Маргарет Уэй - ПОЙМАТЬ ЖАР–ПТИЦУ
Ничто не может с этим сравниться. Ничто на свете.
— Алекс, — шептал он снова и снова, но ее нежные, страстные губы закрыли ему рот.
— Целуй меня. Целуй меня, — просила она как в лихорадке. Ее душистые волосы рассыпались, оплели его нежной шелковой сетью.
Разве мог он отказать ей? Никогда… никогда.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
На конец месяца в поместье Мейн–Ройял был намечен матч–реванш с обедом и танцами. Винни благополучно сдала в издательство свою последнюю книгу и теперь могла целиком посвятить себя хлопотам по дому. Нужно было разместить игроков вместе с женами и подругами, большом доме было двенадцать спален, кроме того, можно было использовать окружающие его бунгало. Питер уступил для такого случая свою спальню и переселился в общежитие для рабочих.
Валери, по своему обыкновению, предупредил Винни, что приедет на несколько дней раньше. Ее родители улетели на курорт в Таиланде, и ей было одиноко. Кроме того, она вызвалась помочь Винни в подготовке праздника. Во всем, что касалось игры в поло, Валери чувствовала себя в своей стихии. Она намекнула Винни, что это будет своего рода генеральная репетиция перед тем, как сделаться полновластной хозяйкой Мейн–Ройял. На самом–то деле Винни совершенно не нуждалась в ее помощи. Она уже много лет вполне успешно занималась организацией приемов в усадьбе, но Валери ясно дала понять, что этим временам приходит конец.
— Так что же ты наденешь, солнышко? — спросила Винни у Алекс однажды утром, когда они обсуждали меню праздничного обеда. Уже было решено подать к столу мясо, на закуску — восхитительные «жучки» — маленькие омары из Моретон–Бей в коньячном соусе — и салат из лапши с крабами.
— Да у меня с собой ничего особенного и нет, — ответила Алекс, продолжая перелистывать поваренную книгу. Она остановилась на странице, где были изображены спагетти «волосы ангела», завернутые в ломтики тасманийской копченой лососины.
— Поэтому я и спрашиваю. Нужно купить тебе что–нибудь новое. Или послать за твоими вещами?
— Ах, Винни, я никого не стремлюсь поразить нарядами, — рассеянно ответила Алекс. — Может, я надену свое шелковое платье янтарного цвета? Все его хвалят.
Она подвинула к Винни поваренную книгу, показывая спагетти с лососиной.
— Просто роскошно. Я имею в виду платье, а не лососину. Но, по–моему, тебе нужно что–то новое, очень–очень хорошенькое, чтобы отпраздновать твое выздоровление.
— До полного выздоровления еще далеко, — возразила Алекс.
— Что за пессимизм, дорогая? Это на тебя не похоже!
— Приходится смотреть фактам в лицо, Винни.
— Но что же ты будешь делать, если не сможешь вернуться в балет? — озабоченно спросила Винни.
— Да, Алекс, скажи нам. Меня это тоже чрезвычайно интересует. — Скотт неслышно подошел к ним и встал за спиной Алекс.
— Я подумаю об этом, когда придет время.
— А может, стоит подумать уже сейчас?
Он перешел на другую сторону и уселся в кресло напротив — воплощение мужественности и энергии.
— Когда соберусь, дам тебе знать.
Алекс рассердилась и отвечала резко, и все–таки никогда еще она не казалась ему такой прекрасной — и такой далекой.
— Питер говорит, что твои дела идут просто замечательно.
— Так и есть. Моя нога уже вполне пригодна для обычной жизни. Все решится, когда я снова попробую танцевать.
Скотт стал утешать ее:
— Не бойся ничего, Алекс. Ты сможешь. В конце концов, балет — вся твоя жизнь.
Смысл его слов был совершенно ясен.
— Дорогой, ты успеешь выпить чашечку кофе? — поспешно вмешалась Винни.
