Иосиф Гольман - Защитница. Гроздь винограда в теплой ладони
– Вениамин Васильевич, а собака на вас и вашего отца налетала?
– Они натравливали пса, – ответил тот. – Собака орала как бешеная.
– Так она налетала или нет? – повторил адвокат вопрос. – Кусалась или нет?
– Да, – сначала ответил Малинин. Потом сам себя поправил: – Смотря как считать. Я считаю, что налетала. Очень страшно лаяла.
– Мне бы хотелось полной ясности, Вениамин Васильевич. – Багров сейчас работал на протокол, причем на самые важные его страницы. – Мы уже поняли, что пес был большой, страшный и громко лаял. Но физически он какие-то повреждения вам или вашему отцу нанес? Укусы? Или, может быть, вас толкнул, налетев телом? Было такое или нет?
– Нет, не было, – недовольно ответил потерпевший.
– А как вы думаете, почему? Может быть, он вообще не представляет опасности?
– Такая громила! – несогласно хмыкнул тот. – Вы б там побыли!
– Тогда, может быть, его кто-то удерживал? – гнул свое адвокат.
– Ходатайствую о снятии вопроса, – запротестовал адвокат Малинина. – Навязывание мнения.
– Переформулируйте вопрос, – нехотя согласился Горшков.
– Хорошо. – Олега Всеволодовича это нисколько не смутило. – Скажите, пожалуйста, Вениамин Васильевич, большая грозная собака находилась рядом с дракой, со свалкой бьющихся тел. Он лаяла, явно находилась в сильном волнении. Но никого не тронула, не толкнула, не укусила. Как вы считаете, почему?
– Не знаю, – сначала буркнул Малинин. Потом, пересилив себя, выдал главное: – Ее держал вон тот парень. – Он показал на Виктора Немцова. – Я тогда думал, что он пса и травит, на нас с отцом.
– А сейчас вы как думаете? – спросил Багров.
– А сейчас не знаю, – недовольно ответил потерпевший. Помолчав, очистил совесть: – Наверное, хозяин пса, – Малинин-младший опять показал на обвиняемого Немцова, – все-таки не хотел, чтобы собака нас с отцом кусала.
– Спасибо большое, Вениамин Васильевич, – поблагодарил Багров. – Я понимаю ваши чувства к обвиняемым. Поэтому ваши точные ответы, даже в пользу одного из нападавших, вызывают уважение.
– Да, по мне, пусть они все сдохнут, – ответил Малинин. – Просто не хочу брать грех на душу. Папа так воспитал. – Он прикрыл глаза рукой.
В каком возрасте ни потеряй любимого отца – это всегда трагедия.
Адвокаты остальных обвиняемых с неудовольствием наблюдали медленный, но неостановимый вывод одного из четверки из-под самого тяжелого пункта обвинения. Впрочем, не в их власти было этому помешать.
Москва. Ольга Шеметова и «бесплатник» Ахмет Гараев
У Ольги, несмотря на душевную травму, связанную с Багровым, работы тоже было невпроворот. На самом деле именно благодаря такой занятости любовные проблемы переносились относительно неплохо.
Боль всплывала только перед сном, когда Ольга уже не умом, а сердцем ощущала возникшую в квартире пустоту. Но физическая усталость была такой, что длилось это недолго: сразу проваливалась в сон.
Второе плохое время наступало утром. Особенно если снилось, что они с Олегом опять вместе. Однако и утреннее время, пригодное для переживаний, было максимально коротким – загрузка шла страшная.
Подготовка к защите Ариэля требовала времени. Шеметова много раздумывала и над линией «обороны» Бориса Семенова, читала литературу, собирала информацию о потерпевшем. Идея договориться с Незвановым грела ее с момента вступления в дело. Его же действительно обокрали, даже не извинившись. Естественно, что, войдя в силу, человек захотел сатисфакции.
Единственная принципиальная засада в идее замирения состояла в том, что живем мы не в Америке, а в России.
Америка, провозгласившая себя страной свободных людей, и в самом деле предоставляет конкретным людям огромные права. Скажем, решила потерпевшая помириться с насильником – это ее право. Если, конечно, она совершеннолетняя. Если ребенок – ее права будет защищать государство. Потерпевший-американец может простить грабителя и, теоретически, даже убийцу, если при этом не были затронуты интересы других лиц или государства.
У нас же, в Российской Федерации, всего четыре состава преступлений, когда частный обвинитель может передумать и отозвать заявление: частные обвинения, легкие телесные повреждения, клевета и оскорбление. Во всех остальных случаях потерпевший подать заявление на своего обидчика может, а освободить его потом от уголовного преследования – нет.
Хотя и здесь не все однозначно: прощение потерпевшего, несомненно, облегчит жизнь обвиняемому, даже при невозможности полностью снять обвинение.
Впрочем, Ольге и без этого было о чем поразмышлять. Дело в том, что у практикующего адвоката – по крайней мере, успешного, востребованного – никогда не бывает в производстве одно или два дела. И очень часто случается, что основную загрузку и напряжение задают мелкие дела, которые тоже надо кому-то вести.
Два из них у Шеметовой были связаны с визитами в СИЗО. А вот там время утекает, как вода через дырявый кран. Причем не только у заключенных.
Один из двух подзащитных, загремевших в тюрьму, был молодой грабитель, гражданин лет двадцати пяти. Приехал в Москву из Дагестана подработать. Из дальнего села, без связей, без знакомств. Сертифицированный электрик и штукатур-плиточник.
По приезде в столицу, в надежде быстро разбогатеть, встал на «невольничий рынок», в начале Ярославского шоссе.
Сначала вроде бы повезло. Высокого крепкого парня с тремя специальностями на работу брали быстро.
Но дважды обманули свои же, дагестанские, бригадиры. Обещали одно, потом развели руками, мол, прости, брат. И дали денег втрое меньше обещанного. Весенние месяцы были потеряны, домой ничего отправить не удалось.
Пару раз, уже летом, кинули работодатели-дачники. Он отработал, они не заплатили.
И парень решил, что гораздо легче и надежнее грабить случайных прохожих.
Короче, что Ахмет грабитель, сомнений не было ни у кого. Среди бела дня напал на хрупкую девушку, вырвал из рук сумочку, захотел еще и мобильник отобрать – она как раз по нему говорила. Не учел только, что девушка десять лет занималась контактным карате, два года подряд брала призовое место на неофициальном первенстве Москвы. И теперь ее красивые стройные ножки с нереальной силой и скоростью били по бедной голове Ахмета. Девушкины ручки, кстати, тоже не прохлаждались.
Так что с доказательной базой у полицейских было все в порядке. Мало того, что потерпевшая – прямо на месте преступления – сдала тело подъехавшему патрулю, так еще историю подтвердили человек шесть свидетелей. Плюс камеры над входом рядом расположенного банка. В общем, это и есть полицейское счастье.
