Барбара Фритти - Секрет, который нам не разгадать
Он по-прежнему помнил тот день, когда его жизнь переменилась раз и навсегда. Ему тогда было пятнадцать. Он рано вернулся домой после игры в американский футбол. Виной тому была травма – вывихнул коленный сустав. Проковыляв в кухню, чтобы взять льда для компресса, он невольно подслушал малоприятный разговор.
Шейн снова налил себе виски и только-только опрокинул в себя новую порцию, как на кухню вошел отец.
Джон Мюррей просиял от радости.
– Шейн, рад видеть тебя, сынок, – сказал он и хлопнул сына по спине. – Молодец, что пришел.
– С днем рождения, пап, – ответил Шейн, пытаясь сохранить бесстрастное выражение. По-другому он общаться с родителями не умел.
– Иди поешь что-нибудь. Твоя мать сегодня постаралась, превзошла себя.
– Обязательно, – пообещал он, но, как только отец отвернулся, налил себе новую порцию виски. Он заметил, что с другого конца комнаты за ним наблюдают две женщины. На лицах подруг матери, Нэнси Уиттейкер и Мишель Холмс, было написано явное осуждение. Он приветственно поднял стакан, как будто поднимал тост за их здоровье. Гримаса Мишель сделалась еще более неприязненной, она что-то шепнула на ухо Нэнси, после чего обе вышли.
Поставив стакан на стол, Шейн прошел через весь дом на заднее крыльцо, где было темно и тихо. Его взору открылась просторная лужайка с несколькими высокими деревьями, высаженными по краям участка. На одном из них виднелся все тот же домик, который когда-то построили он, отец и старший брат Патрик. Им с братом требовалось место, в котором они могли бы прятаться от малышни, особенно от надоедливой Кары, которая вечно хотела принимать участие в играх старших братьев. В то время этот домик стал любимым местом всех ребятишек из соседних домов.
Шейн пересек лужайку и, подойдя к дереву, проверил на прочность прибитые к нему доски. Интересно, выдержат ли они его вес? Неплохо бы проверить. Шейн залез на дерево и с трудом протиснулся внутрь – дверь почему-то оказалась лилипутских размеров. На полу валялось несколько новых на вид игрушек. По всей видимости, забыты здесь детьми Патрика. Подумать только, в этом крошечном домике теперь играет новое поколение!
Он сел на пол и посмотрел вверх, на крышу. Несколько дранок отсутствовало, и в дыру было видно звездное небо.
Он видел ночное небо миллион раз. В открытом море звезды смотрятся как-то особенно, но это зрелище вернуло его в те дни, когда он учился в школе, в другую ночь, которая была много лет назад.
Тогда у него был плохой день, он снова подрался, и оставаться в доме было выше его сил. И он залез сюда, в домик на дереве. Наступит день, и он уедет из Бухты Ангелов. Вот только накопит денег и уедет.
– Шейн, ты здесь? – Нежный голос Лорен как будто омыл его теплым дождем.
Он избегал ее весь день. Ему вообще не надо было с ней связываться. Из-за нее ему хотелось остаться в городе, а на это он пойти никак не мог.
– Я поднимаюсь к тебе, – сказала она.
Он смотрел, как она, держа в руке пластмассовый контейнер, карабкается по приставной лестнице наверх. На ней были джинсы и кофточка с длинным рукавом, соблазнительно обтягивавшая грудь. Ее длинные каштановые волосы были распущены, матовая кожа лица подсвечена лунным светом. Боже, как же она красива! Красива, совершенна и невинна, и он должен оставить ее такой, как она есть.
– Зачем ты сюда пришла? – грубо спросил он.
Лорен села напротив него. В ее глазах читалась тревога.
– Что случилось? Я звонила тебе весь день. Почему ты не отвечал?
– Не хотел с тобой разговаривать.
Его грубость задела ее, но она тотчас покачала головой.
– Не верю.
– Значит, тебе не хватает мозгов.
– А ты лжец. Что с тобой происходит? Почему ты подрался с Марти? Он же твой лучший друг!
– Просто я люблю драться.
Лорен протянула ему пластмассовый контейнер, который принесла с собой.
– Я испекла для тебя шоколадное печенье с орехами. Шоколад всегда поднимает мне настроение.
Его так и подмывало накричать на нее. Сказать, что она сошла с ума, если думает, что печенье улучшит его настроение. Но было что-то в ее влюбленных глазах, что помешало ему ей нагрубить. Она не виновата. Он не хотел обидеть ее, но, черт побери, неужели она не понимает намеков?
– Шейн! – начала Лорен.
– Если ты остаешься, то давай потрахаемся. – Он выхватил контейнер у нее из рук и швырнул его на пол. Затем схватил ее за шею и притянул к себе. В ее глазах мелькнуло удивление. Он ждал, что она рассердится на него или испугается. Но нет. Увидев в ее глазах лишь доверие, он словно окаменел. Какого черта он делает? Шейн разжал руки.
– Что теперь не так? – растерянно спросила она. – Ты можешь поговорить со мной. Можешь рассказать мне все. Я не буду тебя осуждать.
– Иди домой, Лорен.
– Хватит пугать меня. Я же тебя знаю, Шейн.
– Ты ровным счетом ничего не знаешь, – прошептал он.
– Когда-нибудь ты мне все расскажешь, – уверенно ответила она и прижала пальцы к его губам, когда он попытался возражать. – Давай больше не будем говорить.
Она прильнула поцелуем к его губам и прижалась грудью к его груди. Все мысли моментально вылетели из его головы.
Шейн открыл глаза и посмотрел на ночное небо.
Лорен всегда пыталась увидеть в людях хорошее, особенно в нем, но с той ночи многое изменилось. С ним произошло так много всего, чего уже не изменить. Прошлое ушло. Он уже не в том возрасте, чтобы прятаться от жизни в шалаше на дереве.
Шейн поставил ноги на лестницу и спустился вниз. Он уже решил было улизнуть из дома через задний двор, когда из черного хода вышел его отец.
– Шейн, это ты? – спросил он, вглядываясь в темноту.
– Я, – ответил Шейн и поднялся на веранду. – Я здесь.
– Прячешься? – спросил Джон Мюррей. И пристально посмотрел на Шейна. – Знаю, тебя тут многое раздражает, но ты должен это перетерпеть, сынок. Ты не можешь снова убежать. Иначе ты вновь навлечешь на себя подозрения. Тебя же и так считают виновным.
– Я не виновен. Я не убивал Эбби, но я оставил ее в тот вечер одну и тем самым не уберег. Мне следовало убедиться, что ее встретит кто-то из знакомых. – Шейн знал, что никогда не сможет оправдать себя. – Если бы я немного подождал…
Джон прикоснулся к его руке.
– В жизни всегда полно всяких «если», Шейн. К чему оглядываться назад, нужно двигаться вперед. Это не твоя вина – то, что случилось с Эбби, – произнес Джон и улыбнулся. – Кара попросила тебе об этом напомнить.
– Каре нечего лезть не в свое дело.
– Нет, она права. Я хочу, чтобы ты знал: ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. А теперь возвращайся в дом. И выбрось из головы дурные мысли.
– Спасибо, но лучше не надо. Кое-кто не горит желанием меня видеть.
