пароли и явки, выданный мне Машей, помощницей Софии Ивановны. Глянцевый информационный буклет. Пригласительный билет, на котором вписано уже мое имя. Маша сказала, что новые данные она отправила организаторам бала. Краткая инструкция, что делать, что говорить и как отвечать на возможные вопросы. А еще памятка по дресс-коду. Дольче вита меня прямо преследует отовсюду! То императорские наследники, то black-tie. А кстати…

Нет, таких совпадений просто не бывает! Не бывает! Но вот тут же черным по белому написано, что одним из титульных спонсоров мероприятия выступает агрохолдинг «Балашовский». М-м-м, и какова вероятность, что я там встречу Рустама Ватаева? Ну, кто-то же будет там от Балашовых, хоть он и не Балашов? Снова лезу за информацией в телефон, поисковик любезно подсовывает мне уже знакомые ссылки, в том числе, и на официальный сайт «Балашовского». Ага, наследник числится в финансовом управлении, заместитель директора. Что-то скромно, ваше императорское.

Но на благотворительном балу вряд ли он будет представлять кампанию. А жаль. Нет, не жаль. Мне вообще нет никакого дела, кто там будет! Но я почему-то звоню Лике, выслушиваю серию ее радостных воплей и договариваюсь о встрече. В конце концов, мне поручено представить товар, то есть, фонд, лицом.

***

– Как ты относишься к исповедям?

– Никогда не пытался на себя примерить одежду священника.

Леонид смеется.

– Давай сделаем перерыв на кофе. И я тебе кое в чем признаюсь.

Разминаю шею, встаю. Мы и в самом деле ударно засиделись за бюджетом.

– Ну, давай, если бы этого никак.

Идем вдвоем в небольшую кофейню, которая находится двумя этажами ниже. Исповедь начинается прямо с места в карьер, как только мы устраиваемся за столиком и делаем заказ.

– Знаешь, как я хотел попасть к вам работать? Мечтал просто.

Мне импонирует откровенность Леонида Каминского. Не понимаю, что в нем не нравится Захару. Я обещал за ним присмотреть, и я это делаю. Присматриваюсь. Пока очень нравится. Цепкий, с опытом. Все схватывает на лету, проявляет инициативу. И, главное, у него есть четкое понимание того, как все должно развиваться. Каминский – тот, кто нам нужен.

– У нас тоже сбываются мечты.

Леонид смеется. Он еще и комфортный в общении человек. Обаятельный.

– Я очень рад, что «Балашовский» решил уйти в глубокую переработку. При ваших – точнее, – поправляется со смехом, – точнее, при наших подходах и объемах не развивать это направление – это упускать выгоду. Артур Антонович принял очень мудрое решение. Все вложения окупятся.

Я вполуха слушаю Каминского. Во-первых, я все это слушал уже не раз. Во-вторых, с лестью он все-таки чуточку перебарщивает. Наверное, именно это и не нравится Захару. Мелехов на дух не выносит лесть, проще снег летом увидеть, чем услышать комплимент от Захара. Не понимаю, за что его просто обожают все, кто у него работают. Ну, у них там своя атмосфера.

А мне легкая избыточная комплиментарность Каминского не мешает. Он нам подходит. Он хочет на нас работать. Идеальное комбо. А Захар просто параноит. Он все-таки чудак.

Допиваю кофе, киваю Леониду.

– Ну что, пойдем добивать бюджет?

Каминский пружинисто встает.