Натали Патрик - Больше собственной жизни
— Дорогая, твоя мама и я не согласны в том, почему не будет пони. Но мы согласны в том, что его не будет.
Он подхватил ее на руки. Джейси брыкалась изо всех сил.
— Нет. Мой пони. — Крупные сердитые слезы катились из глаз. Лицо покраснело.
Когда он прижимал маленькое тельце к груди, она хмуро смотрела на него и между всхлипываниями, уставив обвиняющий палец ему в нос, повторяла:
— Не смешно.
— Правильно. Я тоже думаю, что сейчас, девочка, я для тебя ни капельки не смешно. — Он обнимал ее крепко и нежно, ладонью поддерживая голову. — Но меня это не беспокоит. Мне все равно, считаешь ты меня смешным или нет. Я твой папа. И сейчас самое время нам всем это понять.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Джейси дулась всю дорогу. Алиса тоже вела себя как-то странно.
Последние три недели она строго соблюдала расписание его ежедневных лечебных упражнений. Сегодня уже на полчаса опаздывала. Интересно, придет ли она вообще, думал Коб.
— Я провинился, детка, — сообщил он дочке и опустился на колени. Маленькая егоза крутилась рядом. Упершись ладонями в толстый плетеный коврик на полу кабинета, он продолжал: — И сидеть мне теперь в собачьей конуре.
— Ты не собака. — Джейси похлопала его по лбу.
— Спасибо, солнышко.
— Ты пони!
— Правильно. — Коб засмеялся. — Я твой собственный, личный, домашний пони. Но твоя мама, кажется, подозревает, что я всего лишь осел, который носит ковбойскую шляпу. — Произнеся слово «осел», Коб спохватился, но было уже поздно. — Пожалуйста, — сквозь зубы прошептал он и покосился на Джейси, которая, теребя его волосы, делала вид, будто расчесывает гриву пони. — Пожалуйста, не выхватывай одно-единственное слово из всех, что я сегодня сказал. Иначе твоя мама ошпарит меня кипятком.
Джейси потрепала его по шее, словно успокаивая. Она смотрела прямо на него. Толстый пальчик поднялся в воздух.
— Называй меня «смешно», — чуть слышно шептал Коб, — называй меня принцессой, называй меня как угодно, только не…
— Осел.
— О, Боже! — Он закрыл глаза.
— Ты осел.
Он привстал и ткнул себя пальцем в грудь:
— Папа.
— Осел.
— Нет. — Он погрозил ей пальцем. — Я папа.
— Ты ос…
— Нет!
Резкий возглас озадачил девочку. Она вытаращила на него глаза, словно пытаясь решить, что же делать дальше.
— Пожалуйста, Джейси, дорогая, разве ты не можешь называть меня «папа»? — Он провел рукой по волосам, которые за несколько последних недель сильно отросли, и попытался вновь: — Постарайся. Только постарайся называть меня папой.
Джейси открыла рот. Джейси закрыла рот. Поджала губы. Наморщила нос. Посмотрела на него.
— Папа? — кашлянул он.
— Пони. — Она настойчиво тянула его за руку, пытаясь забраться на спину.
— Прекрасно. — Коб встал на четвереньки. — Называй меня «пони». Все лучше, чем…
— Похоже, вы неплохо спелись. — Алиса стояла в дверях и, улыбаясь, наблюдала за дочерью и мужем. — По-моему, Джейси не может долго на тебя злиться.
— Как мать, так и дочь? — спросил он, ни на что в общем-то не рассчитывая.
— Мой пони! — не дав матери ответить, объявила Джейси, положив руку на голову отцу. Он выставил локоть, помогая малышке забраться на спину, и усмехнулся.
— Невозможно злиться на своего собственного пони.
— Хи-хо! — раздался душераздирающий крик. Схватив Коба за воротник, Джейси била голыми пятками по бокам отца.
Стиснув зубы, чтобы не застонать от боли в травмированном бедре, Коб проковылял на коленях несколько метров. Потом, стараясь скрыть, как тяжело ему это далось, «встал на дыбы». При этом он не забывал осторожно поддерживать рукой ребенка.
Алиса хохотала, но, заметив болезненную гримасу, на мгновение исказившую его лицо, кинулась к ним и сняла ребенка со спины мужа.
— Коб! Нет! Наверно, это вредно твоему бедру.
Отец и дочь тут же запротестовали. Алиса, решительно рубанув ребром ладони воздух, заставила их замолчать.
— И слушать не хочу. Джейси пора спать, а тебе делать гимнастику.
— Да, мэм. — Коб с трудом поднялся, маскируя стон дружелюбным смехом.
— Джейси, скажи папе, что увидишься с ним после сна.
Джейси сморщилась.
— Пожалуйста, дорогая, — попросил Коб, заглядывая в лицо дочери. — Скажи это для меня. Ну: увижу тебя позже, папа. Увижу тебя позже, па-а-а-па-а-а.
— Увисю тебя поси… — Она помахала рукой, лукаво улыбнулась, и заключила фразу: —…осел.
Алиса закрыла глаза.
Коб собрался с духом, готовясь к отражению очередной атаки. Сейчас она ему устроит!
— Похоже, мне придется, — Алиса приподняла пальцем подбородок малышки, — еще раз серьезно поговорить с твоим дедушкой. Чтобы он не смел при тебе ругаться.
— Вообще-то, Алиса, я…
— Недель пять-шесть назад она подхватила это словечко у папы. И теперь время от времени оно срывается у нее с языка.
— Значит, моей вины в этом нет?
— Нет, если ты не сказал ей, чтобы она тебя так называла.
Притворившись, будто вытирает пот со лба, он посмотрел на Джейси и подмигнул ей. Естественно, она не поняла, что он имеет в виду, но засмеялась и протянула к нему руку.
— Увидимся, крошка, когда проснешься. — Он поцеловал маленькие пальчики.
В дверях Алиса обернулась и, окинув его строгим взглядом, предупредила:
— Через десять минут буду у тебя. Пора начинать упражнения.
— Похоже, ты уже разогрел мышцы. — С важной миной. Алиса вошла в его спальню, всем своим видом подчеркивая серьезность момента. Никаких глупостей — просторный черный спортивный костюм, волосы стянуты сзади в «конский хвост». Чтобы какие-нибудь фривольные мысли не закрались в его голову. Ее вид — напоминание им обоим, что все происходящее — случайные прикосновения и поддержки — это часть ее работы, и ничего больше. Вот только бы убедить в этом собственное тело!..
Она наблюдала, как Коб с обнаженным торсом сидит на полу, растирая плечи и шею. Перекатывающиеся волнами мышцы, темные волосы, покрывающие грудь и живот, крепкое, полное жизни тело — все вызывало в ней дрожь желания. С каждым днем он сильнее и сильнее притягивал ее. И с каждым днем она чувствовала себя все беззащитнее и слабее.
Алиса еще больше укреплялась в мнении, что если он и не полностью изменил свое отношение к ней, то, во всяком случае, перемены уже начались. Его готовность во всем идти ей навстречу лишь обостряла ее влечение к нему. А тут еще эта физиотерапия! Алиса специально тянула с началом занятий, надеясь остудить свои чувства. Но сейчас, глядя на него, она поняла, что ничего у нее не вышло.