— Кофе — это замечательно! — Скотт заложил руки за голову и вздохнул. — Придется уволить Харгрейва. Я снова и снова давал ему шанс, но ничего из этого не вышло. Он только мутит мне людей.
— Кажется, у него были хорошие рекомендации, — нахмурилась Винни.
— Может, он сам их написал, — предположила Алекс, вспомнив Харгрейва. Мощный мужчина лет тридцати, грубоватый, по–своему даже красивый, со злыми глазами.
— Думаешь, меня так просто обмануть? Я связался с фермой, где он раньше работал. Там сказали, что он хорошо знает свое дело, но забыли упомянуть о его мерзком характер. Да еще и деньги стали пропадать. Раньше у нас такого не бывало.
— Ну так выгони его, и дело с концом, — сказала Винни, вставая. — Пойду попрошу Эллу приготовить чаю и кофе. Нам повезло — я видела она что–то пекла сегодня утром.
— А где Питер? — спросил Скот, когда они с Алекс остались одни. — Он от тебя не отходит. — Скотт был уже сыт по горло этим молодым человеком с его очевидной влюбленности в Алекс.
Она нетерпеливым жестом отвел прядь волос со лба.
— Пожалуйста, не начинай все сначала
— Дорогая, ты могла бы сейчас опять валяться в больнице.
— Скажи, Скотт, я очень тебя раздражаю.
Она хотела встать, но Скотт удержал ее.
— Прости. Зря мы тогда ночью…
— А мне показалось, что было восхитительно, — вырвалось у Алекс.
Скотт внимательно посмотрел на нее, увидел, что она расстроена,
— Ну почему мы мучаем друг друга? — спросил он серьезно.
— Ты мне дороже всех на свете.
Скотт замотал головой.
— Не надо этой туфты, Алекс. Когда поедем кататься верхом?
Она ответила:
— Когда пригласишь.
— Ты давно не видела лагуну Голубой Леди. Она сейчас вся в кувшинках. Есть на что посмотреть. Поехали завтра утром, до жары?
— С удовольствием. — Алекс помолчала. — Скотт, нам нужно поговорить, — решилась она, наконец.
— О чем? Ты поедешь к своему врачу, он даст «зеленый свет», и ты пулей помчишься к себе в театр.
— А если не даст?
— Может, ты думаешь, что я снова позову тебя замуж?
— А ты не позовешь?
Скотт смотрел на нее с издевкой:
— Запасной вариант? Нет уж, спасибо. А потом, ты забыла про Валери. Или ты за нее больше не беспокоишься?
Алекс кое–как справилась с разочарованием,
— Валери может и сама о себе позаботиться. Кстати, она приезжает в следующую среду. Вини тебе не говорила?
— Да нет. — Казалось, Скотт был не очень–то доволен. — Давно это известно?
— Спроси Винни. По–моему, она думает, что вы обо всем договорились между собой.
— Я с ней поговорю. Винни все еще надеется на чудо. Никак не хочет смириться с тем, что чудес не бывает.
— Бывают! — горячо воскликнула Алекс. — Я и сейчас верю в чудеса.
— Ты меня удивляешь, Алекс, — насмешливо протянул Скотт. — Неужели же ты согласилась бы расстаться со своей блестящей карьерой?
— Мало какая балерина моего уровня пошла бы на это.
— Я это ценю. Только не верю, что ты могла бы удовлетвориться жизнью здесь, со мной. Ты — балерина. А моя страсть — Мейн–Ройял.
Они выехали на рассвете, когда утренний ветерок сдувал последние бледные звездочки, еще мигавшие в небесах. Алекс казалось, что она не имеет никакого права на переполняющее ее ощущение счастья. Скотт сегодня расслабился и не выглядел больше угрюмым и напряженным. Они глубоко вдыхали волшебные ароматы буша — испарения эвкалиптов под лучами восходящего солнца, сладкие запахи боронии и лилий. Даже трава благоухала, покачиваясь на ветру.
